Родная кровь - [105]

С Макбрайд все в порядке. У нее оказалось сотрясение мозга, поэтому пару дней она провела в больнице под наблюдением врачей. Дав показания о том, как я убила Джона, я заставила копов отвести меня к Эвану. Когда полицейские сообщили ему, что мы с Элли пропали, он хотел отменить операцию, но врачи сказали, что это слишком рискованно, поэтому ему все-таки пришлось оперироваться.

Когда мы с Элли прибыли в больницу, Эван только приходил в себя. Он расплакался, увидев нас.

Мы с Элли принесли Сэнди цветы.

– Спасибо, что пыталась спасти меня, – сказала Элли, вручая их.

В этот момент мне показалось, что Макбрайд едва сдерживает слезы.

Я думала, что она тут же примется расспрашивать меня, чтобы узнать, что приключилось с Джоном, но она ничего не сказала, даже когда Элли рассказала, как пряталась в норе. Я так привыкла к тому, что Сэнди постоянно сердится, что было странно видеть ее такой бледной и подавленной. Наверное, она расстроилась из-за того, что не смогла убить Джона сама. Билли рассказал мне о том, как Джон сумел похитить Элли. Он начал стрелять в кустах неподалеку от дома, поэтому полицейским, патрулировавшим рядом, пришлось бежать туда, чтобы посмотреть, что случилось. Затем Джон поставил свой грузовик у дома соседей и забрался на наш участок. Он был во дворе и, наверное, собирался ломать дверь, когда Макбрайд отключила сигнализацию, чтобы выпустить Олешку погулять. Джон набросился на нее, но Сэнди успела выхватить пистолет. Джон оставил калитку открытой, и Олешка сбежал. Днем его подобрал наш сосед.

Элли была в спальне, когда «тот плохой дядя» зашел и сказал ей, что Макбрайд попросила его отвезти ее к мамочке в больницу. Сперва Элли не поверила ему, но Джон сказал, что Олешка уже в грузовике. Это ее убедило.

Копы были не очень-то рады тому, что я сбежала, пока они возились с раненой Сэнди, но теперь с этим уже ничего не поделаешь. Мне пришлось дать показания по поводу убийства Джона, и полиция будет проводить расследование, но Рейнолдс сказал, что мои действия не могут быть расценены иначе, чем самозащита.

Эван тоже напустился на меня за то, что я отправилась спасать Элли в одиночку и не стала ждать копов, но быстро успокоился. Думаю, он слишком потрясен тем, что мог потерять меня.

И не только он.

Мне кажется, я больше похожа на своего отца, чем мы думали. Я знаю, что действовала в целях самозащиты, но я все равно убила человека. И не просто человека, а собственного отца. Простит ли меня за это Бог? Я до сих пор не уверена в том, что сама смогу простить себя за это. А больше всего меня пугает не то, что я это сделала, а то, что при этом я совершенно не колебалась.

Сеанс двадцать третий

Я так разочарована. Больше всего меня злит то, что после нашей последней встречи я чувствовала себя намного лучше. Я была так рада тому, что все закончилось, что испытывала некую эйфорию. Буря в средствах массовой информации утихла, мы с Эваном не ссорились, мой ребенок был просто чудом, я любила моих близких, и все они любили меня. Даже еда казалась вкуснее.

Но чем больше все возвращалось в норму, тем… ну… в общем, все возвращалось в привычную колею.

Сегодня утром зашла Мелани, чтобы забрать список песен, который мы с Эваном составили для свадьбы. Я все выходные перерывала дом в поисках ее диска, но так его и не нашла, поэтому мы решили, что проще позволить Кайлу петь на свадьбе, чем сеять раздор в семье.

Сейчас я легче ко всему отношусь.

Вчера вечером Эван нашел диск – я умудрилась засунуть его в какую-то другую коробочку, даже не послушав. Оказалось, что Кайл не так уж и плохо играет. А главное, мне очень понравился женский голос на подпевке. Эта певица чем-то напомнила мне Сару Маклеллан и Стиви Никс.[8]

Когда приехала Мелани, я возилась во дворе, поливая свой жалкий садик. Мы прошли в дом, и я отдала сестре список.

– На диске слышно женский голос на подпевке, – сказала я. – Ты знаешь, как связаться с этой певицей?

Оторвавшись от списка, Мелани подняла голову.

– А что?

– Я надеюсь, что она тоже согласится петь у нас на свадьбе.

Мелани, покраснев, опустила глаза.

– Так это ты?

– И не надо так удивляться! – Мелани покосилась на меня.

– И все же я удивлена. Ты никогда раньше не пела… По крайней мере, я об этом ничего не знала.

Она пожала плечами.

– Иногда я пою в пабе.

– Тебе стоит всерьез заняться пением, Мелани. Ты могла бы сделать настоящую карьеру.

– А карьера в баре что, ненастоящая?

– Я не это имела в виду. – Я вспомнила, что, когда чуть не погибла, пообещала себе быть помягче. – Прости, что это так прозвучало. Мне кажется, у тебя потрясающий голос. Я была бы очень рада, если бы ты пела у меня на свадьбе.

Мелани пожала плечами.

– Хорошо. Только не все песни, потому что мне еще и потанцевать хочется.

– Спасибо, было бы здорово.

Мы немного помолчали.

– Хочешь выпить со мной кофе? – предложила я.

– Конечно. – Мелани, казалось, удивилась.

Взяв чашки, мы прошли в гостиную и уселись на диванчиках. Прихлебывая кофе, мы посматривали друг на друга и тут же отводили глаза. В воздухе повисла гнетущая тишина.

В последнее время меня беспокоил один вопрос, который я должна была задать Мелани, но мне не хотелось поднимать скандал. Эван посоветовал мне просто не думать об этом. Тогда я согласилась с ним, но… Сейчас мы с Мелани сидели вместе, и настроена она вроде бы доброжелательно. Я продержалась две секунды.