Рисунки Виктора Кармазова - [58]
— Может, чайку? — на всякий случай предложил тот.
— Нет, спасибо, побегу, а то опоздаю…
На самом деле, если бы Виктор опоздал на ближайшую электричку, не случилось бы ничего страшного — по расписанию до обеденного перерыва в Москву отправлялись еще две. Просто Виктор хотел прекратить разговор в доме Антона. У Никиты по поводу этого были другие соображения, и он сказал, что проводит дружищу до станции, где у него якобы были какие-то дела.
— Может, все-таки объяснишь, что происходит? — спросил хмурый Никита, когда они пересекли клеверное поле и вошли в лес по ведущей на станцию старой тропинке.
— А ты поверишь? — Виктор остановился и посмотрел на друга в упор.
— Если скажешь правду — поверю, — серьезно сказал тот.
— Правду…
— Дружище, я в любом случае по твоим глазам пойму, врешь или нет.
— Хорошо. Давай, до нашей полянки дойдем, будет тебе и правда, и если хочешь — доказательства.
— Давай, дойдем…
Виктор давно подумывал посвятить во все чудеса своего лучшего друга. С этим человеком, он, как говорится, пошел бы в разведку, другими словами, доверил бы ему свою жизнь. И все-таки Виктор опасался, что, узнав о возможностях странички, Никита захочет ею завладеть. Слишком уж многое она могла подарить своему владельцу. Другое дело, что хорошо было бы выяснить, способен ли кто-то другой, так же эффективно воздействовать на нее, кроме самого Виктора. Это он и собирался вскоре проверить.
Полянка, о которой шла речь, была примерно на полдороге между деревней Кобяково, где жил Никита и станцией Скоротово. Приезжая сюда из Москвы, Виктор с друзьями всякий раз задерживались на этой симпатичной полянке: полной грудью вдохнуть ароматы подмосковного леса, полюбоваться природой, к тому же — опрокинуть стопочку-другую — повод для этого находился всегда, хотя хорошо было и безо всякого повода.
— Ну, что скажешь? — нетерпеливо спросил Никита, когда они дошли до места, и Виктор присел на сухой пенек.
— У тебя спички есть? Дай одну, — Виктор на треть воткнул спичку в землю, чтобы она стояла вертикально. Потом достал тетрадь и разгладил на ее обложке чудесную страничку.
— Ты чего, хочешь спичку нарисовать? — спросил сосредоточенно наблюдавший за ним Никита.
— Сначала ты ее нарисуешь.
— Зачем? Да и не умею я.
— Неужели не сможешь простую спичку нарисовать? — улыбнулся Виктор, вручая другу карандаш.
— Ладно, попробую, — Никита присел на корточки и уставился на спичку.
— Мудрствовать не надо. Представь, что ты в детском садике, и это воспитательница просит тебя рисовать.
Пожав плечами, Никита нарисовал две черточки и серную головку.
— Отлично! — похвалил Виктор. — Теперь подрисуй пламя, ну, будто спичку только что подожгли. Да ты настоящий художник! А теперь распишись внизу и на мгновение прикрой глаза.
Никита сделал все, что от него просили, после чего вместе с другом уставился на примитивный рисунок.
— Фу-у-у, примерно через минуту громко выдохнул Виктор. — Я так и думал.
— Что ты думал? — Никита был явно недоволен происходящим.
— Успокойся, сейчас все поймешь, — Виктор присел на соседний пенек, стер рисунок и тоже нарисовал горящую спичку, воткнутую в землю. — Теперь смотри внимательно!
Он поставил автограф, закрыл глаза и через пару секунд услышал:
— Не понял? Дружище, что это? Как это?
Реальная спичка вспыхнула и так же, как спичка на рисунке начала гореть, сгорать, превращаясь в черную дымящуюся загогулинку.
— Да не знаю я, как это объяснить, Никита! Чудо, понимаешь?
— Не понимаю, — помотал тот головой и вдруг встрепенулся. — Постой-ка! Ты же и просеку нарисовал, как в дома молнии ударяют, и потом они все сгорели! Что же это получается?
— Не знаю, Никита, не знаю, кто в том пожаре виноват — я или сила природы. Знаю только, что страничка в моих руках способна чудеса творить.
— Например?
— Ты присядь, — Виктор кивнул на пенек. — Помнишь, недавно во время футбольного матча, когда Федя гол конюшне забил, тебе показалось, будто ты оказался на улице Свобода и избил двух уродов?
— Помню, — хмурый Никита потер кулаки.
— Извини, дружище, это я во всем виноват. Только знай, что тебе это не совсем показалось.
— Как это?
— Сейчас расскажу. На эту электричку торопиться не будем, а следующая через час, так что время есть. Что уставился, пытливый? Сам же сказал, что догадаешься, если я врать стану.
— Догадаюсь, только…
— Когда я в тот вечер домой после маршрута возвращался, на меня сзади два незнакомых мужика напали, побили, — помнишь, ты еще спрашивал, чего это у меня с носярой?
— Ну, да…
— Это они меня так разукрасили, а еще бумажник отобрали — с деньгами и инкассаторским удостоверением. И я от безысходности, понимаешь, от безысходности нарисовал этих двоих — с колом да с цепью в руках — на улице Свободы и тебя — как будто ты им навстречу идешь. И, благодаря вот этой чудесной страничке, ты словно раздвоился, вернее продублировался: настоящий застыл перед телевизором, а твоя копия воплотилась в Тушино. А когда эта копия, то есть, ты второй, бандюков отметелил, я рисунок стер, и ты очнулся у себя дома, сохранив в памяти эпизод драки, понимаешь?
— А те двое? — спросил Никита, усиленно растирая лицо ладонями.
Animals-horror, а еще чаще даже fish-horror — так можно назвать жанр произведений, представленных в сборнике «Нежелательные встречи». Действие почти всех рассказов происходит во время рыбалки, на которую приезжает главный герой. Он ловит рыбу, наслаждается природой, и кажется, ничто не должно нарушить окружающую идиллию, но тут начинается такое!..Оказывается, что на обычной рыбалке можно встретить межзвездного браконьера, охотников за людьми из параллельного мира, водяного, ведьму, сатану-искусителя, бобра-оборотня.
Сергей Фролов был успешным каскадером, а Наташа Завьялова – знаменитой актрисой. Но однажды их жизнь изменилась навсегда – они оказались перемещены в другой мир. В мир, страшнее которого сложно что-то вообразить…«Это – ад?» – с ужасом спрашивает Сергей, когда видит, как озверевший воин тесаком отсекает голову одному из пленников.«Нет, это всего лишь мир за стеной!» – печально отвечает ему друг, которого через несколько часов подвергнут изощренной пытке.Таков мир за стеной, где царят жестокость, алчность и разврат.
После загадочного катаклизма в заповеднике «Кабанье урочище» мутировавшие звери и рыбы стали смертельно опасны для людей. Несмотря на это заповедник становится популярным среди охотников и рыболовов. Более того, на водоемах урочища устраиваются экстремальные соревнования среди мастеров рыбалки. Участников ждет каскад приключений, связанных с риском для жизни, ведь против них ополчилась сама Природа.
Что страшнее – провалиться на экзаменах по магической рыбалке или струсить перед лицом опасности, грозящей уничтожением всего мира? Способен ли благородный эльф оказаться предателем, а омерзительный гоблин – другом? Не спасует ли в самый ответственный момент умудренный опытом декан факультета рыболовной магии? На чьей стороне окажутся ведьмы и вампиры, могучие тролли и щуплые с виду лекпины, коварные русалки и загадочный серебристый рыбодракон? И, самое главное, сбудется ли древнее Пророчество о спасении цивилизации двенадцатью Избранными?!
Бывший советский пограничник, а ныне журналист Павел Балашов получил предложение от некоего Белявского организовать рыболовную экспедицию в Хабаровский край. Павел с радостью согласился. Ведь в прошлом году он поймал в тех краях огромного тайменя. Правда, заказчик оказался с сюрпризом. Мало того что он был сотрудником КГБ, так еще, как выяснилось, интересовали его отнюдь не таймени. Однако отступать было поздно, и Павел, сам того не подозревая, вовлекается в головокружительные приключения, где перемешались инопланетяне, динозавры, андроиды и другие миры…
Два друга приезжают зимой на рыбалку в глухую деревушку, не зная, что в последнее время в округе участились загадочные смерти людей. Отличный клев на льду озера заканчивается трагедией – один из друзей погибает, второго обвиняют в убийстве. За дело берется следователь Крымов. И вновь одна за другой происходят загадочные и ужасные смерти, теперь не только с деревенскими жителями, но и с работниками милиции. А причина – в щучьем племени, которое мстит племени людскому…
Над Кольским полуостровом нависла полярная ночь. Солнечные лучи уже давно не заглядывали в окна. По утрам было сумрачно, и постоянно болела голова, отчего Павел Николаевич Ларин зачастую впадал в меланхолию. Всё же лучше быть седым, чем лысым, — подметил Павел Николаевич и, насухо обтеревшись махровым полотенцем, освежил гладко выбритые щёки пахучим одеколоном. Что воскресенье, что понедельник — теперь всё было едино… Павел Николаевич непроизвольно начал размышлять о превратностях беззаботной старческой жизни.
В порыве гнева гражданин Щегодубцев мог нанести смертельную рану собственной жене, но он вряд ли бы поднял руку на трёхлетнего сына и тем самым подверг его мучительной смерти. Никто не мог и предположить, что расследование данного преступления приведёт к весьма неожиданному результату.
Предать жену и детей ради любовницы, конечно, несложно. Проблема заключается в том, как жить дальше? Да и можно ли дальнейшее существование назвать полноценной, нормальной жизнью?…
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.