Роксолана - [75]
Видел в ней разум светлый и сердце доброе. И тем любопытнее было ему: что же станет делать дальше его возлюбленная Эль Хуррем, которой он ни в чем не мог противиться?
Все окружение султана знало, что султанша Эль Хуррем быстрее узнала о смерти Ахмеда-паши, чем сам падишах.
Она смотрела на себя в зеркало в ту минуту, когда донесли ей об этом слуги. И эта весть оживила и благотворно укрепила ее, как растение, политое в жару. О, и у нее выдался горячий денек! Порой ей казалось, что плыла она в утлом челне по Днепру и одолела первый порог, о котором ей так живо рассказывал в Крыму старый казак-невольник. А порой становилось ей так зябко, как на лютом морозе.
Среди всей пышности нынешних покоев вдруг вспомнился ей скромный и уютный родительский дом, где в морозы потчевали крепкой горилкой работников, привозивших из лесу дрова. Казалось, и ее угостили крепким красным шербетом, и этот красный шербет пролился и забрызгал ее одежду и руки.
Она вымылась и переменила наряд, потому что все время ощущала запах крови. Но вины за собой никакой не чувствовала, потому что защищала сына. Но странный запах никуда не исчез и продолжал преследовать ее. Она позвала невольницу и велела принести ладана и самых дорогих арабских благовоний.
Нежные пахучие клубы дыма ладана напомнили ей Пасху в церковке Святого Духа. Упала на колени и попробовала молиться, оборотившись к Мекке, ибо знала, что и сейчас в гареме следят за каждым ее шагом.
Но внутренним взором видела образ Пресвятой Богородицы, что стоял между восковыми свечами в убогой церквушке в предместье Рогатина: «Боже, буди милостив ко мне грешной…»
Молилась искренне. Но грехом считала не то, что отправила на смерть человека, защищая сына своего. Грехом считала только то, что ради этого солгала мужу. За это и просила прощения у тайной силы, что пребывает над нами. И была уверена, что рано или поздно получит это прощение. Наконец почувствовала облегчение и даже какую-то неведомую силу, которая вливалась в нее и росла. Но тяжесть не ушла, о нет…
За молитвой застал ее Сулейман.
– Вот, пришел так же нежданно, как ты сегодня утром явилась ко мне, – начал он с улыбкой.
Ему явно было приятно видеть жену за благочестивым делом, к тому же, обращенной лицом к Мекке, как и полагается правоверным. Если и были в нем какие-то сомнения относительно того, что произошло сегодня, то теперь они окончательно развеялись.
Она вскочила и радостно, как дитя, обвила руками его шею. В полной уверенности, что именно Бог прислал сюда мужа в эту минуту, чтобы она могла просить у него прощения за то, в чем чувствовала себя согрешившей.
Они уселись по обе стороны курильницы с благовониями, и Сулейман начал подбрасывать на угли золотистые зернышки ладана.
– А нет ли среди твоей прислуги какой-нибудь невольницы, которая подбивала бы тебя сделать из моего сына христианина? – шутя, спросил султан.
Ответила оживленно:
– Нет у меня ни одной невольницы-христианки. Зато теперь непременно возьму! Ладно?
– Ладно, ладно! Должно быть, назло Ахмеду-паше: пусть перед смертью узнает, что тебе нечего бояться его наветов! – заметил султан.
– Он уже умер… – тихо проговорила она.
– Что? Без моего ведома? Без султанского суда?
Нахмурился, помолчал и спросил:
– Уж не ты ли, о Хуррем, подбила на это мою немую стражу?
Он был не столько встревожен, сколько раздражен тем, что добыча ускользнула из его рук. В эту минуту он походил на молодого тигра, из чьих когтей вырвался старый облезлый волк.
Она тут же почувствовала, что гнев султана обращен не к ней. И ответила так спокойно, словно речь шла о самых обыденных вещах:
– А что ты мне дашь, если я скажу тебе истинную правду?
На его лице появилось любопытство.
– А ты могла бы сказать и неправду? – спросил он. – Мне?
– Наверное, смогла бы. И ты бы никогда об этом не догадался. Но сам видишь – не хочу.
Султан решил, что с этим прекрасным ребенком и говорить надлежит по-детски.
– До сих пор я тебе ни в чем не отказывал. Говори, чего ты хочешь?
– Дважды по столько золотых дукатов, сколько вымогал Ахмед-паша!
Он рассмеялся и ответил:
– Ты знаешь, какая кара постигла его за это!
– Но ведь мне, в отличие от него, не нужны эти дукаты!
– Тогда для кого же они?
– Для мечети.
– Какой мечети?
– Такой, какой еще не бывало в твоей столице.
– Ты хочешь построить новую мечеть?
– Да. В благодарность Аллаху, отвратившему первую угрозу от нашего невинного сына. А назову я эту мечеть именем его отца.
– Что ж, строй. Это угодное Аллаху дело. Но не слишком ли много золота ты запрашиваешь? Ты просто не представляешь, что это за сумма! На эти деньги можно вести большую войну и завоевать целую страну!
Она подумала немного и ответила:
– Но ты подумай, какой будет твоя мечеть! Только представь: внутри – четыре могучих столпа из красного гранита. Потому что вся кровь отхлынула от моего лица, когда я поняла, какая опасность грозит Селиму. А верхушки этих столпов будут из белого как снег мрамора, потому что я тогда смертельно побледнела. И михраб будет из белого мрамора, и минбар для хатиба, и высокая максура, предназначенная для тебя[127]. А по бокам расположатся двойные галереи с худжрами, в которых люди станут держать свое золото, и серебро, и драгоценные камни, к которым не посмеет прикоснуться даже султан! Ибо все это пребывает под опекой Аллаха!
Знаменитый телефильм «Великолепный век» привлек внимание всего мира к выдающейся фигуре славянской рабыни Роксоланы, ставшей супругой Сулеймана Великолепного — самого могущественного султана Османской империи. Однако загадочная личность Королевы Востока (как называли Роксолану европейские послы) притягивала внимание писателей и историков задолго до возникновения самого популярного в наши дни турецкого фильма.Исторические книги утверждают, что эту девочку звали то ли Анастасия, то ли Александра Лисовская и жила она на территории нынешней Украины.
Восемнадцатый век. Казнь царевича Алексея. Реформы Петра Первого. Правление Екатерины Первой. Давно ли это было? А они – главные герои сего повествования обыкновенные люди, родившиеся в то время. Никто из них не знал, что их ждет. Они просто стремились к счастью, любви, и конечно же в их жизни не обошлось без человеческих ошибок и слабостей.
Они вдохновляли поэтов и романистов, которые их любили или ненавидели – до такой степени, что эту любовь или ненависть оказывалось невозможным удержать в сердце. Ее непременно нужно было сделать общим достоянием! Так, миллионы читателей узнали, страсть к какой красавице сводила с ума Достоевского, кого ревновал Пушкин, чей первый бал столь любовно описывает Толстой… Тайна муз великих манит и не дает покоя. Наташа Ростова, Татьяна Ларина, Настасья Филипповна, Маргарита – о тех, кто создал эти образы, и их возлюбленных читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Ревнует – значит, любит. Так считалось во все времена. Ревновали короли, королевы и их фавориты. Поэты испытывали жгучие муки ревности по отношению к своим музам, терзались ею знаменитые актрисы и их поклонники. Александр Пушкин и роковая Идалия Полетика, знаменитая Анна Австрийская, ее английский возлюбленный и происки французского кардинала, Петр Первый и Мария Гамильтон… Кого-то из них роковая страсть доводила до преступлений – страшных, непростительных, кровавых. Есть ли этому оправдание? Или главное – любовь, а потому все, что связано с ней, свято?
Эпатаж – их жизненное кредо, яркие незабываемые эмоции – отрада для сердца, скандал – единственно возможный способ существования! Для этих неординарных дам не было запретов в любви, они презирали условности, смеялись над общественной моралью, их совесть жила по собственным законам. Их ненавидели – и боготворили, презирали – и превозносили до небес. О жизни гениальной Софьи Ковалевской, несгибаемой Александры Коллонтай, хитроумной Соньки Золотой Ручки и других женщин, известных своей скандальной репутацией, читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Историк по образованию, американская писательница Патриция Кемден разворачивает действие своего любовного романа в Европе начала XVIII века. Овдовевшая фламандская красавица Катье де Сен-Бенуа всю свою любовь сосредоточила на маленьком сыне. Но он живет лишь благодаря лекарству, которое умеет делать турок Эль-Мюзир, любовник ее сестры Лиз Д'Ажене. Английский полковник Бекет Торн намерен отомстить турку, в плену у которого провел долгие семь лет, и надеется, что Катье поможет ему в этом. Катье находится под обаянием неотразимого англичанина, но что станет с сыном, если погибнет Эль-Мюзир? Долг и чувство вступают в поединок, исход которого предугадать невозможно...
Желая вернуть себе трон предков, выросшая в изгнании принцесса обращается с просьбой о помощи к разочарованному в жизни принцу, с которым была когда-то помолвлена. Но отражать колкости этого мужчины столь же сложно, как и сопротивляться его обаянию…