Рок-звезда - [30]

Крис брызнул на него кетчупом, а Олли горчицей. Через несколько секунд уже все четверо орали, давая выход накопившемуся напряжению, и швыряли друг в друга чем попало.

— Эй, сопляки, прекратите. Я сказал — прекратите! — рявкнул толстяк-продавец, вновь приближаясь к их столику.

Не обращая на него внимания, они продолжали забавляться.

— Да вышвырни ты этих подонков отсюда, Берт, — зычным голосом посоветовал грузный водитель грузовика, сидевший неподалеку. — Вышвырни эту гребаную длинноволосую шпану. А мы с ребятами поможем тебе.

Берт промолчал. Водитель грузовика и его приятели были бы только рады подраться. Они-то пищей не швырялись, их оружием были кулаки, которыми они с радостью отмолотили бы этих мальчишек.

— Давай-ка дадим этим гребаным педикам хороший урок, — закричал толстяк-водитель, подстегивая своих приятелей на драку.

— Ох… черт, — застонал Крис, когда один из громил схватил его за длинные волосы и попытался оттащить к двери. Но Крису удалось вырваться, и он залепил громиле в промежность.

— Ах ты, гребаный ублюдок! — завопил тот, согнувшись пополам.

Крис быстро смекнул, что силы неравные. Пять здоровых водителей и четверо худеньких будущих рок-звезд. Без вариантов.

— Смываемся! — закричал он.

Но было уже поздно. Драка началась.

БОББИ МОНДЕЛЛА 1972

— С днем рождения, дорогой, — проворковала Шарлин с очаровательной улыбкой, ставя перед Бобби соблазнительного вида шоколадный торт.

— Да, парень, поздравляю, — поддержал ее подошедший Рокет. — Может быть, этот год принесет нам удачу?

— Не возражаю против этого, — ответил Бобби. Новый Бобби, похудевший вариант бывшего толстяка. Сейчас, в свои двадцать два года, Бобби Монделла был высоким, стройным, симпатичным. Никто не узнал бы в нем того толстого юношу, которого четыре года назад увезли из дома его двоюродной сестры Фанни на машине „скорой помощи“ в больницу, где он чуть не умер.

Два санитара „скорой помощи“ едва не надорвались, поднимая и таща носилки, на которых лежал Бобби. У него оказался приступ острого аппендицита, и оперировавший его хирург сказал, что помедли они какой-нибудь час, то спасти Бобби уже не удалось бы. Несколько дней он находился в критическом состоянии.

— Пробраться внутрь сквозь твой жир было очень сложно, это едва не стоило тебе жизни, — грубо сообщил Бобби хирург, когда пришел снимать швы. — Тебе следует похудеть, или надо быть готовым к тому, что тебя скоро выпишут.

— Выпишут из больницы? — наивно поинтересовался Бобби.

— Нет. Выпишут из жизни, молодой человек.

Спустя неделю после операции его пришла навестить Фанни. Она принесла журнал „Плейбой“ и три плитки шоколада. „Видно, так уж суждено мне — не делать резких движений и толстеть“, — подумал Бобби.

— Ты позвонила в „Цепную пилу“? — с тревогой спросил ее Бобби.

— Зачем? Разве надо было?

— Да ведь я же потеряю работу, — простонал он. — Позвони обязательно.

— Да они и так поймут.

Но они не поняли. Когда спустя четыре недели Бобби, похудевший на двадцать фунтов, появился в „Цепной пиле“, Николс Клайн встретил его отнюдь не любезно.

— Твое место занято, Монделла. Ты уволен.

Бобби решил подождать Шарлин или Рокета. Первой появилась Шарлин, она чуть было не проскочила мимо, но Бобби схватил ее за руку и напомнил, кто он такой.

Глаза Шарлин вспыхнули гневом.

— Где моя пленка?

— Она у меня.

— Да? А можно узнать, где именно?

— Дома.

— А почему ты не передал ее Маркусу Ситроену?

— Он так и не появился в тот вечер, — объяснил Бобби. — А ночью меня увезли в больницу с приступом острого аппендицита. Я чуть не умер, приступ был очень серьезный.

Шарлин это ничуть не тронуло.

— Верни мне пленку, — равнодушно сказала она.

Бобби замялся, чувствуя себя как-то неуютно.

— Знаешь что? Я ее прослушал. Уверен, ты можешь звучать гораздо лучше.

Шарлин возмущенно посмотрела на него.

— А ты откуда знаешь?

— В молодости я занимался музыкой. — Поколебавшись немного, Бобби решил, что ничего не теряет, и добавил: — Я… гм… записал несколько пластинок, написал кое-какие песни.

— Когда тебе было двенадцать лет, малыш? — с сарказмом поддела Шарлин.

— Да, я был очень молод, но это правда… клянусь тебе.

Шарлин уже начала скучать от этого разговора.

— Ну ладно, ладно.

— Я напишу для тебя песню! — решительно заявил Бобби.

— Ох, малыш, я прямо сгораю от нетерпения.

— Послушай, не смейся. Я могу помочь тебе звучать на пленке гораздо лучше.

— Просто верни мне пленку, сынок.

Шарлин была упрямой, но Бобби решил, что сможет убедить ее, если у него появится хоть малейший шанс.

— Когда тебе вернуть ее? — спросил он.

— Завтра.

— Но меня здесь не будет. Николс уволил меня. Давай я завтра принесу ее тебе домой.

Прикусив нижнюю губу, Шарлин задумалась на секунду, потом сказала:

— Какого черта! — Но все же она достала простенькую карточку, на которой было написано „Шарлин — певица“, нацарапала на ней адрес и протянула Бобби. — В десять часов. Но не рассчитывай задержаться надолго.

— И не собираюсь, — огрызнулся Бобби, наблюдая, как она спешит к боковому входу в клуб.

А через десять минут появился Рокет.

— Бог ты мой, Бобби! А я уже не надеялся снова увидеть тебя. Думал, ты просто смылся со всеми денежками, своими и моими.