Риск капитана - [41]

– С Пророками, – сказала девочка, как и предположил Кирк.

Спокойствие ее голоса, когда она говорила о судьбе своего отца, сказало ему насколько сильна была ее вера. Или, по крайней мере, у ее матери.

– А что твоя мама? – спросил Кирк, взглядом предупреждая Пикарда позволить ему самому все разузнать. – Кажется я видел ее раньше, когда мы с другом прибыли сюда.

Девочка молчала. Кирк попробовал снова.

– Ты можешь сказать куда ушли все взрослые?

Девочка негромко кашлянула, прикрыв рот, как ее учили. Но не ответила.

– Мы просто хотим поговорить с твоей мамой, – сказал Кирк. – Мы здесь не для того, чтобы причинять кому-то вред. Мы друзья.

Девочка прикусила губу, словно пытаясь оценить их искренность.

– Вы кедасиане?

Кирк моргнул.

– Ты имеешь ввиду кардассиан?

Девочка кивнула и ее темные глаза посерьезнели.

– Нет, нет, – сказал Кирк. – Мой друг и я родом с планеты под названием Земля. Мы земляне.

– Или терранцы, – добавил Пикард. – Ты слышала о терранцах?

Девочка покачала головой.

– Или о землянах? – снова попытался Пикард.

Внезапно Кирк изменил направление, ругнув себя за то, что упустил самое очевидное, что легко объясняло нежелание девочки говорить с ними.

– Тебе разрешено говорить с незнакомцами?

Девочка решительно мотнула головой.

– А мы незнакомцы, не так ли? – сказал Кирк.

Девочка кивнула столь же решительно, затем пошатнулась, захваченная еще одним приступом кашля.

– Наверное нам стоит удалиться, – сказал Кирк Пикарду.

Но Пикард, похоже, не имел желания уходить.

– Джим, почему взрослые оставили здесь ребенка? И к тому же нездорового?

Девочка снова закашлялась, все еще молчаливо изучая их. В этом икард прав, подумал Кирк. Куда бы не ушли взрослые из лагеря, этот ребенок остался потому, что была болен, или потому что выздоравливал от какой-то болезни, очевидно считающейся достаточно несущественной, чтобы оставить ее одну. Хотя Кирк считал неправильным, что такую малышку оставили одну, он вынужден был признать, что девочка не чувствовала себя покинутой. Наоборот, когда они с Пикардом столкнулись с ней, она казалась вполне довольной, а не обеспокоенной.

– Вероятно она просто привыкла к этому. Вы же знаете каковы дети, – сказал Пикарду Кирк.

– На самом деле нет. Не знаю.

Кирк похлопал Пикарда по плечу.

– Еще есть время. Давайте пойдем…

Девочка снова начала кашлять и на сей раз не остановилась. На мгновение Кирк замер, когда увидел, как девочка изогнувшись упала на кровать, с негнущимися руками, с ладонями, стиснувшими грудь, вздымающуюся при каждом хриплом вдохе. На миг его сердце остановилось и все о чем он мог думать – так это о своем сыне Джозефе, попавшем в беду. Потом паралич Кирка прошел, и он разразился действием.

– Воды! – крикнул он.

Он опустился на колени и, потянувшись к девочке, дернул ее в вертикальное положение, чтобы наклонить вперед в своих руках так, чтобы ее трахея освободилась от того, что она пыталась удалить из своих легких.

Он слышал как Пикард, разбрасывающий меблировку палатки, воскликнул, обнаружив фляжку. Бросившись к своему другу, он понюхал содержимое фляжки прежде чем вложить ее в руки Кирка.

– Вода. Но возможно здесь есть какое-то лекарство.

Пока Пикард быстро вернулся к своим поискам, Кирк поместил фляжку напротив губ девочки, с трудом пытаясь наклонить назад ее голову. Маленькое затвердевшее тело ребенка забилось в конвульсиях.

Кирк за свою жизнь среди звезд видел немало смертей. Он держал на руках умирающих членов экипажа, умирающих друзей, а на темных улицах старого Нью-Йорка Эдит – женщину, которую он когда-то любил больше всего на свете. И всякий раз он исполнял свои обязанности несмотря на свою скорбь. Всякий раз какая-то часть его разума всегда оставалась способной оценивать ситуацию, планировать, взывая к лучшей звезднофлотовской подготовке.

Но умирающий ребенок? Разве частичка любого человека могла отстраниться от этого? В каждом ребенке были семена неизвестного будущего, и собственная жизнь Кирка была ничем, если он не может защитить и облегчить это вероятное будущее. Вода капала с бледных губ девочки. Потом ее глаза закатились. В этот ужасный, бесконечный миг Кирк понял, что он был таким же как все родители: он больше всего страшился бессилия.

– Лекарство! – внезапно вскрикнул Пикард.

Он показал оранжевый керамический цилиндр размером не больше старого универсального переводчика. Он был приметно обозначен знаком открытой ладони баджорской Гильдии Целителей. Когда Пикард повернул пробку цилиндра, внутри захлюпала жидкость. Он поднял цилиндр повыше, пристально изучив его.

– Жан-Люк? – бросил Кирк, не понимая причину задержки.

Пикард выглядел взволнованным, и настороженым.

– Возможно это лекарство, но откуда мы знаем что оно для нее?

Судорога отбросила девочку от Кирка; ее маленькое теплое тельце сотрясалось. Он осторожно прижал ее. Но у него не было ответа для Пикарда. И не было времени для методичных нани для а для ПикардаКирка; ее маленькое теплое тельце дрожало. пытаясь наклонить назад ее голову.учных изысканий.

– Там есть список компонентов? Инструкция?

Напряженный голос Пикарда выдавал его разочарование.

– Ярлыка нет. – Он быстро вытащил пробку, понюхал содержимое, и вздрогнул. – Джим, это морская вода.