Роковое наследие - [13]

В дверь постучали и, не дожидаясь ответа, распахнули.

— Хозяйка зовет, — коротко бросил стражник.

В покоях госпожи Лебериус были те же люди, что и вчера, за исключением горожанина Кафириса с женой. Анаис поприветствовала хозяйку и покосилась на Рубиуса, державшего пяльцы с незаконченной вышивкой. Он ей улыбнулся.

— Мне доложили, что ты работала до глубокой ночи и выполнила все заказы, — обратилась к Анаис хозяйка, — однако я не могу тебя отпустить.

— Почему? — воскликнула Анаис.

— Только что горожанин Рубиус предъявил нам договор, заверенный нотариусом, согласно которому ты обязалась выполнить для него художественную вышивку.

Анаис стиснула зубы и кивнула: мол, было дело.

— В контракте сказано, что горожанин Рубиус в качестве платы за работу обязан предоставить кров и пищу. Но, с учетом всех обстоятельств дела, я настаиваю, чтобы травница оставалась в замке.

Анаис ничего не имела против, проповедями она была сыта по горло.

— Рубиус будет приносить пищу, чтобы исполнить свои обязательства по договору, — сказала госпожа Лебериус, и писарь все тщательно запротоколировал.

Анаис, получив в свое распоряжение незаконченную вышивку, не спешила возвращаться в келью. Она вышла во двор понежиться на солнышке и, наверное, долго бы так просидела, не подбеги к ней давешний юноша.

— Госпожа отравительница! — обратился он к Анаис, от чего та подскочила, как ужаленная.

— Ну, что ты несешь? — возмутилась она. — Какая я тебе отравительница?

— Сами же вчера сказали…

— Да ты, я вижу, совсем шуток не понимаешь, — перебила она его. — Травница я. Усвоил?

— Угу, — кивнул он. — Вы у нас еще поживете, да?

— Поживу, — буркнула Анаис.

— Хотите, я вам замок покажу?

— А можно?

— Мы потихоньку, — улыбнулся он.

— И что ты за это попросишь? — прищурилась Анаис. Не приведи Нэре встретить еще одного бескорыстного харандца-литария.

— Научите мою сестру, как веснушки сводить, а то она никак замуж выйти не может из-за того, что рябая.

— Тебе-то какая радость от ее замужества?

— Уйдет к мужу, не будет больше меня за уши драть.

— Хм. — Анаис склонила голову к плечу и спросила: — А с чего ты взял, что я веснушки умею сводить?

— Вон у вас вчера их сколько было, а сегодня ни одной, — отрапортовал он.

Анаис сделала брови домиком, но благоразумно промолчала. Не просить же паренька срочно принести ей зеркало, чтобы убедиться в отсутствии веснушек.

— Ладно, показывай замок, — милостиво согласилась она, вручив ему пяльцы с вышивкой и корзинку с нитками.

«Авось попадется где-нибудь по дороге зеркало», — с надеждой подумала Анаис, скользнув следом за пареньком в прохладные недра замка.

— Я вам покажу комнаты хозяйских сыновей, — с гордостью сообщил провожатый.

— И что же в них интересного?

— Ну-у-у. — Юноша задумался, возвел глаза к потолку и поскреб в затылке. — Там сейчас никого нет.

— А когда вернутся, будет нам нагоняй, — предположила Анаис.

— Не, — расплылся в улыбке паренек. — Господин Тарик в Эриде теперь живет, в академии работает, а господин Тамерон… Нехорошо о хозяевах дурное говорить, — помотал он головой.

— А ты мне на ушко шепни, — хитро сощурилась Анаис.

— Вот, кстати, его комната, — юноша толкнул дверь, и та с тихим скрипом отворилась.

Анаис с интересом заглянула в покои младшего хозяйского сына.

— Заходи, не бойся, — подбодрил ее экскурсовод. Он осторожно притворил дверь и плюхнулся на кровать. — Вот, здесь он и жил.

Анаис удивленно вздернула брови:

— Так он умер?

— Типун тебе на язык, травница! Он, конечно, позор всего рода Лебериусов, но смерти ему никто не желает.

В комнате царил художественный беспорядок: на спинке стула и на столе лежала одежда, повсюду валялись нотные листы. Складывалось впечатление, что хозяин только что вышел.

— Почему здесь не убирают? — удивилась Анаис.

— Нет нужды зря время тратить, — отмахнулся подросток. — Гостевых комнат в замке полно, а сюда никто не ходит.

На полке примостились несколько фолиантов по философии и теологии, но не было ни одной книги по магии. Девушка сделала шаг к давно примеченному зеркалу и зацепилась за что-то носком сапога. Наклонилась, подняла с пола рубашку из тончайшего ханутского шелка, не удержалась и понюхала. Одежда еще хранила запах владельца с нотками хвои и цитрусовых. «Дорогая туалетная вода», — оценила Анаис.

Она подошла к зеркалу и, словно испытывая собственное терпение, сначала перебрала пузырьки и флаконы, стоявшие на полке.

Девушка отвинчивала крышечки, принюхивалась к запахам и украдкой рассматривала свое отражение. Действительно, ни единой крапинки на идеально гладкой коже. К ее удовольствию, за компанию с веснушками исчезла и россыпь гадких прыщиков. «Так вот как платит Шшахар своему носителю. Знает, гад, чем подкупить! А вообще, надо меньше заглядывать в книжки о красоте, а то вырастит он мне полуметровые ресницы».

Анаис оторвалась от зеркала и глянула на паренька.

— А, — спохватился тот, — про господина Тамерона. Он плюнул на образование и заделался менестрелем. Бродит по свету. Магии он обучался из рук вон плохо, только и знал, что на лютне бренчать да песни петь. Одно время думали, что господин Тамерон станет жрецом, но из этого тоже ничего не вышло. И вот однажды…