Родник Олафа - [15]
А в охране стояли попеременно мужики. Маленький костерок поддерживали, чтоб и теплей было, и от комаров оборона, да и не скушно: ломай ветки, корми огонь, гляди, думу думай.
И посреди ночи шум произошел.
Все мужики вскочили, похватали свое оружие, высыпали из укрывища. Сычонок тоже проснулся, но не вышел, лежал в шкурах, слушал. Скоро отец с Зазыбой вернулись, улеглись, переговариваясь. Оказывается, лохматый по лесу шел, хозяин, и как костра не чуял? Ведь прямо на костер и пер. Да как услыхал мужиков, зарычал и прочь ломанулся.
Утром, наконец, макушки сосен солнце окрасило. Журавли где-то закликали. Как это они отовсюду его видят? Что за птицы такие всевидящие? Где обитают, на каких горах, озерах, болотах? Видать, на небесных, коли солнце всегда видят. И сами – птицы солнечные.
А уж соловьи вовсю старались, наверстывали упущенное время без песен, били и стучали стеклянными своими камешками на все лады.
Сычонок глядел вокруг и радовался, что не сидит у подола мамки в Вержавске в душной-то избе. А с мужиками делает речную работу, на воле, среди сосен и солнца.
Да вдруг припомнил вчерашнее, глянув на одноглазого Зазыбу со спутанными черными волосами, выбившимися из-под шапки, на его хрящеватый нос, нож в деревянных ножнах на поясе, – и не поверил, что все и было взаправду. Нет! Блазнь[40], сон.
Утром не уху варили, а жарили рыбу в глине. Страшко Ощера отыскал глину да и обмазал несколько рыбин – каждому по рыбине, разгреб угли и уложил все, сверху присыпал снова углями.
Ох и долго же пришлось ждать! Даже Зазыба начал торопить Ощеру, мол, хватит уже, рыба, небось, перепрела. Страшко Ощера крутил головой, угли подгребал. И вот – все разгреб и велел разбирать корм-то. А глина была горячей. Сычонок посмотрел, как отец с Зазыбой ловко разбивают палками глину, и сам разбил. В лицо сразу пахнуло настоявшимся рыбьим жарким духом. Сычонок обжег пальцы, подул на них, снова взялся за рыбину, принялся сдирать запекшуюся кожу, облизывать жирные пальцы. Такой вкусной рыбы он никогда не ел. Ни мамка, ни бабка вкуснее не готовили. Вот так Страшко Ощера.
Зазыба с отцом тоже нахваливали Страшко Ощеру. Тот довольно ухмылялся, растягивал жирные губы, выплевывал кости.
Потом руки вымыли с песком, напились красного отвару да и поплыли на дубовом змее-горыныче. Сычонок уже мог держать шест и желал того – быть как все, настоящим плотогоном, мужиком.
По обеим сторонам Каспли гремели соловьи. Вверху синело умытое небо. Сосны купались в золоте. И снова Сычонку хотелось запеть, и он засвистел на свой манер, протяжно и загадочно.
Отец Ржева улыбнулся, глядя на него.
Плоты двигались сквозь густой дух сосны и реки. Всплескивалась вода вокруг шестов. Через реку пролетали черные дятлы, пестрые сойки. В одном месте из кустов выглянула морда косули, глазастая, с большими ушами. И тут же исчезла. Так что отец и не увидел ничего, когда Сычонок ему указал на то место.
С утра было прохладно, но солнце вставало все выше и выше, и уже в полдень стало так тепло, что даже рубаха вспотела. Сычонок ее и снял. Отец глядел на бледную спину сына, искусанную комарами, поцарапанную сучьями. Скоро и он скинул рубаху.
По Каспле плоты шли быстрее. Река была полноводнее Гобзы, шире.
Справа показались холмы, заросшие березами. И среди берез что-то замелькало. Сычонок прищурился, прикрыл глаза ладонью. То был всадник. Сычонок обернулся к бате, свистнул. Отец поймал направление, тоже глядел. Но уже там никого не было видно. Сычонок показал пальцами, мол, человек на лошади. Отец кивнул. Но понял ли?
В этот день шли до самого захода солнца. На заходе пристали к левому высокому берегу в форме большой подковы. Берег наверху был ровный, весь в прошлогодней серой траве. Темными фигурами всюду стояли можжевельники, будто монахи какие. Среди них и поставили свой шалаш, развели костер. Лес стоял еловой стеной чуть поодаль. Снова пели соловьи, монотонно крякали утки, бил кресалом о кремень коростель – да все никак не высекал искру. А Страшко Ощера уже высек.
Спать легли при первых звездах. Снова ночью по очереди сторожили. И Сычонок показал, что он тоже будет. И похаживал по берегу-подкове над водой, глядел, зевая, на звезды, густо усыпавшие небеса и Касплю. На болоте мычал водяной бык. Ему отвечал филин из лесной чащи, ухал, будто мужик дурашливый: ухху-хуууу! Сычонок поеживался, сгонял надоедливых комаров… А потом ему как раз приспичило справить большую нужду. Он еще потерпел-потерпел и отошел подальше, к лесу, сломал сук, начал ковырять землю, чтобы сделать ямку. А то мужики сильно ругались, когда он поблизости от шалаша это делал-то, мотылом[41] его обзывали.
И вот сел, спустил порты, продолжая озирать шалаш, фигуры можжевельников… Как вдруг среди этих неподвижных-то фигур задвигались какие-то иные… что ли.
Сычонок решил, что мужики встали зачем-то. Может, опять лохматый заявился…
Но только мужиков что-то было больше трех.
Сычонок поднялся. Хотел крикнуть… да где там!
А в ночи уже слышался какой-то жуткий зубовный скрип и храп, потом и крик, кашель, чуханье, будто кабан, секач набежал… Много секачей. И клыки их лязгали: «Дрзгн! Дрзгн!»
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Магический мир природы рядом, но так ли просто в него проникнуть? Это возможно, если есть проводник. Таким проводником для горожанина и вчерашнего школьника, а теперь лесника на байкальском заповедном берегу, становится эвенк Мальчакитов, правнук великой шаманки. Его несправедливо обвиняют в поджоге, он бежит из кутузки и двести километров пробирается по тайге – примерно так и происходили прежде таежные драмы призвания будущих шаманов. Воображаемая родовая река Мальчакитова Энгдекит протекает между жизнью и смертью.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Война и мир — эти невероятно оторванные друг от друга понятия суровой черной ниткой сшивает воедино самолет с гробами. Летающий катафалк, взяв курс с закопченного афганского аэродрома, развозит по стране страшный груз — «Груз-200». И сопровождающим его солдатам открывается жуткая истина: жизнь и смерть необыкновенно близки, между ними тончайшая перепонка, замершая на пределе натяжения. Это повесть-колокол, повесть-предупреждение — о невообразимой хрупкости мира, неисповедимости судьбы и такой зыбкой, такой нежной и тленной человеческой жизни…
Сибирь – планета на планете. У нее своя гравитация, свои законы и свой президент по имени Природа. В этой книге собраны голоса писателей и не только писателей – тех, кто родился, вырос на этой уникальной земле или шагнул к ее тайнам. Здесь открывается Сибирь – живая, дышащая, страшная, странная, огромная и все еще незнакомая. «Люди Сибири – упрямые люди. Просторные. У каждого Сибирь своя. Эта книга возможна во множестве томов» (Сергей Шаргунов).
В книге "Недуг бытия" Дмитрия Голубкова читатель встретится с именами известных русских поэтов — Е.Баратынского, А.Полежаева, М.Лермонтова.
Все слабее власть на русском севере, все тревожнее вести из Киева. Не окончится война между родными братьями, пока не найдется тот, кто сможет удержать великий престол и возвратить веру в справедливость. Люди знают: это под силу князю-чародею Всеславу, пусть даже его давняя ссора с Ярославичами сделала северный удел изгоем земли русской. Вера в Бога укажет правильный путь, хорошие люди всегда помогут, а добро и честность станут единственной опорой и поддержкой, когда надежды больше не будет. Но что делать, если на пути к добру и свету жертвы неизбежны? И что такое власть: сила или мудрость?
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».
Александр Бушковский родился и живет в Карелии. Автор трех книг прозы. Сборник «Праздник лишних орлов» вошел в короткий список премии «Ясная Поляна» 2018 года. В том же году Бушковский стал лауреатом премии журнала «Октябрь» за роман «Рымба». Роман открывается сказочно-историческим зачином, однако речь в нем идет о событиях сегодняшнего дня, а рассказываемые одним из героев предания об истории деревни Рымба и – шире – истории Русского Севера в контексте истории России служат для них лишь фоном. На островке Рымба, затерянном в огромном озере, люди живут почти патриархальной маленькой общиной, но однажды на берег возле деревни выносит потерявшего сознание незнакомца.
Леонид Юзефович – писатель, историк, автор документальных романов-биографий – “Самодержец пустыни” о загадочном бароне Унгерне и “Зимняя дорога” (премии “Большая книга” и “Национальный бестселлер”) о последнем романтике Белого движения генерале Анатолии Пепеляеве, авантюрного романа о девяностых “Журавли и карлики”, в основу которого лег известный еще по “Илиаде” Гомера миф о вечной войне журавлей и пигмеев-карликов (премия “Большая книга”), романа-воспоминания “Казароза” и сборника рассказов “Маяк на Хийумаа”. “Филэллин – «любящий греков».