Роман-газета для юношества, 1989, №3-4 - [39]
— Володя? — услышал он и обернулся. — Ты?
К нему бежала Лена. Она была в белом халате и белой с красным крестом косынке. Белый халат делал ее совсем взрослой.
— Как ты возмужал, — затрещала она. — А что это?.. — Она дотронулась рукой до волос. — Что…
— Ничего со мной не произошло. — Володя мотнул головой.
— Прости, — немного помедлив, сказала Лена. И опять затараторила — А я в госпитале работаю медсестрой. Ты знаешь, сколько девчонок по призыву райкома комсомола направлено в госпитали? Днем мы работаем, а по вечерам учимся на курсах. Устаю — ужас. А ты?.. И мама моя тут же работает… Ну что молчишь, а ты где?
— Я? А я тоже — по призыву… и приказу: в зоопарк.
— В зоопарк?
— А ты что думала? Лена, я видел фашистов… они ставят цель разрушить весь наш город… В крошки, в труху! Они убивают и… раздевают трупы. И отправляют вещи убитых в свою проклятую Германию! — Лена с ужасом глядела на него, а Володя продолжал: — А мы не позволим им тронуть наш город, поняла? Мы не боимся их и… Вот такие дела, старший товарищ.
— Володя, как это ужасно: война. Убитые, раненые… Я тут каждый день… — Она помолчала. — И правильно про зоопарк, ведь он частичка нашего города. Живая частичка.
— Костро-ова! — позвали Лену.
— Меня… Бегу! Увидимся.
А в зоопарке был санитарный день. Сторожиха ария Петровна дремала в будке у главного входа. Она открыла ему дверь, схватила, прижала к себе, но Володя нетерпеливо вывернулся из ее объятий — боялся, что и Мария Петровна начнет расспрашивать, что с ним произошло. Хотелось побыстрее увидеть животных.
Здравствуйте, звери, здравствуйте!
— Простите, кажется, Володя Волков?
Володя обернулся. За ним стоял Ник.
— Николай Николаевич, вы тут?
— Да-да! Видите ли, один из научных сотрудников зоопарка уехал вместе с зверями, и освободилось место, — оживленно проговорил Ник. — И я пришел сюда, чтобы звери остались живыми, чтобы не пришлось из них делать чучела… Надеюсь, что и ты пришел сюда с этим же?.. — Володя кивнул. — Прекрасно! — Ник быстро пошел по аллее. Тепло, солнечно. Небольшой ветер шелестит в кронах деревьев; как всегда, носятся из вольеры в вольеру крикливые стайки воробьев. Володя шел вдоль вольер и с каким-то особым вниманием всматривался в знакомые добрые физиономии животных, пытаясь угадать, что их ожидает. Ведь война!
Были в зоопарке звери, которых Володя любил особенно, любил потому, что много возился с ними, кормил, воспитывал…
— Бетти! Здравствуй, старушка, — позвал он, подойдя к вольере слонихи. — Как здоровье? Не кашляешь?
Та шевельнулась в углу, медленно переставляя ноги, пошла к нему и протянула хобот. Володя потискал упругий, морщинистый хобот, а слониха тихонько, добродушно всхрапнула.
— Здорово, Вовка, — услышал он какой-то шершавый голос Кирилыча. — Вернулся?
— Вернулся, Кирилыч. Здравствуй. Как старушенция?
— Сном старая мучается.
— Да не о Марин Петровне я! О слонихе.
— А! Да все пчихает, — сказал Кирилыч. — И скучно ей. Раньше-то слоновник — это ж самое веселое место было в парке. Все сюда! А теперь?
…Вечером к Володе пришел Герка.
Володя вначале и не узнал его. Открыл дверь, а на лестнице стоит высокий боец в черном комбинезоне. На ремне — подсумок, в руках — винтовка. Герка молча прошел мимо него в комнату, сел, поставил между колен винтовку. Володя протянул руку, И Герка отдал винтовку. Тяжелая какая. Холодная. Дернул затвор, и на пол скакнул матово-золотистый патрон. Володя поднял его, вдавил в патронник и поднял винтовку, целясь в окно.
— Не балуйся с оружием, — каким-то чужим голосом сказал Герка. — Враг рвется к городу, Вовка… Меня включили в отряд истребителей танков. Наверное, на днях — туда.
Громко стуча подкованными каблуками кирзовых сапог, он ушел.
Как все напряженно. Как все тревожно… «Где-то Нина? — подумал Володя. — Немцы у Луги. Что с ней?»
…А в это время жарким трескучим пламенем пылал на железнодорожных путях в десятке километров от Луги эшелон. Гулко рыкая мощными двигателями, преследуя бегущих, обожженных и окровавленных людей, утюжили гусеницами землю несколько немецких танков второй танковой восточно-прусской бригады. Люки были открыты: жарко.
Командиры танков подавали команды, куда поворачивать, и водители бросали машины то в одну, то в другую сторону, давя людей гусеницами.
Нина лежала в яме с водой. Сдерживая крик, она кусала губы: страшно ломило раненую руку. Кружилась голова. «Сейчас потеряю сознание и утону, — думала Нина — Или они меня увидят. Вот сейчас… вот сейчас».
5
Взвыли сирены. Кирилыч, дремавший на стуле в углу вольеры, очнулся, покрутил головой и уставился в небо. Володя выключил воду и стал сворачивать шланг. Он мыл открытую площадку слоновника. Прислушался к завыванию сирен, вышел из вольеры. Сирены раздражали верблюда. Бегая по загону, Майк кричал надтреснутым голосом. Волновались на пруду водоплавающие птицы. Беспокойно ходила в своем загоне слониха Бетти, звенела цепями. Ноги у неё были скованы. Это на тот случай, что если вдруг зоопарк разбомбят и слониха вырвется на свободу, так чтобы она далеко не убежала и не натворила чего-нибудь в городе.
— Все в бомбоубежище! Все в бомбоубежище! — послышался голос Ника. — Кирилыч, голубчик, а вы что топчетесь?
На пути из Бодайбо в Иркутск гидросамолет попадает в грозу. Полыхают молнии, машину кидает из стороны в сторону, крылья раскачиваются, точно фанерные листы. Падают обороты двигателя, командир принимает решение сбросить груз и вдруг видит направленный на него пистолет… В основе повести «Отцовский штурвал» лежат реальные эпизоды, связанные с повседневной работой авиаторов, героическими традициями сибирских пилотов. Сергей Жигунов по примеру отца становится летчиком и продолжает трудное, но необходимое для таежного края дело.
В книгу известного сибирского прозаика Валерия Хайрюзова «Точка возврата» вошли повести и рассказы, посвященные людям одной из самых мужественных профессий — летчикам. Каждый полет — это риск. А полет над тайгой или тундрой — риск вдвойне. И часто одной отваги и решимости бывает мало. А лететь надо. В любую погоду, в любое время года. Потому что только от них зависит, выживет ли в зимовье тяжелобольной, получат ли продукты отрезанные пургой буровики, спасутся ли оленеводы от разбушевавшейся огненной стихии и… встретятся ли двое, стремившиеся друг к другу долгие годы?..
Новая книга известного писателя-сибиряка Валерия Хайрюзова – это яркая, объемная, захватывающая и поразительная по своей глубине панорама жизни сибирской глубинки.Герой повести «Болотное гнездо» Сергей Рябцов, отслуживший срочную и успевший получить «печать войны» в Афганистане, возвращается в родные места, в притаившийся среди иркутских болот, богом забытый поселок, – и узнает, что жить отныне ему негде. Родственники решили, что он погиб, и продали дом, в котором Сергей вырос. Неожиданно для себя парень оказывается перед непростым выбором: попытаться вернуть прежнюю жизнь или начать новую с чистого листа?..В повести «Луговой мотылек» люди, вынужденные всеми силами бороться с нашествием прожорливого вредителя, оказываются в ситуации, когда нужно решать, готов ли ты пожертвовать собственным добрым именем ради спасения общественного урожая?А пронзительная, берущая за душу история дружбы и беззаветной преданности собаки и человека в новелле «Нойба» не оставит равнодушным никого!
Иванов Юрий Николаевич родился в 1928 году в Ленинграде. После окончания института уезжает на Камчатку. По роду своей работы много ездит по полуострову, часто встречается с камчатскими охотниками, оленеводами, рыбаками. Впечатления от этих встреч легли в основу его первых рассказов и очерков, которые публиковались в местных газетах, а также в журналах «Огонек», «Вокруг света», «Нева».В 1957 году Ю. Н. Иванов переезжает в Калининград, где последние несколько лет работает в научно-исследовательском институте рыбного хозяйства и океанографии.
В новую книгу «Почтовый круг» молодого иркутского писателя. командира корабля Ан-24, лауреата премии Ленинского комсомола вошли повести и рассказы о летчиках гражданской авиации, в труднейших условиях работающих на северных и сибирских авиатрассах. Герои книги — люди мужественные, целеустремленные и по-современному романтичные.
В популярной форме излагаются история возникновения и сущность православия, рассмотрены его таинства и обряды, обычаи и праздники, а также современная культура православия.Для широкого круга читателей.
Сборник состоит из двух повестей – «Маленький человек в большом доме» и «Трудно быть другом». В них автор говорит с читателем на непростые темы: о преодолении комплексов, связанных с врожденным физическим недостатком, о наркотиках, проблемах с мигрантами и скинхедами, о трудностях взросления, черствости и человечности. Но несмотря на неблагополучные семейные и социальные ситуации, в которые попадают герои-подростки, в повестях нет безысходности: всегда находится тот, кто готов помочь.Для старшего школьного возраста.
В этих детских историях описываются необычные события, случившиеся с обычной школьницей Ладой и ее друзьями: Петрушкой, Золушкой и другими живыми куклами. В этих историях живые куклы оказываются умнее, находчивее, а главное более высоконравственнее, более человечнее, чем живые люди участники этих историй.В этих историях описываются события начала тяжелых, лихих девяностых годов прошлого века, времени становления рыночных отношений не только в экономике, но и в отношениях между людьми. И в эти тяжелые времена живые куклы, их поведение вызывают больше симпатий, чем поведение иных живых людей.
В 6-й том Собрания сочинений Ванды Василевской вошли пьеса об участнике восстания Костюшко 1794 года Бартоше Гловацком, малая проза, публицистика и воспоминания писательницы.СОДЕРЖАНИЕ:БАРТОШ-ГЛОВАЦКИЙ(пьеса).Повести о детях - ВЕРБЫ И МОСТОВАЯ. - КОМНАТА НА ЧЕРДАКЕ.Рассказы - НА РАССВЕТЕ. - В ХАТЕ. - ВСТРЕЧА. - БАРВИНОК. - ДЕЗЕРТИР.СТРАНИЦЫ ПРОШЛОГОДневник писателя - ПУТЕШЕСТВИЕ ПО ТУРЬЕ. - СОЛНЕЧНАЯ ЗЕМЛЯ. - МАЛЬВЫ.ИЗ ГОДА В ГОД (статьи и речи).[1]I. На освобожденной земле (статьи 1939–1940 гг.). - На Восток! - Три дня. - Самое большое впечатление. - Мои встречи. - Родина растет. - Литовская делегация. - Знамя. - Взошло солнце. - Первый колхоз. - Перемены. - Путь к новым дням.II.
Эта книжка про Америку. В ней рассказывается о маленьком городке Ривермуте и о приключениях Томаса Белли и его друзей – учеников «Храма Грамматики», которые устраивают «Общество Ривермутских Сороконожек» и придумывают разные штуки. «Воспоминания американского школьника» переведены на русский язык много лет назад. Книжку Олдрича любили и много читали наши бабушки и дедушки. Теперь эта книжка выходит снова, и, несомненно, ее с удовольствием прочтут взрослые и дети.
Все люди одинаково видят мир или не все?Вот хотя бы Катя и Эдик. В одном классе учатся, за одной партой сидят, а видят все по разному. Даже зимняя черемуха, что стоит у школьного крыльца, Кате кажется хрустальной, а Эдик уверяет, что на ней просто ледышки: стукнул палкой - и нет их.Бывает и так, что человек смотрит на вещи сначала одними глазами, а потом совсем другими.Чего бы, казалось, интересного можно найти на огороде? Картошка да капуста. Вовка из рассказа «Дед-непосед и его внучата» так и рассуждал.
Черная кошка Акулина была слишком плодовита, так что дачный поселок под Шатурой был с излишком насыщен ее потомством. Хозяева решили расправиться с котятами. Но у кого поднимется на такое дело рука?..Рассказ из автобиографического цикла «Чистые пруды».