Риск - [50]

Лорд Уинтердейл направлял фаэтон по улицам Лондона, а я тихо сидела рядом с ним, стараясь не отвлекать его лишними расспросами. Наш экипаж, запряженный четверкой лошадей серой масти, легко катил по мостовой. Я нисколько не сомневалась, что мы нагоним лорда Марша, поскольку лошади его были хуже, чем у лорда Уинтердейла, а экипаж тяжелее.

По странному стечению обстоятельств мы ехали по дороге, ведущей в Стейн-Хаус, где сегодня был пикник. Мы молчали. Слышался только мерный стук копыт — лошади несли нас к юго-западу, в Гэмпшир.

Мы выехали в половине второго, а в четыре были уже на границе с графством Гэмпшир. В половине шестого мы подъехали к Базингстоку, где остановились напоить лошадей. Лорд Уинтердейл выпил пива, а я — лимонада.

Наше появление в Базингстоке не прошло незамеченным. Любопытство вызывал не лорд Уинтердейл, а я. В том, что джентльмен путешествует в фаэтоне, нет ничего необычного. Странно, что его сопровождает юная леди.

Во все время пути меня непрестанно терзал вопрос, каковы будут последствия моего рискованного приключения.

Но я решительно выбросила эти мысли из головы. У меня не было другого выбора. Анна, как и всегда, была для меня на первом месте.

Мы выехали из Базингстока и повернули на юг, к Уин-честеру — бывшей столице короля Альфреда. Я обратила внимание на окружающий ландшафт. Местность была ровная, без высоких холмов и глубоких долин. Поля перегорожены изгородями, за которыми цвели примулы, ветреницы и дикие гиацинты. Я смотрела на них, стараясь не думать о том, что может случиться с Анной.

К тому времени, как мы свернули с главной дороги и неспешно потрусили по аллее, которая, как сказал лорд Уинтердейл, вела в поместье Марша, лошади порядком устали. Я тоже устала и вдобавок замерзла. Но это был холод, который не имел ничего общего с прохладной весенней погодой. Меня леденил страх.

Пять долгих часов я молилась, чтобы мы встретили Марша и Анну по пути, но этого не произошло.

Почти в семь вечера мы подъехали к массивным чугунным воротам, которые неожиданно выросли перед нами в сумерках, и покатили по посыпанной гравием дорожке, приближаясь к конечной цели нашего путешествия.

— А что, если его нет дома? — сказала я лорду Уинтердейлу. — Что, если он увез ее в охотничий домик? Или в другое поместье?

— Скоро мы все узнаем, — последовал лаконичный ответ. Жесткий профиль лорда Уинтердейла четко вырисовывался на розовом закатном небе.

— О Господи, — сказала я. — Я так надеялась, что мы их нагоним еще по дороге.

— Я тоже.

Меня охватила дрожь.

— Что, если он изнасиловал ее? Она этого не переживет.

— Если он ее изнасиловал, я его убью, — спокойно произнес лорд Уинтердейл. — Будем надеяться, что мы подоспели вовремя. И не впадайте в панику раньше времени.

Я ошарашенно уставилась на него. «Я убью его», — он сказал это с такой легкостью, как говорят: «Я приглашу его на обед». Меня охватила дрожь.

В этот момент мы повернули, и нашим глазам предстал особняк. Я помню только, что он представлял собой странную архитектурную смесь. Узорчатые кирпичные стены и ряд узких окон были характерны для дома в якобинском стиле, а крыша с сияющим центральным куполом напоминала о постройках времен Карла Второго. Но я не была расположена размышлять об архитектурных особенностях жилища Маршей и сидела, застыв в напряжении, рядом с лордом Уинтердейлом. Мы подкатили к крыльцу, и лорд Уинтердейл спрыгнул с подножки и постучал в дверь. Я тоже вылезла из экипажа и подошла к нему.

Прошло две минуты, и дверь открыл дворецкий, который посмотрел на моего спутника с самым нелюбезным видом.

— Я граф Уинтердейл, — представился его светлость с должным высокомерием в голосе. — Я хотел бы видеть лорда Марша.

Дворецкий взглянул на нас еще более враждебно.

— Лорда Марша нет дома, милорд. Он в Лондоне.

У меня екнуло сердце. Мы проделали такой долгий путь — и все напрасно. Анны здесь нет.

Меня била нервная дрожь. Что нам теперь делать? Где она может быть?

«О, Анна, — в отчаянии подумала я, — это моя вина. Мне следовало выйти замуж за „рыбий рот“, и ты жила бы сейчас в Суссексе и ничто бы тебе не угрожало».

— Мы пройдем и посмотрим сами, — решительно сказал лорд Уинтердейл и протиснулся мимо дворецкого в дом. Я последовала за ним.

Дворецкий пришел в ярость.

— Вы не имеете права врываться в чужой дом, милорд, — сказал он.

— Но ведь я уже вошел, разве нет? — возразил лорд Уинтердейл. Он направился к резной сосновой лестнице в центре огромного холла и взбежал по ступенькам, окликая лорда Марша по имени. Его голос звучал угрожающе, и я невольно поежилась.

Он появился минут через пять и с мрачным видом спустился в холл.

— Его нигде нет, — сказал он мне. — И Анны тоже. Кровь отлила у меня от лица. Я тряслась как в лихорадке, прижимая ладонь к губам.

— О Боже правый, — наконец вымолвила я. — Что же нам теперь делать?

Он шагнул ко мне, снял дорожный плащ и накинул мне на плечи.

— Вы, должно быть, правы, — сказал он, нервно проведя рукой по волосам. — Он увез ее в одно из своих поместий.

Ужасные картины возникли перед моим мысленным взором, и я зажмурилась, как будто таким образом могла избавиться от них. Я поплотнее запахнулась в плащ лорда Уинтердейла. Он еще хранил тепло его тела, но я все равно продолжала дрожать.