Роман длиною в лето - [23]

– Поэтому Кета и не может с ним справиться и заставить плясать под свою дудку, – продолжал он. – Она не один год вьется около него. Да оно и понятно – Луис славный парень. В одном я не сомневаюсь, что рано или поздно Кета своего добьется, но сейчас она здорово на него злится. Последнее время ей даже не удается скрыть свое раздражение.

– Разве они помолвлены? – Джейн сама удивилась, с каким спокойствием она задала вопрос.

– Официально нет. Кольцами они не обменивались. К чему условности. Все и так прекрасно все понимают. Если Кета возьмет верх, то в скором времени состоится свадьба. Они все равно поженятся, даже если Луис останется верен себе и будет тянуть время. Только случится это несколько позже.

Джейн продолжала танцевать, но музыки не слышала. Мысли ее были далеко. Девушка сосредоточилась на том, что рассказал ей Алехандро. Здесь, в Испании, слово, данное женщине, имело такую же силу, что и обручальное кольцо. Если ты связан помолвкой или обещанием, то отступление становится невозможным.

Джейн подумала, что именно это имел в виду Луис, когда в тот злополучный вечер говорил ей об условностях, которые нельзя нарушать. Неудивительно, что он отверг ее. Она стала для него соблазном, настоящим искушением, которому никак нельзя было поддаться. Луис твердо придерживался установленных правил, а она своим поведением нарушила общепринятый порядок, заведенный в их семействе. Вот почему он так неодобрительно отнесся к ее суждениям и взглядам.

Радостное настроение и удовольствие от чудесного вечера внезапно улетучились. Ей захотелось побыть в одиночестве, исчезнуть, спрятаться где-нибудь, где не слышно музыки и шумного веселья. Она нашла сеньору, извинилась и, сославшись на головную боль, попросила разрешения уехать домой. Кстати, Джейн не солгала, у нее действительно сильно болела голова. Как только Алехандро высказал ей свои соображения насчет Кеты и Луиса, она почувствовала сильную слабость и недомогание.

– Конечно, поезжай домой. Хорхе или Алехандро тебя отвезут.

– Нет, пожалуйста, не говорите им ничего. Не надо портить им вечер. Я ускользну незаметно. Не беспокойтесь, со мной все будет в порядке.

– Они очень расстроятся, когда узнают, что ты их покинула, – предупредила ее сеньора.

– Они сейчас напоминают щенят, сцепившихся из-за сахарной косточки, – улыбнулась Джейн.

– Тогда ступай, – сеньору поразил болезненный вид Джейн, – я тебя, как ты говоришь, «прикрою».

Оказавшись одна, Джейн решила, что сейчас ей лучше пройтись пешком, чтобы все обдумать спокойно. Она уходила все дальше от поселка, музыка звучала все тише, и вот уже показались сады, раскинувшиеся по обе стороны дороги. От темных деревьев тянуло прохладой и ароматом спелых фруктов.

Она хотела разобраться в своих чувствах, осмыслить, разложить по полочкам события последних месяцев, чтобы в дальнейшем не повторять своих глупых ошибок. На беду или на счастье встретила она Луиса? «Верно, на беду», – подумалось ей.

Раньше она никогда не влюблялась. У нее были ухажеры. Ее приглашали на свидания. Ей даже признавались в любви, но ко всему этому она оставалась равнодушна. Ее чувства дремали. Ну почему они проснулись и ожили именно сейчас? И вот теперь в ней все жаждало ответной реакции, а она не получала ничего. Джейн и сама не заметила пробуждения своих чувств.

В горьких размышлениях она пришла к выводу, что любовь – это не розы и лунный свет, как пишут в романах, а боль и страдания. Ничего возвышенного, романтического и духовного в ней нет. Любовь – это заблуждение, болезненная страсть и ревность – все то, что немилосердно терзает душу и сердце. Она заставляет человека терять голову, пронизывая с головы до пят его тело то ледяным холодом, то жарким пламенем. Любовь коварна: ты не перестаешь надеяться на завтрашний день, ждешь встречу с возлюбленным, с которым ты сольешься в безумном порыве страсти и найдешь единение духовное и физическое, который может успокоить и утешить тебя. А случается совсем другое. В один прекрасный день вдруг обнаруживается, что надежды иллюзорны и желания мертвы, и тогда ты остаешься одна. Именно это и произошло с ней.

Джейн видела в Луисе незаурядную личность и признавала силу его обаяния, она знала также, что и сама ему нравится. Она была не настолько наивна, чтобы не понимать, что стала для него желанной. Пылкие слова, которые прозвучали той ночью, его неистовые поцелуи подтверждали, что не только она, но и сам Луис, потеряв голову, отдался во власть своих чувств. Однако это был, как он сказал, мгновенный, инстинктивный порыв, который увлек обоих. Это, пожалуй, было единственное, что их объединяло. Во всем остальном они были совершенно разные люди. Он не разделял ее взглядов и не хотел их понять. А добиваться его любви, поступаясь своими убеждениями, притворяясь и прикрываясь маской фальши, Джейн не могла. Нет, она не стремилась заполучить сердце Луиса, расставляя ему силки.

Джейн горестно вздохнула: «Был бы он ничтожным глупцом, я бы в него вообще не влюбилась. Но, надо признать, Луис – незаурядный человек, умен, эрудирован, к тому же обладает прекрасным чувством юмора. Таких встречать мне еще не доводилось». Когда кто-нибудь из них двоих начинал изощряться в острословии, другой не оставался в долгу, отвечая ему незамедлительно. При этом возникал искрометный, динамичный диалог. Как правило, Джейн изменяла выдержка, она негодующе взрывалась и уступала ему. С ним же ничего подобного никогда не происходило. Он всегда оставался хладнокровным, уверенным в себе.