Рок в нескольких лицах - [2]

В период застоя рок, как известно, был не в почёте. Поэтому практически никаких документов, стенограмм и других материалов не сохранилось. Рассказывая историю той или иной группы, автор опирался на информацию, полученную от самих музыкантов, и заметки мемуарного характера. А, как остроумно заметил неизвестный сатирик XX века, «мемуары — это жизнь, которую хотел бы прожить их автор». Поэтому не исключены некоторые фактические неточности, которые, впрочем, не могут исказить всей картины в целом.

Мы старались сделать эту книгу яркой и откровенной, как сама рок-музыка. И если в рок-н-ролле шоу играет огромную роль, то в нашей книге эту функцию взял на себя иллюстративный ряд. На этом поприще славно потрудились художник Владимир Хаханов и фотографы Александр Астафьев, Алексей Мельницкий и Евгений Матвеев. Без них ничего бы хорошего не получилось.

И последнее. Автор посвящает этот скромный труд своим родителям, которые, находясь, прямо скажем, в сложных отношениях с рок-н-роллом, всё-таки позволили ему заниматься тем, к чему лежала душа (и до сих пор лежит), а также людям, чья помощь оказалась неоценимой: Ирине, Алексею, Андрею, Александру. И конечно же, славным молодогвардейцам, у которых автор нашёл взаимопонимание и поддержку.

Вот, кажется, и всё.

А теперь — рок-н-ролл!

1 джаз, рок, фьюжн, новая волна — в арсенале композитора Алексея Козлова

«Арсенал» — это очень здорово!

История ансамбля записана со слов Алексея Козлова в 1986 году. Но время идёт, всё изменяется, возможно, к моменту выхода книги и «Арсенал» изменится, поменяет состав, музыку… Единственное, что никогда не исчезнет, — это высочайший профессионализм.

— …Давайте договоримся сразу: никаких «Алексеев Семёновичей»! Просто — Алексей Козлов. У артистов, я считаю, только так и быть должно, — с сожалением оторвался от мюзик-компоузера Алексей. — Сейчас, подождите одну минуточку… Ещё пару нот…

На экране монитора — нотные строки, а из динамика раздаётся сложная полифоническая музыка — музыка «Арсенала».

Сейчас никого не удивишь ни синтезатором, ни ритм боксом, ни компьютером… Что ж, времена меняются. Всё — в порядке вещей. И всё-таки, если вспомнить, с чего всё начиналось… Хотя бы у того же «Арсенала». И тогда многое становится ясным и удивительным одновременно.

Вся эта музыкальная история началась давным-давно. Году в сорок пятом. С войны возвращались отцы и старшие братья и среди других вещей привозили пластинки с записями американских и немецких довоенных джазовых коллективов. Лёше Козлову было десять лет, когда он впервые услышал эту странную, непривычную и чарующую музыку. Почему десятилетний мальчик сразу и на всю жизнь увлёкся джазом? Алексей это объясняет так:

— Сам не понимаю. Меня прямо трясло, когда я её слышал. Может быть, внутренняя вибрация какая-то в музыке… По-моему, это чисто физиологическое явление. У меня всегда так: чутьё какое-то на новые явления в музыке…

С десяти лет он начал собирать коллекцию пластинок с популярной для тех лет музыкой. Возил её с собой повсюду — в пионерские лагеря, где её норовили отобрать вожатые, носил в школу, где юные поклонники фокстротов запирались в радиорубке и танцевали, невзирая на угрозу разоблачения… В 50-е годы, когда он стал студентом, начал играть на рояле, подбирая мелодии на слух. Потом взял саксофон и сам научился на нём играть. Нажимал каждый клапан, разыскивая соответствующие ноты на рояле.

— Вскоре, — рассказывает Алексей, — я познакомился с такими же самоучками — Лёшей Зубовым, Жорой Гараняном, которые уже довольно основательно преуспели в науке игры на «саксе». У них узнал некоторые нюансы игры на этом инструменте, хотя уже прилично играл и сам…

В конце 50-х — начале 60-х Козлов активно работал в Московском клубе любителей джаза. Там он сформировался как руководитель джазового квинтета. Играл в молодёжных кафе, на просветительских вечерах… После окончания архитектурного института учился в аспирантуре при институте технической эстетики, где и работал.

Но джаз затягивал всё больше и больше. Алексей получает очень интересную практику игры в биг-бэнде Юрия Саульского, начинает заниматься аранжировкой, композиторством. Затем опять джазовые клубы, кафе… Но в такой жизни не было «свежего ветра»: спираль творческого развития в конце концов превратилась в замкнутый круг.

— Однажды, после выступления в кафе «Печора», у нас пропали все инструменты. Это было последней каплей, которая переполнила чашу творческого неудовлетворения. Я находился в кризисном состоянии. Не столько из-за пропажи, сколько из-за того, что не находил себя более в джазе. К тому времени мы уже играли самый авангардный по тем временам джаз — аритмичный, политональный, то есть музыку, в которой была разрушена вся система — и гармоническая, и ритмическая. Разрушена сама форма… Была этакая полная свобода. Дальше идти было некуда, разрушать было нечего. В то же время я всё более ощущал растущий интерес к музыкальным традициям европейской и восточной культуры.

Был период исканий — долгий и трудный, когда в начале 70-х годов Алексей Козлов по-настоящему открыл для себя рок. С этого переломного момента мы и начнём разговор.