Роковой коктейль - [71]

— Хочешь узнать главное правило факультета журналистики?

Глаза у нее округлились, и она нетерпеливо подалась вперед:

— Хочу.

— Никогда не приходи на интервью неподготовленной. Потому что вопрос, который ты забудешь задать, обязательно окажется самым важным.

Она медленно кивнула:

— Ну.

— Так что сейчас я займусь подготовкой вопросов. Затем позвоню миз Иннз. Поверь мне, результат оправдает наши ожидания.

— Разумеется. — И Женевьева устремилась обратно к своему столу, оставляя за собой облако аромата «Блэк» от Кеннета Кола, тут же смешавшееся с моим.

Я опустилась на стул. Дейл Беннет, пухлый ассистент редакции, сидевший за соседним столом, недавний выпускник колледжа, все еще пользовавшийся синими студенческими тетрадями, покосился на меня:

— Что-то не припомню такого правила. Ты где училась?

— Нигде. Но ты не переживай, за вранье я попаду в ад.

Дейл тут же вернулся к работе, а я попыталась заняться своей. Я погрузилась в историю семьи Лисбет на случай, если дело и впрямь дойдет до статьи, но меня все больше охватывало отчаяние. Потом я принялась обзванивать самые дорогие гостиницы в поисках Лары Дель Гидисе, но безуспешно. В конце концов я взялась за чтение писем для своей колонки, и мне сразу полегчало. Колонка советов хороша даже не тем, что ты можешь найти в ней ответы на собственные вопросы, а тем, что наводит на мысль: «Как здорово, что у меня хотя бы нет таких проблем, как у этих бедолаг».

Увлекшись письмом, полным разнообразных «бывших» с обеих сторон, я чуть было не набросала семейное древо столь же ветвистое, как в «Сто лет одиночества», но тут зазвонил телефон. Я без всякого воодушевления сняла трубку, по опыту зная, что тут же ее брошу.

— Угадай, где мы сегодня ужинаем, — потребовала Кэссиди.

— В «Макдоналдсе» на Таймс-сквер.

— Это еще почему?

— Просто ничего более унылого не пришло в голову.

— Отставить уныние. Оторвемся по полной. «А капелла» в Трибеке. Ты и Трисия. Восемь тридцать.

— По какому такому поводу?

— По такому, что вы как бы случайно столкнетесь со мной и моим кавалером. Мы с ним подъедем в восемь.

— И кто же этот красавчик, которого ты так рвешься представить на наш суд?

— Джейк Бун.

— Что? — так громко воскликнула я, что тушканчики не только подскочили, но некоторые из них еще и бросились вон из вольера. Прежде чем продолжить разговор, мне пришлось, прикрыв трубку рукой, крикнуть им:

— Простите, ребята!

Затем я переспросила:

— Что? — лишь самую малость понизив голос. — Как это случилось?

— Помнишь, с утра мы обсуждали провалы в памяти?

— Конечно, я помню, что они у меня были, но не помню, какие именно, иначе их бы не было.

— А ты сосредоточься. Представь, как я, с трубкой в руке, заявляю, что собираюсь финансировать фильм.

От усилий голова пошла кругом, но я вспомнила. Где-то между кувшином номер три и кувшином номер четыре нас осенило: чтобы выманить Джейка, надо предложить ему то, чего он хочет больше всего на свете. Не секс, не славу, а деньги для его следующего фильма, который принесет ему столько секса и славы, сколько он пожелает. Кэссиди позвонила Джейку и оставила ему сообщение, что, хотя она сначала не очень прониклась его кинематографическими теориями, теперь не может выкинуть его из головы и хотела бы предложить себя в качестве спонсора. Она оставила ему номер своего сотового, и Джейк позвонил на него сегодня утром. Он лишь вскользь спросил о серьезности ее намерений и тут же пригласил ее на ужин.

— Ну, ты даешь, Кэссиди Линч! Мы придем. При полном параде. — Или как там полагается одеваться, когда без приглашения приходишь на ужин с убийцей.

17

Удивительно, как мы всю жизнь повторяем какое-то выражение, не задумываясь ни откуда оно взялось, ни как его смысл изменился со временем. И вдруг происходит что-то, что навсегда меняет для нас его значение. Короче, не ждите, что я когда-нибудь снова произнесу: «угодил под колеса» или «размазало по асфальту».

Я не без опасения думала, что надо позвонить Трисии и договориться насчет ужина. Вдруг, излечившись от похмелья, она поняла, что в конечном счете сердится на меня больше, чем на мать? Но я должна ей позвонить. Она мне нужна, да и как я пойду в «А капеллу» одна — это было бы подозрительно.

— С радостью, — ответила она, когда я изложила ей наш с Кэссиди план.

— По твоему голосу не скажешь, — заметила я.

— А все из-за этого их милого семейного ужина в поддержку Дэвида. Они сговорились без меня. Знаешь, меня хоть и не обвиняют в убийстве, но избегают. Клянусь богом, Молли, мне жаль, что Ребекка бросила пить и безобразничать.

— Почему? — удивилась я, не видя тут никакой связи.

— Потому что трезвая она невыносимо совершенна. Я заеду за тобой в восемь. Может, до тех пор я даже успокоюсь. Но не гарантирую.

Когда я увидела ее в такси возле моего дома, в ней тлел внутренний жар. Она выглядела потрясающе в красном платье джерси от Мэтью Уильямсона с короткими рукавами-крылышками и вырезами «замочная скважина» на груди и спине, но явно была расстроена. Она сдерживалась, однако успокоиться не могла.

— Ну и когда же это состоится? — спросила я, когда мы садились в машину, зная, что ступаю на тонкий лед.