Роковое дело - [32]

снятия отпечатков пальцев. Подбирая безделушки, открывая ящики и проверяя за

телевизором, она поискала что-нибудь, что могли пропустить в первый раз. Без сомнения,

квартиру обставлял какой-то дизайнер, вероятно, еще в бытность, когда здесь жил

старший сенатор О’Коннор. Как-то было странно, насколько мало следов осталось в

квартире от Джона О’Коннора.

В спальне с кровати сняли простыни и унесли, чтобы сделать анализ на ДНК.

Единственный волосок мог бы раскрыть дело, но все отпечатки пальцев, волокна и ДНК

принадлежали Джону. Поскольку квартиру еще не мыли, на стене за кроватью, как и на

бежевом ковре, остались кровавые пятна, а на ночном столике – свернувшаяся кровь.

Кровотечение из яремной вены – вещь неопрятная. Кровь из раны хлещет, как гейзер,

заливая убийцу.

Сэм постояла у изножья, мысли ее свободно бродили. Может, сенатор уснул сидя?

Или сел, приподнявшись от удивления, когда появилась убийца? Он явно был обнаженным

в постели. Может, рассчитывал на постельные утехи с женщиной, которая появилась в

спальне? Не поэтому ли она легко добралась до его члена? Сэм была абсолютно убеждена,

что это была женщина, хорошо знакомая Джону, по тому, как он не сильно удивился, найдя

убийцу в своей квартире.

– Что приходит вам на ум, сержант? – спросил Ник, стоя позади Сэм.

– Он спал, - ответила она, глаза ее были прикованы к изголовью кровати, где рваная

дыра в светло-коричневой обивке зияла напоминанием тому, что случилось здесь почти

двое суток назад. – Дремал. Наверно, был включен телевизор.

– Когда я пришел, он не работал.

– Она могла выключить телевизор. Кто бы это ни был, сенатор не удивился, увидев

ее.

– Она?

– Скорей всего, они были любовниками.

Сэм говорила монотонно, словно прокручивая сцену в своем воображении.

– Он впустил ее?

Сэм покачала головой.

– Она ждала его и застала врасплох. За спиной держала нож. Может, она тоже была

голая, поэтому никто на видео не уходил с кровью на одежде. Сенатор рассчитывал на

секс, и вот так она умудрилась взять его пенис. К тому моменту, когда О’Коннор увидел

нож, уже был оскоплен. Ужасная боль. Сенатор, наверное, потерял сознание. Если бы он

очнулся до того, как она убила его, то бы спросил за что. Может, она ему сказала, может,

оставила гадать.

– Хватило бы ей силы, чтобы одним ударом вонзить нож в горло?

– Хороший вопрос. И ты прав. Чтобы пронзить ножом горло и пригвоздить человека

к спинке кровати, потребовался бы мощный удар. Она должна была не на шутку

разозлиться на что-то, что сенатор сделал или, наоборот, отказался сделать. Ярость и

адреналин приумножают силы. Возможно, он дал какое-то обещание и не выполнил, или

же она застала его с другой. Убивали и за меньшее. Когда все кончилось, она приняла душ,

чтобы смыть кровь, которой измазалась с ног до головы. Потом вычистила ванную

комнату и отскребла так тщательно, что не осталось ни волоска на полу. К тому времени,

как тело нашли, вода в кабинке уже высохла, поэтому мы можем только предполагать, что

она принимала душ. Однако все полотенца нетронуты. Если она и воспользовалась

полотенцем, то взяла его с собой. Перед тем как уйти, она могла бросить на сенатора

последний взгляд. Она жалела, что Джон не смог стать таким, каким был ей нужен, и в то

же время сердилась на него, что довел ее до такого.

– Здорово ты выстраиваешь, Сэм, - уважительным тоном сказал Ник.

Словно в трансе, она взглянула на него.

– Что?

– Ты так описываешь все… Будь я присяжным, уже вынес бы обвинительный

приговор.

– Сейчас мне только придется доказать все это и понять, кто же убил.

– Вопрос времени.

Ник подошел к шкафу, открыл дверцы и стал пристально рассматривать ряд темных

костюмов, рубашек – белых, различных оттенков голубого и несколько в полоску. И сотню

галстуков на выбор.

Заглянув в ящики комода, Сэм спросила:

– Он носил что-то кроме костюмов? Где джинсы? Футболки?

– Здесь он не держал много барахла.

– Где же еще может быть?

– Дома в Лисбурге.

– У него есть второй дом?

Ник кивнул.

– Коттедж около поместья родителей. Мы там оба искали убежища от безумия

Вашингтона.

– Почему ты ничего не сказал о нем на неделе?

– Если честно, даже в голову не пришло. Прости. Тогда у меня в голове все

перемешалось. Все еще никак не приду в себя. На фоне того, что случилось с Джоном,

потом встретил тебя снова…

– Отвези меня туда.

– Сейчас?

Сэм кивнула.

– Почти полночь. Ты восемнадцать часов на ногах. Давай отвезу тебя завтра.

Помотав головой, Сэм возразила:

– Завтра у меня не будет времени. Если ты поведешь, я вздремну в машине. Если

только ты сможешь бодрствовать.

– Я в порядке. Лучше всего мне работается в три часа ночи.

Его комментарий звучал двусмысленно, но Сэм постаралась не заметить. Тем не

менее, лицо ее пылало от смущения, когда она помогала Нику выбрать темно-синий

костюм, бледно-голубую рубашку и галстук, украшенный маленькими американскими

флажками. Нашлась сумка-чехол, Сэм положила в нее костюм, застегнула на молнию и