Рогатое величество и ведьма уборщица - [18]

Гадалка и «приглашение» в ССБ

Я сидела в своей комнате, придирчиво рассматривая своё отражение в зеркале.

— Крас-о-о-отка! — Сам себя не похвалишь — никто не похвалит.

В зеркале отражалась молодая ведьма с распущенными чёрными волосами по пояс, которые пышным каскадом спадали вниз и закрывали спину. Брови всё так же привлекали взгляд своим изломом, глаза всё так же заставляли завороженно в них тонуть, а вот кожа… Представьте, у вас не очень хорошее зрение и перед собой вдруг видите неземную красотку. Но как только надеваете на нос очки, то видите сорок слоёв маскирующего крема на лице, под которыми находятся все прыщи и фингал, поставленный от широты души лордом Гайлоном. В общем, если хватит выдержки сохранить невозмутимое выражение лица, то моё уважение, господа.

Рядом на тумбочке валялся раскрытый конверт, из которого я совсем недавно вытащила «приглашение» Столичной Службы Безопасности в гости. Хотят поболтать, значит, наказать за то, что использовала тёмную магию против леди Элизабет Хассей из-за которой та сломала себе ногу.

Огнедар Воиборович, уже прознавший каким-то образом от других слуг о нашей перепалке с леди, когда я пришла просить перенести на пару часиков свою смену, согласился, с осуждением глядя вслед. Нет, ну, а что я ещё могла сделать с этой Элизабет? Она прошлась по ведьминской красоте, которая, к слову, не подлежит ничьей критике. Все разумные существа в курсе, что любая ведьма в молодости априори считается чуть ли не богиней. То, что у меня «изюминки» по всему лицу с подросткового возраста сохранились, вовсе не значит, что уже можно обижать.

Это вообще, между прочим, можно за оскорбление принять!

Стянув с себя чистый сарафан, решила, что пойду во вчерашних штанах и рубашке, только возьму все деньги и распихаю по скрытым кармашкам. Я уже заранее чувствовала, что размер штрафа заставит меня плакать крокодильими слезами и закладывать в ломбард собственную жизнь.

Красивые столичные улицы сменяли друг друга одна за другой, поражая величием. Каждые несколько десятков метров, страдая от любопытства, приходилось останавливаться и глазеть на многоэтажные дома, которых в Симофорде не было вовсе. Когда «посчастливилось» разговаривать со Светлокудром, то он соловьём заливался, расписывая симофордские столичные дома, возвышающиеся над землёй на четыре этажа. Тут же, в Эгильере, количество этажей доходило аж до десяти! А ещё все дома определённой улицы строились в одном стиле и в одной цветовой гамме, но изредка вспыхивали яркими красками то там, то тут, различные строения. Красный, ядовито зелёный, ярко жёлтый, иссиня-чёрный…

Я прошла примерно две третьих всего пути, когда в спину впился чей-то внимательный взгляд. Пришлось обернуться, чтобы в следующую секунду узнать лицо. Передо мной стояла в своей яркой и довольно потрёпанной за столь короткий срок одежде гадалка. Стояла и чуть не плакала, блестящими, некогда наглыми глазами смотря на меня.

— Ты! Ты меня прокляла! — Без обвинений, но очень эмоционально заголосила женщина, привлекая лишнее внимание. — Госпожа ведьма, я Вас умоляю, снимите с меня его! С того злосчастного дня на меня каждый день наваливается столько неприятностей, сколько я в жизни не переносила.

В голове моментально всплыли слова самого проклятья, помогая сообразить, что делать дальше.

— Знаете, госпожа гадалка, Вам несказанно повезло, — убитым и хриплым от недавнего волнения голосом пробормотала эта самая ведьма, то бишь я, пытаясь улыбнуться. — Если отдадите мой амулет счастья и благополучия, то проклятье само себя уничтожит без чьего-либо вмешательства.

— Амулет? — Притворилась, что ничего не знает, гадалка, смешно выпучивая глаза. Но видя, что я как-то безразлично реагирую, погрязнув в собственных размышлениях, она решила не юлить. — Ах, амулет! Понимаете, я его… подарила одному магу, поэтому… у меня его нет.

— А проклятье есть, — резко заметила я, недовольно поджимая губы. Очень не хотелось разговаривать с воровкой своего амулета. — Идите, ищите мой амулет. Без него так и будете страдать.

— А нет ли другого способа? — Яркие янтарные глаза на пятидесятилетнем лице гадалки сверкнули по лисьему хитро и алчно.

— Да что Вы ко мне прицепились? — Гаркнула на женщину, что в разы старше меня, а потом стыдливо покраснела. — Извините, просто столько всего навалилось… Извините. Если Вам так важно снять проклятье, то ищите меня в императорском дворце. Я там уборщицей… подрабатываю.

Женщина задумчиво посмотрела на меня, закусывая ярко накрашенную сливового цвета помадой губу, и прищурилась. Если бы не каштановые кудрявые волосы, вылезающие из-под яркого платка, можно было бы смело приписывать ей рыжину. Тонкие тёмные брови слегка нахмурились, прочерчивая на переносице большую морщинистую складку, напоминающую про приближающуюся с каждым годом старость.

— До свидания…

— Стой! — Женщина резко выкинула свою руку вперёд и ухватилась за моё запястье. — Тебя как зовут?

— А Вас? А зачем Вам моё имя? — Недоверчиво сузила зелёные очи, ожидая ответа гадалки. Нет, ну я предполагаю, что, возможно, ей оно для дальнейших поисков неуловимой ведьмы из деревни нужно. А вдруг нет? Пойдёт к какой-нибудь волшебнице и татна на меня нашлёт какую хворь по имени? Тьфу-тьфу-тьфу.