Рок в нескольких лицах - [5]

— Если бы вы владели пером так же мастерски, как саксофоном, и у вас была бы возможность написать и опубликовать книгу, о чём бы вы написали?

— Во-первых, я бы несколько книг написал. Разной тематики. В первую очередь я хотел бы написать теоретическую разработку о роли поп-музыки в жизни современного общества. Вскрыть механизмы — социальные и психологические — восстановления энергии у людей после рабочего дня при помощи поп-музыки. Потом — о роли поп-музыки в лечении различных болезненных возрастных и социальных стрессов у отдельных групп населения. Было бы интересно показать неиспользуемые возможности поп-музыки у нас в стране как средства воспитания молодёжи и как средства пропаганды.

Вместе с тем нужно было бы осветить и то, как зачастую неверно относятся к поп-музыке — борются с ней вместо того, чтобы использовать. И это делает рок-музыку средством разъединения поколений и групп людей: средством для усиления взаимо-непонимания. Часто родители и дети ссорятся, иногда даже становятся врагами именно из-за музыки и сопутствующей ей атрибутики… Хотя любят друг друга и едины в главном — идеологии, моральных устоях и т. д… Причём хотелось бы написать обо всём этом не «учёным языком», а очень простым и доступным.

Потом хотелось бы написать искусствоведческую работу по истории рок-музыки. Чтобы объяснить музыкантам, критикам и слушателям, что нет разницы между музыкальными направлениями. Что все они, будь то классическая, джазовая или рок-музыка, развиваются по одним законам и абсолютно не враждебны друг другу. Наоборот, позволяют друг другу пополнять творческий потенциал, развиваться.

Сам я очень люблю классическую музыку, особенно мне близки Бах, Моцарт. А в последние годы я увлёкся русскими классиками — Скрябиным, Рахманиновым, Бородиным. Есть в их творчестве что-то очень близкое мне, очень мудрое, доброе и современное. Мои отношения с классической музыкой складывались довольно сложно. Я рос в то время, когда по радио целыми днями передавали только оперные арии. Видимо, из-за этого я до сих пор умом понимаю, но сердцем как-то не принимаю классическую оперу…

— Алексей, я знаю, что вы не страшитесь экспериментировать, рискуете браться за самые сложные дела… А чего вы всё-таки боитесь?

— Боюсь превратиться незаметно в того, кто занимается нравоучениями, вечно недоволен, постоянно брюзжит, таких людей терпеть не могу! Боюсь стать человеком, который не может (а в глубине души и не хочет) ничего делать. Боюсь потерять чувство юмора и заразиться предательским равнодушием… Эдакий старичок, который только и знает, что повторяет: «Ну и молодёжь сейчас пошла!»

— Что вам не нравится в рок-группах последнего поколения?

— Не беру на себя смелость оценивать чьё-либо музыкальное творчество. Хотя я, конечно, не могу принять некоторые направления в нашем роке… Но больше всего меня раздражает музыкальная мимикрия. Для меня здесь разговор идёт не столько о самой музыке и качестве её исполнения, сколько о том, как музыкант её «подаёт». Ужасно, когда рок-музыканты подражают в поведении, в одежде, в манерах друг другу или западным кумирам. Вторичность и образе, неискренность мне очень неприятна. Вся беда в том, что люди не умеют находиться на сцене. Здесь но главу угла я ставлю естественность. На концертах должна быть душевная, простая и раскованная атмосфера…

— Я знаю, что музыканты, особенно популярные, — люди запитые. Постоянно репетиции, концерты, гастроли, масса технических и хозяйственных проблем… А как вы отдыхаете от работы?

— Раз в году у меня выдаётся свободный месяц — время, когда меня не дёргают, не заставляют делать массу неинтересных вещей… Знаете, это не очень просто быть руководителем коллектива в восемнадцать-двадцать человек… Так вот, в этот месяц я отдыхаю — стараюсь поменьше встречаться с людьми, покороче говорить по телефону. У меня нет хобби и никогда не было. Я просто сижу дома и… сочиняю музыку. Лучший отдых!

И Алексей с нескрываемым удовольствием смотрит на свой мьюзик-компоузер. Пора прощаться. Я выхожу на улицу, а из окна Козлова уже льётся ритмичная, многословная музыка. Новая музыка «Арсенала».

2 города и океаны Андрея Макаревича; жизнь по законам жанра

История группы «Машина времени» записана со слов Андрея Макаревича, и если в ней и есть какие-то неточности, то Андрей считает, что это совершенно несущественно. Этот материал был подготовлен в 1987 году.

В начале лета 1969 года несколько учеников 19-й московской спецшколы — рьяные поклонники рок-н-ролла вообще и ансамбля «Beaties» в частности — решили во что бы то ни стало создать собственную рок-группу. Сразу же было оговорено, что исполнять они будут только свои песни, которые и не замедлили появиться на свет. Был создан «блок» из двенадцати композиций на английском языке (как у «Beaties»). Благо школа дала юным музыкантам столько знаний, чтобы слепить рифмованные тексты на чужом языке, который никак не хотел лезть в голову во время уроков. Впрочем, о грамотности этих произведений, наверное, лучше не вспоминать…

Итак, родилась ещё одна англоязычная московская группа. А если группа есть — значит, необходимо и название. Для начала было решено окрестить ансамбль загадочным, фантастическим именем, которое с годами прижилось, несколько потеряв свою «революционность» в глазах поклонников, но приобретя некую респектабельность и уважение у друзей и даже недругов.