Родные миры - [92]

— Кхм. А как бы он должен был догадаться, что он тебе нравится? — озадаченно хмыкнула я. — Это и со стороны-то незаметно; ты его как будто, наоборот, здорово недолюбливаешь.

— Как-нибудь, — сварливо огрызнулась она. — Мог бы попытаться!

— Пи, ты, конечно, извини, но вот сейчас ты рассуждаешь как полная дура, — я покачала головой. — Он что, телепат что ли? Или должен к каждой встречной женщине подкатывать? А что, вдруг она к нему неравнодушна с детства! Ты бы для начала хоть попробовала проявить к нему симпатию, пофлиртовать немного, улыбнуться ласково. А не ехидно, как ты это обычно делаешь, рыча на него за какую-нибудь глупость.

— Ярь, я, наверное, правда дура, но я… не умею, — она прерывисто вздохнула. — Не могу я мужчине намекнуть, что он мне нравится, хронически. Единственный, кому удалось до меня доковыряться, был очень настойчивым парнем. Хотя результат разочаровал нас обоих, и мы где-то через месяц разбежались. Представляешь? Четвёртый десяток, а у меня в жизни всего один мужчина был, и то очень недолго, — мрачно ухмыльнулась она. Без горечи, с каким-то мстительным удовлетворением. — Ты не представляешь, как я тебе завидую, глядя, насколько ловко у тебя получается мужчин очаровывать.

— Ну, во-первых, — осторожно начала я, несколько шокированная подобными признаниями. — Количество мужчин совершенно не может считаться критерием нормальности. Ну, сама подумай, а каким в таком случае должно быть эталонное количество? Один, два, пять, десять, сто? Если брать меня и считать всех, с кем я за время своей работы и во имя неё делила постель, то получится очень большая цифра. По-настоящему большая. Но я бы не сказала, что это как-то помогало мне в жизни; в работе — да, на втором десятке окончательно перестаёшь придавать этому действию значение. А, во-вторых, очаровывать мужчин — то ещё искусство, ничего сложного в этом нет, сплошная физиология и подсознание. Среднестатистического мужчину, не связанного какими-то обязательствами, затащить в постель вообще ничего не стоит, особенно при наличии подходящих внешних данных. Это, кстати, в обе стороны работает, с женщинами также. Очарование — оно эфемерно, это видимость. Скажем, Алексей или Сергей, насколько бы они ни были мной очарованы, без раздумий пристрелили бы меня, отдай им кто-нибудь такой приказ. Потому что пофлиртовать и улыбнуться — недорогого стоит и ни к чему не обязывает.

— Это ты всё к чему? — нахмурилась Птичка.

— К тому, что всё это очень просто освоить, надо только задаться целью. Если, конечно, тебе нужно именно это. А если тебе хочется обратить на себя внимание одного-единственного человека, это тем более несложно. Главное, не принимай поспешных решений и не руби сплеча. Хочешь, мы с тобой это вечером подробнее обсудим? А ты до вечера серьёзно и спокойно подумаешь, нужен ли тебе на самом деле Кверр, и если нужен, то в каком качестве. Хочешь, я попробую выяснить его к тебе отношение?

— Интересно, каким образом.

— Примерно тем, каким по твоему совету выясняли отношение Кварга ко мне, — рассмеялась я.

— Способ-то, как показывает практика, не действует. Ты чего? — удивлённо вскинула брови, разглядывая меня, Птера. — Ярь, ты… покраснела?! — потрясённо выдохнула она.

— Да? — со смешком уточнила я, чувствуя, что щекам действительно стало подозрительно тепло. Надо же, какое поразительное действие на меня оказывает этот синеволосый тип: сроду никогда не краснела! А тут стоило вспомнить, как, сколько и с какими потрясающими результатами спровоцированный ревностью Кар демонстрировал искомое отношение, и меня бросило в жар. — Вот видишь, и на меня управа нашлась. В общем, если без подробностей, то способ оказался очень действенный, — хихикнула я. — Но применять его в вашем случае надо с осторожностью, а то мало ли, чем дело кончится. Ну что, даёшь добро на проверку? Не волнуйся, он ничего не заподозрит.

— Конечно, да, — тяжело вздохнула она. — И… спасибо тебе большое, что решила помочь, да ещё и сама это предложила. Думаю, я бы никогда не отважилась попросить.

— Пока не за что. К тому же, ты мне первая здорово помогла.

— Да ладно, — скептически хмыкнула Пи.

— Помогла-помогла, ещё как. Кварг очень хорошо поддался на провокацию, можешь быть уверенна. Правда, целый день продержался, но это уже частности. Мне кажется, Кверр — не тот человек, который будет пытаться убить в себе какие-нибудь эмоции, если они есть. Кстати, в качестве плана «б» можно будет привлечь старшенького.

— И ты действительно думаешь, что Кар согласится?

— Ради того, чтобы Вер перестал над ним подтрунивать насчёт «влюблённого идиота»? — захихикала я. — Куда он денется! Но мне непонятно, если ты не умеешь флиртовать, откуда, скажем, та мысль про ревность взялась?

— Да это просто, теорию-то я знаю. А со стороны заметить отношение двух людей друг к другу не так уж сложно. По крайней мере, в вашем случае всё было именно так. Ладно, пойдём, а то невежливо как-то заставлять людей ждать.

Сегодняшний день прошёл точно также, как вчерашний. С той лишь разницей, что вместо филолога меня допрашивала биолог. После Кварга я была для неё самым интересным объектом, и она очень подробно расспрашивала меня обо всём, начиная с распространённости моей внешности и заканчивая особенностями природы Сестры. В последнем вопросе я довольно сильно плавала, и пыталась уйти от ответа, предлагая собеседнице проверить библиотеку «Вольной птицы». Она соглашалась, восхищалась… и вновь задавала вопросы. Такую бы энергию, да в мирное русло!