Роковая женщина - [17]

— Кажется, она несколько не в духе, — заметил он. — Извините.

— Я думала, она сегодня не вернется.

— Я хотел сказать, мне жаль уезжать… оставив вас расхлебывать все это.

— Я бы справилась, если бы…

Он понял, что я хотела сказать. Если бы он был рядом, если бы мы могли хоть изредка встречаться, хоть украдкой — все мне было бы нипочем. Мне ведь исполнился двадцать один год. Не вечно же мне оставаться рабой тети Шарлотты!

— Жаль, что так вышло, — произнес он, и я задумалась над тем, что он имел в виду. Я ждала продолжения, но не могла задерживаться: в доме меня дожидалась тетя Шарлотта.

— Что так вышло? — переспросила я. — Сожалеете, что пришли?

— Можно ли об этом сожалеть, — ответил он. — Такой замечательный был вечер до появления этой фурии. Кажется, она не поверила ни единому слову.

— Нет, не поверила, — согласилась я.

— Надеюсь, у вас не будет неприятностей.

— Зато было на редкость приятно до ее появления.

— Вы так считаете?

Я не могла скрыть своих чувств.

— У меня не было лучше вечера… — Нет-нет, нельзя быть такой наивной, и я докончила: —…Уже давно.

— Я вернусь, — вдруг сказал он.

— Когда?

— Возможно, раньше, чем вы думаете.

И, взяв мое лицо в ладони, заглянул в глаза. Мне показалось, он хочет меня поцеловать, но, словно передумав, он повернулся и ушел, оставив меня в полном осенних запахов саду.

Я вернулась в дом. Тети Шарлотты не было. Элен убирала со стола.

— Ваша тетя пошла спать, — сообщила она. — Ее укладывает миссис Мортон. Выбилась из сил за день. Утром обещала разобраться с вами и со мной. О, мисс, нам с вами будет — еще как будет!

Я отправилась в свою комнату. Совсем недавно здесь был он. Словно волшебной палочкой прикоснулся к моей жизни и исчез. А я, глупая, вообразила… Что, собственно, я вообразила? Чем особенным могла увлечь непримечательная девушка самого замечательного в мире мужчину?

И все же… в том, как он смотрел на меня, что-то было. Не слишком ли явно я выказала свои чувства?

Я достала и поставила на туалетный столик статуэтку. Потом разделась и взяла ее с собой в кровать — детская глупость, но мне было приятно.

В ту ночь я долго не могла уснуть, но в конце концов забылась. Проснулась я внезапно: меня подняли скрип половицы и шаги по лестнице. Кто-то поднимался наверх. Я узнала шаги и частый стук палки тети Шарлотты.

Я присела на кровати, глядя на дверь, которая медленно открылась и впустила ее.

Тетя была в смешном халате из верблюжьей шерсти с солдатскими пуговицами. Растрепанные седые пряди свалялись в жидкий пучок, рука опиралась на палку с набалдашником из слоновой кости, которой она пользовалась с тех пор, как артрит затруднил ее передвижения. Она держала свечу — на этот раз в простом деревянном подсвечнике. На меня сверкнули ее глаза.

— Постыдилась бы, — сказала она с едким и грубым смешком. — Я не могла уснуть, все думала о том, что произошло вечером.

— Я не совершила ничего такого, чего следует стыдиться.

— Это только твои слова. Значит, ждала, покуда я уеду, не буду стоять на дороге, мешать тебе приводить его в дом? Сколько раз он здесь был? Только не ври, что это был первый раз.

— Это был первый раз.

Она снова засмеялась злым, испуганным смехом. Тогда я этого еще не знала, но тетя нуждалась во мне намного больше, чем я в ней. Она была одинокая старуха, во всем зависевшая от чужих людей вроде миссис Мортон. Мне предназначалась роль спасительницы. Я должна была заботиться о ней и ее делах — к этому она меня готовила. Теперь она боялась, что я выйду замуж и оставлю ее, как до этого поступила Эмили Беринджер.

Она оглядела комнату.

— Что, мучаешься от одиночества, после того как он ушел? Только не говори, что он сюда не заходил. Я видела свет из сада. Хоть бы догадалась задвинуть шторы. Ах, ты не думала, что кто-то увидит. Рассчитывала, что в твоем распоряжении весь дом и Элен вдобавок — она тоже в этом замешана. Нечего сказать, хороший подаешь пример.

— Элен тут ни при чем.

— Разве не она подавала ужин на дельфтском фарфоре?

— Это было безрассудство, но…

— … Но еще безрассуднее было приводить его в свою спальню.

— Тетя Шарлотта!

— Не строй из себя невинность. Я знаю, что вы были здесь. Сама видела свет. Глянь-ка, на туалетном столике свечной огарок. Или я не видела, как вы вместе спускались? Поражаюсь, что ты разлеглась на кровати, бесстыдница. Такая же, как твоя мать. Я сразу сказала, что добром это не кончится, когда твой отец с ней связался.

— Замолчите, злая старуха! — крикнула я.

— Такой разговор ничего тебе не даст.

— Я здесь не останусь, — сказала я.

Это было худшее, что я могла сказать. Она обратила на меня весь свой гнев.

— Неблагодарная девчонка! Сколько я для тебя сделала! Что бы с тобой было, если бы не я? Сиротский дом — вот что тебя ждало. Тебе ведь ничего не оставили, ничего. Я тебя содержала. Пыталась добиться от тебя хоть какого-то толка. Это я тебя научила всему, что ты знаешь, дала возможность отплатить за мое добро, а чем мне платишь ты? Водишь в дом мужчин, стоит мне выйти за порог. Чему удивляться, такая же, как мать…

— Как смеете вы говорить такое?! Моя мама была достойнее, лучше вас. А я…

— Ты тоже хороша. Еще как хороша! Лакомый кусочек для твоих гостей, стоит мне отлучиться из дома.