Роман с пивом - [11]
Дверь послушно открылась и так же послушно закрылась. Лестница возникла впереди как-то слишком уж неожиданно, видно, не успел еще отойти от недавнего нагромождения беспорядочных мыслей, а теперь уже стоишь на лестничной площадке, словно только что, сам того не заметив, принял важное и бесповоротное решение. На сером гранитном полу лежали отколовшиеся от стиральной машины кусочки эмали, похожие на лоскутки шкуры белухи. Повсюду валялись старушкины листовки и газетенки. «Мы все еще можем спастись», — было написано на одной из них.
Дверь в квартиру Габриэлы была открыта. Маршал вошел в узкий коридор с толстыми, как из мешковины, обоями, на которых со временем осел толстый слой всевозможной грязи. Воняло пережаренной рыбой. Где-то вдали слышалось неясное бормотание и четко различимые протяжные голоса. Маршал шел по длинному коридору, который вдруг как-то разом оборвался, словно бы на полуслове. Людей в комнате оказалось даже больше, чем можно было предположить. Какая-то бабка орудовала на книжной полке в спальне; женщина, которая держала старушку на лестничной площадке, теперь вместе с какой-то двадцатилетней девахой выкорчевывала из шкафа посудомоечную машину. Тростниковые жалюзи на окнах впускали свет в комнату ограниченно и полосками. Все были сосредоточенно заняты своим делом, в воздухе висели огромные пылевые пирамиды, похожие на грибы.
— Это, как его, — сказал Маршал.
Все повернулись посмотреть и словно застыли вдруг в этих неудобных позах, как будто всех застали врасплох. Повисла неловкая тишина, все продолжали смотреть, вынуждая тем самым что-то сказать. Самым безопасным в данной ситуации показалось обратиться к уже немного знакомой женщине. Мужика ее, похоже, не было.
— В общем, это, здрасьте еще раз.
— Здравствуйте, — ответила бабка из спальни. Она подошла очень неожиданно, и пришлось сразу же решать, продолжать беседу с первой женщиной или обнажать душу перед абсолютно незнакомым человеком, и, как только эта мысль проникла в сознание, она тут же овладела всем существом, лишив возможности двигаться и говорить. Три женщины смотрели с вызовом, словно ждали ответа: две помоложе из кухни и одна старая из спальни. Между ними и Маршалом образовалась некая густая пелена, которая словно бы отделила его от всего земного и вообще как будто отключила от времени: прошиб пот, в глазах зарябило, ни о каких решительных действиях не могло быть и речи, оставалось просто стоять и ждать, что произойдет дальше, и смотреть на этих серьезных, запыленных людей.
— Вы что-то хотели? — спросила наконец девушка.
— Мы это, вроде как уже встречались вон с той, то есть с ней, — сказал Маршал и указал на знакомую женщину. — Ну, там, на площадке, когда случилось это, ну, со стиральной машиной.
— Да, встречались, — подтвердила женщина.
— Ну и это, я вот тут, в общем, подумал, зайти посмотреть, ну, типа, все ли тут в порядке. Я оттуда, снизу, я там, этого, живу. Ну, там, внизу.
Маршал протянул руку бабке, она стояла ближе всех. Она еще раз поздоровалась, может, это все, что она умела говорить.
— Ну вот, в общем, — сказал Маршал и почесал в затылке.
— Очень любезно с вашей стороны зайти справиться, — сказала знакомая женщина, хотя какая, к черту, знакомая, пора бы уже подобрать ей имя. Она вдруг разразилась беззвучным плачем, словно бы кто-то, какая-то высшая сила, ненароком отключила звук рыданий. Женщина уставилась куда-то в пустоту, и слезы заструились по щекам, как маленькие ручейки. Девушка подошла к ней, нежно обняла, и они стали тихо раскачиваться.
— Ее мать умерла, — прошептала бабка, беззвучно подкравшись к самому уху.
Понять все это было сложно, почти невозможно. Маршал посмотрел на свои руки, они застыли в полуподнятом положении, словно бы на полпути к тому, чтобы что-то сделать, спасти, исправить. Так и застыли и руки, и эти люди вокруг, оставалось только смотреть на них и ждать чего-то, чего угодно. А в голове проносились осколки каких-то мыслей, и, прежде всего, конечно, кто они такие все эти люди здесь, в квартире Габриэлы. И так как это молчаливое стояние все продолжалось, постепенно возникло острое желание, прямо-таки насущная потребность, нарушить эту сцену каким-нибудь глубокомысленным высказыванием, да все равно каким, лишь бы только выйти из этого ступора, например, поразмыслить о том, кто из них кем кому приходится: молодая девушка, похоже, дочь этой плачущей, в этом можно быть почти уверенным, а плачущая, в свою очередь, как нетрудно догадаться, дочь той, самой старой. От мысли, что все они матери и дочери, стало как-то гораздо легче — в такой тяжелой ситуации не хотелось просчитывать другие, более сложные отношения родства. Но потом, когда мысль опять вернулась к тому месту, с которого ушла, она пробудила целую череду сомнений, вызвавших непреодолимые сложности для дальнейших рассуждений, что-то было не так, что-то не давало покоя. По всей видимости, то, что эти женщины никак не могли быть матерями друг друга, или уж если все-таки были, то, по крайней мере, кто-то один должен был, как они сами говорили, уже умереть.
И только тогда вдруг произошло озарение, осознание или что там, оно подплывало медленно, но верно, словно большая измученная рыба с выпученными безумными глазами. Но и этого оказалось достаточно.
Микко Римминен (р. 1975) — один из наиболее талантливых современных финских прозаиков. В 2010 году его роман «С носом» был удостоен самой престижной в Финляндии литературной премии. Книга начинается с того, что главная героиня по ошибке звонит в дверь незнакомой квартиры — и, дабы выйти из неловкого положения, притворяется исследователем, проводящим социологический опрос. Так в голове у этой женщины — чудачки, робкой, искренней, смешной, порой наивной — рождается мысль, как можно преодолеть одиночество, которым насквозь пропитана ее жизнь… Но поиски человеческого тепла оборачиваются для нее неприятностями и тянут за собой череду трагикомических ситуаций.На русском языке роман издается впервые.Роман был удостоен премии «Финляндия», самой престижной литературной премии страны.Римминен создал великолепный роман, позволяющий снова поверить в человека.
Пристально вглядываясь в себя, в прошлое и настоящее своей семьи, Йонатан Лехави пытается понять причину выпавших на его долю тяжелых испытаний. Подающий надежды в ешиве, он, боясь груза ответственности, бросает обучение и стремится к тихой семейной жизни, хочет стать незаметным. Однако события развиваются помимо его воли, и раз за разом Йонатан оказывается перед новым выбором, пока жизнь, по сути, не возвращает его туда, откуда он когда-то ушел. «Необходимо быть в движении и всегда спрашивать себя, чего ищет душа, чего хочет время, чего хочет Всевышний», — сказал в одном из интервью Эльханан Нир.
Михаил Ганичев — имя новое в нашей литературе. Его судьба, отразившаяся в повести «Пробуждение», тесно связана с Череповецким металлургическим комбинатом, где он до сих пор работает начальником цеха. Боль за родную русскую землю, за нелегкую жизнь земляков — таков главный лейтмотив произведений писателя с Вологодчины.
Одна из лучших книг года по версии Time и The Washington Post.От автора международного бестселлера «Жена тигра».Пронзительный роман о Диком Западе конца XIX-го века и его призраках.В диких, засушливых землях Аризоны на пороге ХХ века сплетаются две необычных судьбы. Нора уже давно живет в пустыне с мужем и сыновьями и знает об этом суровом крае практически все. Она обладает недюжинной волей и энергией и испугать ее непросто. Однако по стечению обстоятельств она осталась в доме почти без воды с Тоби, ее младшим ребенком.
В сборник вошли рассказы разных лет и жанров. Одни проросли из воспоминаний и дневниковых записей. Другие — проявленные негативы под названием «Жизнь других». Третьи пришли из ниоткуда, прилетели и плюхнулись на листы, как вернувшиеся домой перелетные птицы. Часть рассказов — горькие таблетки, лучше, принимать по одной. Рассказы сборника, как страницы фотоальбома поведают о детстве, взрослении и дружбе, путешествиях и море, испытаниях и потерях. О вере, надежде и о любви во всех ее проявлениях.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.
«Мех форели» — последний роман известною швейцарского писателя Пауля Низона. Его герой Штольп — бездельник и чудак — только что унаследовал квартиру в Париже, но, вместо того, чтобы радоваться своей удаче, то и дело убегает на улицу, где общается с самыми разными людьми. Мало-помалу он совершенно теряет почву под ногами и проваливается в безумие, чтобы, наконец, исчезнуть в воздухе.
Каждая новая книга Патрика Модиано становится событием в литературе. Модиано остается одним из лучших прозаиков Франции. Его романы, обманчиво похожие, — это целый мир. В небольших объемах, акварельными выразительными средствами, автору удается погрузить читателя в непростую историю XX века. Память — путеводная нить всех книг Модиано. «Воспоминания, подобные плывущим облакам» то и дело переносят героя «Горизонта» из сегодняшнего Парижа в Париж 60-х, где встретились двое молодых людей, неприкаянные дети войны, начинающий писатель Жан и загадочная девушка Маргарет, которая внезапно исчезнет из жизни героя, так и не открыв своей тайны.«Он рассматривал миниатюрный план Парижа на последних страницах своего черного блокнота.
Роман «Пора уводить коней» норвежца Пера Петтерсона (р. 1952) стал литературной сенсацией. Автор был удостоен в 2007 г. самой престижной в мире награды для прозаиков — Международной премии IMРАС — и обошел таких именитых соперников, как Салман Рушди и лауреат Нобелевской премии 2003 г. Джон Кутзее. Особенно критики отмечают язык романа — П. Петтерсон считается одним из лучших норвежских стилистов.Военное время, движение Сопротивления, любовная драма — одна женщина и двое мужчин. История рассказана от лица современного человека, вспоминающего детство и своего отца — одного из этих двух мужчин.
Йозеф Цодерер — итальянский писатель, пишущий на немецком языке. Такое сочетание не вызывает удивления на его родине, в итальянской области Южный Тироль. Роман «Итальяшка» — самое известное произведение автора. Героиня романа Ольга, выросшая в тирольской немецкоязычной деревушке, в юности уехала в город и связала свою жизнь с итальянцем. Внезапная смерть отца возвращает ее в родные места. Три похоронных дня, проведенных в горной деревне, дают ей остро почувствовать, что в глазах бывших односельчан она — «итальяшка», пария, вечный изгой…