Роковая строфа - [11]

10

Нет, Борис Петрович Шахматов не был человеком с «переживательным характером». Здесь его сестра, конечно, преувеличивала. Он был, скорее, типичным представителем своего времени. А время было жестким, даже жестоким. Время заставляло стать расчетливым, уметь защищаться и выживать. Борис считал, выживал и защищался. Благодаря всем этим качествам, да еще отсутствию жалости к себе и присутствию житейского практицизма, Борис Петрович стал тем, кем стал.

Когда в глупейшей автокатастрофе погибли родители, Маше едва исполнилось восемь, а Борис служил в Монголии, в части, командиром которой был Алексей Борисович – дядя полковник.

Он уговорил племянника остаться на сверхсрочную, и когда в стране начался бардак и дележка государственного имущества, дядя с племянником успели кое-что украсть с армейских складов. Это кое-что и стало начальным капиталом для двух новоиспеченных бизнесменов.

Потом были и взлеты и падения. Пока дядюшка прожигал жизнь, племянник занимался контрабандой цветных металлов. Потом он открыл банк и так повел дело, что в кризис, когда многие потеряли все, Борис приобрел. Теперь, развернувшись и отмывшись, он работал с крупными иностранными инвесторами, что-то строил, ввозил, вкладывал, одним словом – процветал. Он умел быть благодарным, поэтому содержал разорившегося дядьку. И у него была единственная слабость, – он любил сестру.

При том образе жизни, который он вел, Борис не мог завести семью. Он довольствовался случайными женщинами или продажными женщинами. Со временем все представительницы прекрасного пола стали для него чем-то вроде вещей, которыми пользуешься в случае необходимости. Он их не различал. Точнее, он мог, конечно, с уважением разговаривать с женщиной, связанной с ним деловыми отношениями, он общался на светских раутах с женами партнеров. Но, не более того.

Итак, Маша была для него семьей, работа – жизнью, жизнь – игрой. Поэтому, Борис не понял, как и почему хрупкая утонченная блондиночка – дочь Владимира Соболева, оказалась в его сердце и не хотела оттуда уходить. На самом деле, он никак не мог запомнить маленькую девочку, которую видел когда-то, здесь он соврал Андрею. Он увидел и запомнил Риту на том самом открытии нового клуба, где молоденькая красавица имела ошеломляющий успех; а он, Борис, впервые почувствовал себя старым.

11

– Тебе не надоело твое Свиблово? – спросил Борис Андрея как-то утром в начале зимы.

– Дешево и сердито, – равнодушно отозвался тот. Хотя, вставать рано утром, трястись в автобусе, потом давиться в метро, чтобы доехать до подземной автостоянки, где хранился хозяйский BMW не доставляло Андрею большого удовольствия. Но он был неприхотлив.

– Вот что, – сказал шеф, – есть хорошая квартира, неподалеку от гаража. Переселяйся.

– Сколько? – спросил Андрей.

– Служебная, – усмехнулся Борис.

– Понятно.

– Раз понятно, вот ключи и пиши адрес. Консьержке скажешь – от меня.

– Хорошо, – согласился Андрей.

– И вот еще что, – добавил Борис, – ты пить умеешь?

– Смотря с кем, зачем и сколько.

– Молодец. У меня тут намечается одна встреча в неформальной обстановке. Надо чтобы ты меня сопровождал.

– Надо, значит – надо.

Борис внимательно посмотрел на непроницаемый профиль Андрея.

– Скажем, ты – сын моего старого товарища из провинции. Ты что-нибудь имеешь против Нижнего?

– Ничего.

– Хорошо. Я взял тебя к себе на работу и знакомлю с делами.

Теперь Андрей невозмутимо кивнул.

– Да, и еще, – продолжил Борис, – тебе надо срочно сменить гардероб. Поэтому сегодня мы поедем по магазинам.

– Когда?

– Сейчас. Ты отвезешь меня в контору. Потом захватишь Машу, я с ней договорился, она тебе поможет.

Маша действительно ждала их в офисе. Андрей заметил ее припаркованую серебристую Audi.

Она выбежала Андрею навстречу: короткая шубка нараспашку, черная кофточка и брюки, сапожки без каблуков. Темные пряди густых волос свернулись тугими кольцами на плечах, глаза смеются.

– Привет! – крикнула она радостно. И этой радостью согрела Андрея, заставила улыбнуться.

– Привет, – он с удовольствием пожал ее теплые ладони.

– Ну что, – спросил он, – ты меня будешь катать, или я тебя?

– Ты, конечно, – Маша быстренько распахнула дверцу и уселась на переднее сиденье.

– Куда прикажете, сударыня? – он учтиво склонил голову.

– Вперед! – Маша взмахнула рукой, указывая направление.

В результате их набегов на несколько бутиков мужской одежды, Андрей стал обладателем джинсов, костюма, тонкого пуловера, нескольких рубашек, футболок, пары великолепных ботинок, к которым добавлены были туфли и еще кожаные кроссовки – предел мечтаний Андрея в недавнем прошлом.

– Купи себе носки и белье, – шепнула Маша, – а для бани я сама все соберу.

– Для бани?

– Ну да, – подтвердила она.

– Конечно, – ответил Андрей. За всей этой суетой он не раз вспоминал как Рита водила его по магазинам, пряталась в примерочных, хохотала, разглядывая себя в зеркалах под неодобрительным взглядом Андрея. Как раздражали его и эти магазины, с их чистотой, вышколенными продавцами, заоблачными ценами на, казалось бы, никому не нужное тряпье. И вот теперь он сам меряет это тряпье, придирчиво рассматривает свое отражение, внимательно слушает замечания Маши. Ах, как давно, как недавно все изменилось. Андрей горько улыбнулся самому себе, пока Маша прикладывала галстуки к его рубашкам.