Роман с предрассудками - [33]

Путятин почувствовал, как леденеют ее пальцы. Он судорожно искал правильный ответ, который устроил бы невесту, но и спас бы его репутацию джентльмена.

– Теперь, да, – единственное, что смог он придумать.

– Теперь! – вскричала Милочка, отдергивая руку. – Теперь! – она вскочила.

– Моя дорогая Людмила Николаевна, я умоляю вас о прощении! – и второй раз за всю его безупречную жизнь Владислав Путятин угробил модные тесные брюки.

– Я уже видела вас на коленях, господин Путятин, – презрительно бросила Мила. – Теперь на меня это не производит никакого впечатления.

Влад был растоптан, словно трава во время охоты.

– Я молю вас о прощении, Людмила Николаевна, – покаянно повторил он.

Милочку терзали два противоречивых чувства – презрение и обида. Но она была слишком юная, совсем неопытная и никто еще ей не делал такого откровенного зла, а сама она никогда не испытывала такого разочарования. И предательские слезы детской обиды брызнули из ее глаз.

– Как вы могли со мной так поступить? – не сдержавшись воскликнула Мила.

Первый раз в жизни Владислав Путятин, не находил слов.

– Я виноват перед вами, Людмила Николаевна. Я просто не подумал, – наконец, сказал он правду.

Мила плакала, плакала и плакала. Ей было так жалко себя! Все ее романтические мечты были разбиты, и ей даже в голову не пришло убежать в дом, чтобы скрыть свою горькую обиду от ужасного Влада Путятина.

Он стоял перед ней, вглядываясь в ослепшие от влаги глаза, и сердце его разрывалось. Каждая слеза, каждый всхлип Милочки Обольяниновой были словно прикосновение раскаленного ножа. Что уж скрывать, он никогда не видел столь искренних чувств. И именно его мстительная каверза стала причиной трагедии маленькой дебютантки.

– Я посвящу всю свою жизнь, чтобы загладить вину перед вами, – внезапно вырвалось у него.

– О чем вы говорите? – задыхаясь от слез, воскликнула Мила. – Неужели вы думаете, что я когда-нибудь захочу увидеть вас снова?

Бедняжка, она ничего не знала о сговоре двух старых интриганок!

– Ваша бабушка подписала брачный контракт, и завтра о нашей помолвке объявит «Коммерсант», – тихо сказал Путятин.

Губы у Милы задрожали, но хорошие манеры взяли вверх. Впрочем, как всегда.

– Вы оказали мне честь, господин Путятин, – присела она в нарочито глубоком реверансе. – Надеюсь, мое приданое удовлетворило вас?

– Людмила! – возмутился Влад и попытался взять ее за руку.

Она ловко уклонилась, и стала отступать к дому.

– Бабушка с дедушкой вольны распоряжаться моей будущностью, но никто не может указывать моим чувствам, – непрозрачно указала она жениху, чтобы он не надеялся получить мир в доме и покорную супругу.

– Как жаль, что вы остались равнодушны к моим чарам, Людмила Николаевна, – покаянно сказал Влад Путятин.

Губы у Милочки снова задрожали, но чтобы не выдать себя, она, наконец, убежала в дом.

Путятин смотрел ей в след и кусал губы.

«Идиот!» – наконец, признался он, и в бессильной ярости изо всех сил приложился лбом к стволу старого бука.

Глава 14

Келдыши снова распахнули двери своего особняка для столичного общества.

Первый бал московского сезона был тяжелым испытанием, даже для такой идеальной светской хозяйки, как Елена Викторовна, и такого гостеприимного хозяина, как Инвар Висвальдович. Чета Келдышей потом неделю отсиживались дома, принимая лишь избранных визитеров. Надо сказать, такое поведение лишь повышало общественный статус четы, а еще выше – тех персон, которых они допустили перед подернутыми туманом переутомления глаза.

Второй бал Келдышей также имел под собой жестокий отбор. Дебютантки второго дня и прочие получившие ранее отлуп, на сей раз вполне могли удостоиться приглашения, но только если за последние недели произвели впечатление на общество. Это были своего рода промежуточные итоги сезона: все, кого пригласили Келдыши, были успешны, популярны и удачливы. Главный критерий для дебютанток – минимум два брачных предложения, полученных с начала сезона, даже если претендентов отвергли придирчивые родственники. Разумеется, если девица уже была помолвлена, то не имело значения, сколько предложений она получила до этого.

Мила Обольянинова соответствовала обоим критериям. У нее два раза просили руки, и при этом еще накануне она была помолвлена и с тем, и с другим претендентом. Откуда все это знала, Елена Викторовна Келдыш – не важно. Знаете ли, невозможно, прослыть идеальной хозяйкой, не будучи посвященной во все сплетни, интриги и тайны московского света.

А вот у Анжелики Козолупа были все шансы провести этот вечер дома, оплакивая разбитое сердечко и подмоченную репутацию дебютантки. Ни один мужчина не предложил ей разделить будущность. Даже если принимать в расчет поползновения Андрея Хухарева, то этого все было равно мало, чтобы попасть в бальный зал Келдышей. Тут обеспокоенным родителям незадачливой юной особы весьма помогла бабушка Ада, которая в обмен на сенсационную информацию о помолвке Владислава Путятина, получила пригласительные билеты на всю семью.

– Путятин? Помолвлен?! Влад?!! – пришла в возбуждение обычно невозмутимая Елена Викторовна.

– На днях напишут в «Коммерсанте», – подтвердила довольная Аделаида Константиновна Лыкова (мало кому удавалось вызвать наглядные эмоции у Елены Келдыш). – Но оглашать начнем буквально с завтрашнего дня. Да хоть на твоем балу, дорогая!