Рокоссовский. Клинок и жезл - [144]
Рокоссовский никогда не торопил командармов с донесениями, не донимал их штабы телефонными звонками. Говорил: командармы опытные, знают, что делать, и когда будут первые результаты, позвонят сами.
Первые дни продвигались тяжело. Противник сидел в основательно устроенном укрепрайоне. Использовал старые инженерные сооружения бетонного типа. Успел модернизировать их под современное вооружение. Приходилось буквально вырубать, выкапывать вместе с бетонными глыбами его огневые точки при помощи орудий большого калибра. Артиллеристы подкатывали гаубицы на прямую наводку и в упор расстреливали железобетонные сооружения бункерного типа. Специальные штурмовые и инженерно-сапёрные отряды взрывали металлические колпаки, делали проходы в минных полях и заграждениях. Хорошо показала себя во время этих боёв штурмовая самоходная артиллерия. Тем не менее продвижение оказалось незначительным — в первые сутки всего на семь-восемь километров. На второй день немцы собрали всё, что имели, и контратаковали на направлении главного удара. «Гитлеровцы предпринимали контратаку за контратакой, — вспоминал маршал, — одна яростнее другой, — но вынуждены были оставлять свои опорные пункты и оборонительные районы».
Сила силу ломит. Фон Клаузевиц по этому поводу думал более конкретно: «Лучшая стратегия состоит в том, чтобы всегда быть возможно более сильным; это значит прежде всего — быть вообще сильным, а затем — и на решающем пункте».
Решающий пункт вскоре определился. Удары с Сероцкого и Ружанского плацдармов слились в общий прорыв шириной в 60 километров.
На второй день позвонил сосед слева. Генерал Малинин, начальник штаба 1-го Белорусского фронта в порядке обмена информацией доложил обстановку и положение своих войск на стыке. У Жукова уже определялся явный успех. Малинин закончил разговор такими словами:
— Что вы там топчетесь, наши танки уже подходят к Берлину!
Шутка оказалась удачной, действенной. В тот же день Рокоссовский ввёл в дело танковые корпуса на участках 48-й армии генерала Гусева, 2-й ударной генерала Федюнинского и 65-й генерала Батова. К тому времени противник уже истощил свои силы и танкового удара не выдержал. Фронт был прорван на всю глубину, и войска устремились к Бромбергу, Груденцу и Мариенбургу. А сутки спустя, наращивая удар, комфронта ввёл в бой 5-ю гвардейскую танковую армию генерала Вольского. К исходу 18 января танкисты охватили Млавский укрепрайон и блокировали его группировку. Рокоссовский приказал Вольскому не останавливаться, гнать танки к морю. Тем временем армии Батова и Попова, продвигаясь вдоль северного берега Вислы, овладели городом-крепостью Модлин.
На шестой день, в связи с тем что войска 2-го Белорусского фронта наступали с опережением графика, Ставка уточнила задачу. Ударные силы правого крыла предстояло повернуть на север, а левого — на запад с целью овладения рубежом Эльбинг — Мариенбург — Торунь. В результате этого рывка войска Рокоссовского вышли к морю. Группировка немцев, сражавшихся в Восточной Пруссии, оказалась отрезанной от Германии. Но Рокоссовский окончательно понял, что в операции по штурму Берлина его войскам уже не участвовать. Направление ударов 2-го Белорусского фронта всё сильнее поворачивалось к северу.
17 января снова позвонил Малинин. На этот раз он был краток: взята Варшава, город в руинах, жителей на улицах почти не видно. У Рокоссовского сжалось сердце: Хелена…
В эти же дни он получил известие, что его «соловушка» Галина Таланова родила дочь.
В Ялте шли приготовления к встрече лидеров стран антигитлеровской коалиции. Конференция состоялась в начале февраля 1945 года. Сталин, Рузвельт и Черчилль делили шкуру медведя, которого в самое ближайшее время должны были прикончить в Берлине русскими штыками. Устройство послевоенного мира, когда ещё гремела война, оказалось темой сложной. Но, пожалуй, самым трудным во время ялтинских сговоров оказался польский вопрос.
Возможно, именно поэтому Сталин и согласился с просьбой Эйзенхауэра в связи с трудностями союзников в районе Арденн наступательные действия фронтов начать на несколько дней раньше. Сталин торопил войска, направлял резервы 2-му и 3-му Белорусским фронтам, чтобы те управились и с группой армий «Висла», оборонявшейся в Восточной Померании, и с Кёнигсбергом, и со всей Восточной Пруссией к началу переговоров. Правда, ни к началу Ялтинской конференции, ни к концу её фронты не достигли полного разгрома северо-восточных группировок немцев. Тем не менее успехи оказались ошеломляющими и убедили ялтинских переговорщиков в главном. Прорыв Померанского вала, фактическое уничтожение группы армий «Висла» открывали для Красной армии прямой путь на Берлин; победы в Померании и Восточной Пруссии устраняли угрозу флангового удара с севера по группировке войск, нацеленных на Берлин. Русские разложили свой пасьянс, и карты читались легко, они обещали скорую победу и окончание войны.
Устраивая послевоенный мир, Сталин уступил Польше Белостокское воеводство, но, по праву победителя, при разделе Восточной Пруссии буквально выхватил из рук союзников часть прусских земель, которые вскоре будут оформлены в Калининградскую область РСФСР.
Роман «Примкнуть штыки!» написан на основе реальных событий, происходивших в октябре 1941 года, когда судьба столицы висела на волоске, когда немецкие колонны уже беспрепятственно маршем двигались к Москве и когда на их пути встали курсанты подольских училищ. Волею автора романа вымышленные герои действуют рядом с реально существовавшими людьми, многие из которых погибли. Вымышленные и невымышленные герои дрались и умирали рядом, деля одну судьбу и долю. Их невозможно разлучить и теперь, по прошествии десятилетий…
Во время операции «Багратион» летом 1944 года наши войска наголову разгромили одну из крупнейших немецких группировок – группу армий «Центр». Для Восьмой гвардейской роты старшего лейтенанта Воронцова атака началась ранним утром 22 июня. Взводы пошли вперёд рядом с цепями штрафников, которых накануне подвели на усиление. Против них стояли части дивизии СС, которая на девяносто процентов была сформирована из власовцев и частей РОНА бригады группенфюрера СС Каминского. В смертельной схватке сошлись с одной стороны гвардейцы и штрафники, а с другой – головорезы, которым отступать было некуда, а сдаваться в плен не имело смысла… Заключительный роман цикла о военной судьбе подольского курсанта Александра Воронцова, его боевых друзей и врагов.
Новая книга от автора бестселлеров «Высота смертников», «В бой идут одни штрафники» и «Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью». Продолжение боевого пути штрафной роты, отличившейся на Курской дуге и включенной в состав гвардейского батальона. Теперь они – рота прорыва, хотя от перемены названия суть не меняется, смертники остаются смертниками, и, как гласит горькая фронтовая мудрость, «штрафная рота бывшей не бывает». Их по-прежнему бросают на самые опасные участки фронта. Их вновь и вновь отправляют в самоубийственные разведки боем.
Летом 1942 года на Ржевско-Вяземском выступе немцам удалось построить глубоко эшелонированную оборону. Линия фронта практически стабилизировалась, и попытки бывшего курсанта Воронцова прорваться к своим смертельно опасны. А фронтовые стежки-дорожки вновь сводят его не только с друзьями настоящими и с теми, кто был таковым в прошлом, но и с, казалось бы, явными врагами — такими как майор вермахта Радовский, командир боевой группы «Черный туман»…
Когда израсходованы последние резервы, в бой бросают штрафную роту. И тогда начинается схватка, от которой земля гудит гудом, а ручьи текут кровью… В июле 1943 года на стыке 11-й гвардейской и 50-й армий в первый же день наступления на северном фасе Курской дуги в атаку пошла отдельная штрафная рота, в которой командовал взводом лейтенант Воронцов. Огнём, штыками и прикладами проломившись через передовые линии противника, штрафники дали возможность гвардейцам и танковым бригадам прорыва войти в брешь и развить успешное наступление на Орёл и Хотынец.
Фронтовая судьба заносит курсанта Воронцова и его боевых товарищей в леса близ Юхнова и Вязьмы, где отчаянно сражаются попавшие в «котёл» части 33-й армии. Туда же направлена абвером группа майора Радовского, принадлежащая к формированию «Бранденбург-800». Её задача – под видом советской разведки, посланной с «большой земли», войти в доверие к командующему окружённой армии и вывести штабную группу в расположение немцев для последующей организации коллаборационистских формирований по типу РОА…
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
«Мы были ровесниками, мы были на «ты», мы встречались в Париже, Риме и Нью-Йорке, дважды я была его конфиденткою, он был шафером на моей свадьбе, я присутствовала в зале во время обоих над ним судилищ, переписывалась с ним, когда он был в Норенской, провожала его в Пулковском аэропорту. Но весь этот горделивый перечень ровно ничего не значит. Это простая цепь случайностей, и никакого, ни малейшего места в жизни Иосифа я не занимала».Здесь все правда, кроме последних фраз. Рада Аллой, имя которой редко возникает в литературе о Бродском, в шестидесятые годы принадлежала к кругу самых близких поэту людей.
Книга М. Лапирова-Скобло об Эдисоне вышла в свет задолго до второй мировой войны. С тех пор она не переиздавалась. Ныне эта интересная, поучительная книга выходит в новом издании, переработанном под общей редакцией профессора Б.Г. Кузнецова.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.