Родиться Царём - [28]

Северный бенефис(часть вторая)

Вначале был Белгород. Там на сборном пункте, где толкалось с рюкзаками и чемоданами около полусотни разношёрстной публики. Им в бухгалтерии выдали деньги на билеты и подъёмные до Красноярска. Олег из этой толпы выделил одного амбала в клетчатом вытертом из лавсана пиджаке. Он ему показался знакомым. Но выяснять с ним место пересечения не стал. Они вообще ни с кем не общались, а пошли на железнодорожный вокзал и сели на Харьковскую электричку.

Затем из Харькова ехали с огромной группой вербованных людей в пассажирском поезде плацкартного вагона следующего до Красноярска. Хорошо, что все вербованные ехали в разных вагонах, если бы их объединили в одном вагоне, то получился бы настоящий содом. И это радовало друзей. Но часть людей, из вербованных кадров всё — таки попала в их вагон. Не сказать, что они сильно докучали пассажирам своим присутствием, но мелкие эпизоды присутствовали в вагонах.

Вместе с ними четвёртую полку занимал молодой парень, ехавший до Омска. После знакомства, они узнали, что его зовут Игорь и что он уже студент первого курса педагогического института и возвращается домой с Азовского моря, где гостил у родственников.

Сергей был не особенно многословен. Он сразу забрался на верхнюю полку и начал смотреть в окно, любуясь необъятными просторами страны. Иногда он прикрывал глаза, и создавалось впечатление, что он не спит, а прислушивается, к разговорам попутчиков.

Олег в поездку, взял с собой двадцать колод краплёных карт, с разными рубашками и дорожные шахматы. — Пацаны ни с кем в поезде не сходится, — роясь в своём рюкзаке, сказал Олег. — Едем своей компанией, нам никто больше не нужен. А то я смотрю, там наши землячки уже посматривают в нашу сторону. Но у них планы, похоже, прямо — противоположные нашим планам. Они в Белгороде, как получили бабки, начали вино пить. Тем более едут, кажется в Ачинск и Норильск. У нас с их весёлой компанией дороги разные. Даю голову на отсечение, что вся эта команда из непутёвых каторжан. Одного амбала я, кажется, знаю, работал шнырём у нас на зоне в санчасти. Пока точно не могу сказать, но похож здорово. По дороге всё равно проявится, если пьёт безмерно, — он достал из рюкзака дорожные шахматы и, выложив их на стол, кивнул Мартыну. — А это нам с тобой в пути время коротать.

Но Мартын безразлично отнёсся к шахматам. Он приблизился к уху Олега и таинственно зашептал:

— Один с корявой рожей из той компашки вроде тоже в Игарку едет. Он деньги в кассе за мной получал. Я слышал, он говорил Игарка. Морда до ужаса страшная. На конкурсе уродов, точно бы в тройке лидеров был. Такому нож в сердце вонзить, что мне на костёр отлить.

Олег иронически улыбнулся нелепой логике друга, но поучать того не стал:

— Пускай едет куда хочет, но мы ведём себя скромно и тихо выпиваем в день по одной бутылке водки на троих. Я вижу у них компания шумная. На столе карты магнитофон и вино появилось. Не исключено, что они могут подвалить поиграть. Будем культурно отказываться, а потом наклоним их до букс. Пускай потом локти чешут. Я с такой публикой знаком. Им главное акцент один раз правильно сделать, и они больше не подойдут к нам или совсем испарятся. А на рожи ты Мартын не обращай внимания. Смотри в глаза, чем они яснее у человека — тем у него душа чище.

В соседних купе была сборная компания, в основном это были мужчины затрапезного вида с полыхающим запахом изо рта. А так же семейные мужчины, поругавшиеся со своими жёнами, — эта группа ехала в Норильск. Но они были степенные и вели себя пристойно. Самая беспокойная компания была именно та из Белгорода, в которой находился амбал. Они направлялись в Ачинск на глинозёмный комбинат и в Лесосибирск на лесоразработки, — туда, где местные жители не справлялись с государственным планом. Вся эта сборная компания ехала по орг. набору.

В Норильск для таких рабочих дорога была закрыта. Так — как Норильск считался границей полярных владений СССР.

Они шумно разговаривали под песню из давнишнего кинофильма «Старики на уборке хмеля», которая беспрестанно лилась из их магнитофона. Щупленькая проводница несколько раз их предупреждала, чтобы они убавили звук или совсем выключили свою бандуру. Они выключали магнитофон, но через некоторое время вновь была слышна надоевшая всем мелодия. Она до того била по ушам, пока пассажиры всего вагона не потребовали у проводницы, чтобы пьяных меломанов на ближайшей станции передали в руки милиции. Только после этого воцарилась тишина.

Вечером Олег с друзьями накрыли стол и чинно отдыхали под водочку. Игорь скромно отказался от застолья, сославшись, что предпочитает горячие блюда. Он спустился сверху и, взяв кошелёк, направился в вагон — ресторан. Через минут сорок, он возвратился оттуда сытый и, посмотрев, что его попутчики ещё трапезничают, сказал:

— Я сейчас после ресторана в тамбуре нашего вагона курил. Похоже, тот о ком вы вели речь, мечтает в гости к вам зайти. Лучше бы вам подальше от него спрятать деньги и ценные вещи, — предостерег Игорь. — Больно планы у него не хорошие.

Он бросил свой кошелёк под подушку и вновь забрался на свою полку.