Рок-звезда - [148]

— Открой, — устало приказал охранник. Другим повезло, они смотрели потрясающий концерт, а у него вот эта завывающая администраторша из ресторана да официант-воришка, и мешок его действительно довольно пухлый.

— Ладно. — Максвелл наклонился, как будто собираясь выполнить приказание охранника.

Клои обрадовалась. Сейчас она его поймает. Она проверит все, до последней пепельницы, и уличит его. Клои надеялась, что супруги Ситроен подадут жалобу и этот жалкий воришка попадет за решетку, где ему как раз самое место. Ей всегда был подозрителен этот Джордж Смит.

Неожиданно Максвелл, взмахнув тяжелым мешком, ударил им охранника в живот и сбил того с ног. Клои истошно завопила.

Максвелл быстро нырнул назад в дом, захлопнув входную дверь.

Нова нетерпеливо ерзала в своем кресле. Торжественные речи, имевшие большой успех, закончились, и начался аукцион, а Маркус все еще не вернулся, и это бесило ее. Именно сегодня ей так хотелось наслаждаться ролью самой лучшей и элегантной американской хозяйки. И этот триумф она желала разделить со своим мужем.

Но нет, ничего не выйдет. Маркус Ситроен был слишком занят своей новой наложницей.

Почему она позволила ему так бесцеремонно покинуть гостей? Резко вскочив, Нова решила, что сейчас же нанесет визит Маркусу, и не важно, понравится ему это или нет.

Вне себя от ярости из-за неудачи Максвелл ворвался в гостиную, бросив на пол перед собой черный мешок для мусора и угрожающе размахивая пистолетом.

— Руки вверх, сволочи! — заорал он. — Вы — мои заложники!

СУББОТА, 11 ИЮЛЯ, 1987 РАЗВЯЗКА

Прошло четыре часа. Четыре самых долгих часа в жизни Максвелла Сицили.

Он всегда старался не выделяться, держался в тени, сторонился всего, что его не касается, и надеялся, что и люди, в свою очередь, оставят его в покое.

Нелегко было быть сыном Кармине Сицили. Совсем нелегко. Когда он учился в школе, казалось, что на лбу у него горит неоновая вывеска, оповещающая всех: „Это сын Кармине Сицили“. Дети из порядочных семей сторонились его, а в общении со шпаной было мало приятного.

Максвелл рос замкнутым ребенком. Его отец Кармине был очень значительной фигурой и не мог служить образцом для подражания. Все любили Кармине Сицили. Все подонки и жулики.

Мать Максвелла Роза была не в счет. Она умерла, когда ему исполнилось четырнадцать, оставив сына одного с Кармине и толпой шлюх.

Невинность Максвелл потерял в тот же день, когда состоялись похороны его матери. Кармине затолкнул к нему в комнату девушку со словами:

— Она развеселит тебя, а если нет, то не смей показываться мне на глаза с такой кислой рожей.

Девушке было двадцать два года, опытом она уже обладала довольно богатым. Она выдоила его, словно корову, держа его член одной рукой и мастурбируя другой.

Максвелл ненавидел все это. Он ненавидел девушку. Ненавидел своего отца.

В шестнадцать лет он украл из стола Кармине пистолет и ограбил винный магазин. Ярости отца не было предела. В течение недели он ежедневно избивал сына.

В восемнадцать Максвелл трахнул девятнадцатилетнюю подружку Кармине, украл из дома двадцать шесть тысяч долларов, черный „линкольн“ и дал тягу.

Люди Кармине выследили его и вернули домой. На этот раз Максвелла на три недели заперли в погребе, посадив на хлеб и воду.

В двадцать два во время вооруженного ограбления банка он выстрелом из пистолета серьезно ранил охранника.

— С меня хватит, — сказал Кармине. — Пусть гниет за решеткой. Он мне не сын.

И следующие семь лет Максвелл провел в тюрьме, не получив ни единой весточки от отца.

Выйдя на свободу, он отправился в Калифорнию и вскоре наметил для себя новое дело. В журнале он как-то прочитал о Нове и Маркусе Ситроене, об их сказочном богатстве. А потом наткнулся в газете на заметку о предстоящем благотворительном вечере, который они устраивали в поддержку губернатора Хайленда. Эти две статьи крепко засели у него в голове. Грех было не воспользоваться таким случаем.

И вот он воспользовался им. И все к черту!

А вокруг дома толпились полицейские, гости, телевизионщики с камерами и журналисты.

Он попал в западню.

— Могу я попросить у вас воды? — еле слышно спросила Рафилла. Как и остальные, она лежала на полу в углу гостиной со связанными руками и ногами.

Как только Максвелл ворвался в гостиную, он заставил их связать друг друга. Бешено сверкая выпученными глазами, он размахивал пистолетом, угрожая перестрелять всех, если они не будут выполнять его приказания.

Рафиллу он послал наверх за простынями.

— Если ты не вернешься через две минуты, я прострелю ему башку, — предупредил он, кивнув в сторону Бобби.

Дрожа от страха, Рафилла обежала все спальни, сдергивая простыни с кроватей.

Когда она вернулась вниз с простынями, Максвелл заставил Криса и Маркуса рвать их на полосы, потом приказал им связать сначала Бобби, а затем Рафиллу. После этого велел Маркусу связать Криса и наконец оказал честь разгневанному магнату, связав его лично.

Маркус попытался образумить его.

— Послушайте, будьте благоразумны, вам не удастся убежать отсюда. Так почему бы вам не уйти прямо сейчас, пока вы не совершили ничего такого, о чем впоследствии действительно можете пожалеть?