Роман - [31]

* * *

Не успели мы отпраздновать триумфальный приезд Эммы в Брайн Мауер, как позвонила миссис Мармелл:

— Эмма, я не имею права это обсуждать, но мистер Макбейн и с ним еще два человека собираются к вам завтра. Им нужно поговорить с Лукасом. Я объяснила им, как к вам проехать. Пожалуйста, будьте дома.

— Скажите мне только одну вещь: они юристы? Это обвинение в плагиате или что-то в этом роде?

— Нет, по-моему. Проблемы не у Лукаса, а у нас. — И она повесила трубку, обеспечив Эмму тревогой на весь остаток дня.

В нашей семье существовало два приема на случай возникновения проблем. Первое — встречать трудности лицом к лицу и стараться их преодолеть. Второе — проанализировать ситуацию сразу, чтобы не быть застигнутым врасплох. Девять лет назад, когда у Эммы было подозрение на рак, она поехала в больницу на обследование. Выяснили, что у нее действительно была опухоль, к счастью, доброкачественная. Но все равно нужно было ее удалить. В ситуации менее серьезной — возможности провала книги — мы старались предугадать, какова будет наша реакция. Мы всегда стремились любую ситуацию держать под контролем, дабы избежать паники и истерик.

За обедом и ужином мы пытались догадаться, что означают слова миссис Мармелл: «Проблемы не у Лукаса, а у нас». И решили в конце концов, что все дело в статье в «Нью-Йорк таймс», где обсуждалась возможная продажа «Кинетик». Весь вечер мы обдумывали, что будем делать, если эта злосчастная продажа состоится.

Во вторник утром, раньше, чем мы ожидали, приехал мистер Макбейн с двумя джентльменами в синих костюмах. Эмма, разглядывая незнакомцев из окна, шепнула мне:

— Они выглядят как федеральные агенты. — И она, волнуясь, открыла дверь.

Джентльмены держались натянуто и отстраненно.

— Это мистер Шульц из Сент-Луиса, представитель одного из самых больших книжных магазинов Америки. А это мистер Фрегоси. — Когда все трое уселись, мистер Макбейн прямо приступил к делу: — Мы находимся в очень сложной ситуации — по-другому это и не назовешь. Мистер Шульц, покажите, пожалуйста.

Мистер Шульц развернул афишу, которая сообщала покупателям, что магазин «Ингленук» собирается предложить своим постоянным клиентам редкую возможность получить последнюю книгу Лукаса Йодера с автографом и в упаковке за сумму всего семьдесят пять долларов.

— Оформлено хорошо, — одобрил я, передавая афишу обратно, — но цена слишком велика. — И про себя добавил: «Особенно для книги, которая должна провалиться».

— Смотря как на это посмотреть, — возразил Макбейн. — Короче говоря, мы приехали сюда обсудить проблему автографов. И юристы «Ингленука», и наши из «Кинетик» уверяют, что если мы собираемся посылать эти книги по почте, то необходимо оформить контракт с автором. Если «Ингленук» не выполнит того, что пообещал, и даже если при этом он возвращает деньги покупателям, его все равно имеют право обвинить в мошенничестве.

— Как такое вообще могло произойти? — стараясь сохранить спокойствие, спросил я. — Со мной даже и не посоветовались. Поэтому я не считаю себя здесь кому-либо обязанным.

Когда все уставились на Макбейна, он вынужден был признаться:

— Пытаясь каким-то образом спасти книгу от предварительной неблагоприятной рекламы, мы обратились в крупные книжные магазины, чтобы они сделали все возможное для «проталкивания» ее на рынке. Наш человек в Сент-Луисе понял все буквально и обратился к мистеру Шульцу с просьбой предложить их клиентам специальные экземпляры книги с автографом автора и уверил его, что автор будет этому несказанно рад.

Все мрачно смотрели друг на друга и молчали. После паузы мистер Макбейн продолжил:

— Мы должны оценить трудность ситуации. Тот человек, который в «Кинетик» отвечает за распространение и продажу, имеет все права говорить за своих работодателей, то есть за весь «Кинетик пресс». Соответственно все обвинения падут на «Кинетик», а не на «Ингленук». Я правильно понимаю, Теодор?

— Абсолютно верно. И это не потому, что я хочу свалить это все на вас, мистер Макбейн, а потому, что обстоятельства вынуждают меня так поступить. Нашей вины здесь нет.

— А сейчас мы подходим к самой неприятной части. У агента, который все это затеял, не только есть все права выступать от нашего имени. Он выступает и от вашего, мистер Йодер. Вас действительно могут заставить подписывать все эти книги, которые были заказаны по почте.

У меня перехватило дыхание:

— И все из-за того, что у вашего агента длинный язык?

— Да.

— Вы его уже уволили? — спросила Эмма.

— Еще нет, но могу это сделать.

Вмешался мистер Шульц:

— Мы все должны понять, что обязаны выполнить обещанное, так как предложения уже разосланы по почте, и наши клиенты прислали нам свои чеки.

— И я повязан по рукам и ногам? — спросил я.

Когда оба, мистер Макбейн и мистер Шульц, кивнули, вмешалась Эмма:

— Да, но вы не сказали, какое количество книг уже заказано.

Ответ мистера Шульца мгновенно изменил наше настроение:

— Так как миссис Мармелл послала нам экземпляр вашей рукописи, что она редко делает, наши ведущие агенты и я прочли ваш роман, мистер Йодер, и считаем его таким сенсационным, что читатели, возможно, будут безумствовать. Нам придется увеличить количество предложенных экземпляров. Все, кому довелось прочесть вашу рукопись, говорят, что это лучший роман Йодера. Все они уже заказали себе эти элитные экземпляры с автографами за семьдесят пять долларов.