Родина слонов - [30]

Петя долго прикидывал, как бы поделикатнее загнать эту историю в методичку, чтобы никто не догадался, откуда она взялась. Иван сказал, чтоб писал как есть, чего стесняться, пусть люди знают: не боги горшки обжигают и не боги в горшки ходят.

Петя согласился – мы такие, можем себе позволить разоблачиться, но в училище нашей крутизны не оценят. Им давай положительных героев для воспитания молодежи, а у нас ишь какая романтика. Успешный перенос эдипова комплекса на мамонтов, ядрена вошь! Если бы за бесчеловечные опыты на животных давали Нобелевскую премию, нам бы вручили сразу две! Родной скотобазе незачем знать столько подробностей о нашей интимной жизни.

Чукотский «ковбойский техникум» неспроста обзывают «скотобазой» – много обиженных на училище по всему полуострову и за его пределами. Отсев там большой. Отчислять стараются под благовидными предлогами, но обычно курсант догадывается, в чем его проблема. На факультете тяжелых систем требования к морально-волевым качествам будущих каюров особенно строгие. Тем не менее частенько вылетают и КЛС, что сильно удивляет несведущую публику. Эти-то почему? Их же вроде учат профессионально драть собаку поводком, как сидорову козу, и методически грамотно пихать оленя хореем в бок, разве нет?

Конечно, учат. Но между убедительной «демонстрацией злобы» провинившемуся зверю и реальной злобой – пропасть. Если ты по жизни впадаешь иногда в бешенство – не ходи в каюры. Ходи в спортзал, бей там боксерскую грушу хоть до смерти.

Преподаватели честно стараются выправить что можно в юных изломанных душах, но и курсант должен изучать себя и работать над собой. Если для него такое поведение не органично, если он только больше мучается, – ну, извините, зачем причинять человеку лишние страдания. Мы посоветуем ему другую профессию, от животных подальше.

Конечно, не все готовы принять настолько строгие правила игры. В народе давно говорят, что выпускники училища очень много рефлексируют по любому поводу и играют в психологов, шибко умные все стали, это не делает их счастливее и вообще как-то не по-нашему, не по-чукотски.

Когда дошли такие слухи до дедушки Умкы, тот ухмыльнулся и ответил просто, что это очень по-человечески. Или мы уже не настоящие люди?

– Мы делаем настоящих мамонтов для настоящих людей, – сказал дедушка. – Наша продукция становится умнее и образованнее с каждым поколением, и процесс необратим: мы научили их учиться, и им понравилось. А чукчи чего хотят – наоборот, тупеть?.. Да, мамонты предъявляют к людям особые требования: нельзя быть плохим человеком. Если у чукчей кишка тонка стать лучше, тогда я не понял, в чем вопрос, сказал дедушка. – Ну давайте, что ли, вымрем к чертовой бабушке. Как едва не вымерли мамонты, когда их чудом спасли русские в девятнадцатом веке. Но мы-то упорные, мы постараемся, нам русские не указ. Вы так хотите? Мы не можем дрессировать животных под работу с плохими людьми, – заявил дедушка с трибуны всечукотского партийного актива. – Оператор мамонта, каюр тяжелых систем – это человек сильный духом, волевой, уверенный в себе. Сила и уверенность делают его уравновешенным, добрым и понимающим. Это настоящий человек будущего! И если мамонты заставят нас всех быть такими – значит, мы на верном пути. Значит, верхом на мамонте Чукотка въедет в коммунизм! Ура, товарищи!

Дедушке тогда хлопали, но скорее от изумления, чем от понимания. А он ведь дело говорил.

Стратегия воспитания, отработанная впервые в питомнике «Звезда Чукотки» и принятая затем повсеместно, нацелена на то, что мамонтенок, взрослея, все больше и больше очеловечивается. День ото дня он встречает новых людей, осваивает вместе с ними новые территории и видит, чем люди там заняты. Его кругозор постепенно расширяется, он овладевает полезными умениями – ну совсем как человеческий детеныш. В конечном счете мамонта готовят к тому, что однажды он уйдет из питомника навсегда, в бескрайний мир, где на каждом шагу его ждут увлекательные занятия и добрые товарищи. Уйдет, одетый в сбрую, с каюром на загривке – и это правильно. Так и должно быть. Куда же мамонту без оператора.

Конечно, мамонты обучены не только какое-то время работать и пастись бесконтрольно, но и «занимать себя»: они увлеченно играют, особенно группами, и преимущественно в футбол железными бочками. Зрелище дикое, но симпатичное. Еще они бросаются автомобильными покрышками – тоже не для слабонервных. А одинокий мамонт скорее будет играть в строителя. Если зимой влажность достаточная, чтобы катать снежные комья, он сначала поставит стены для защиты от ветра, а потом займется высокой архитектурой и отгрохает такую загогулину, что невольно задумаешься – слышь, мохнатый, а ты с этой планеты вообще?..

Но долго без человека мамонту нельзя. Он твердо знает, что все заслуживающее внимания и приложения сил в этом мире придумано людьми и происходит там, где люди; и если мамонта туда не позвали, это временно, надо подождать. Скоро позовут. Если не зовут неделю, он загрустит, а грустный мамонт – такая картина маслом и слезами, от которой хорошему человеку хочется умереть со стыда на месте, а плохой старается побыстрее убежать.