Рип - [58]

— Я не хотела, чтобы что-то случилось. Важно, чтобы он правильно услышал. Всю правду, от кого-то, кто был частью всего того, через что вы прошли.

Моя горячая кровь быстрее побежала по венам, когда я слушал, как говорит Талия.

Затем замерзла, мои легкие выпустили весь воздух из меня.

«…он хочет знать, почему ты освободил его от Джахуа. Он хочет знать, откуда он.

Он хочет знать, кто он…»

Брат Талии встал со своего места. Он направился к нам. Талия сжала мою руку так крепко, что на мгновение мне показалось, что она боится своего брата. Ярость закипела в моей крови при мысли о том, что он заберет ее у меня. Я вскочил на ноги.

Я был выше ее брата.

Больше.

У меня был размер, но в его глазах не было страха, когда он сосредоточил свое внимание на мне. Мои мышцы напряглись, когда он подошел. Одна мысль контролировала меня: защитить Талию любой ценой.

— Назад, — прорычал я, когда он подошел.

Но он этого не сделал. Он просто продолжал приближаться. Я собрался с силами и проигнорировал нервное дыхание Талии позади себя. Я опустил голову в ожидании удара.

Вдруг, глядя мне прямо в глаза, мужчина сорвал с себя рубашку, бросил ее на пол и остановился в паре шагов от меня.

Мое тело не могло двигаться, слишком подавленное картиной передо мной.

818. На груди — 818. Его татуировка, его идентификационный номер, как у меня.

Мужчина поднял руку и провел пальцем по номеру.

— Я такой же, как ты, — грубо сказал он. Он подошел на шаг ближе. — В детстве меня забрали из семьи и насильно отправили в ГУЛАГ. Меня заставили сражаться против моей воли. Накачивали наркотиками, пока я не чувствовал ничего, кроме ярости. Кололи огромное количество наркотиков, чтобы забыть мой дом, мою семью. Я жил только для того, чтобы убивать. Меня учили калечить, убивать, уничтожать. Я был Рейзом, чемпионом смертельного поединка. Я — 818. Я был смертью.

Я пошатнулся на ногах. Я никогда не встречал никого похожего на себя. Я никогда не встречал человека с такой татуировкой, который не был бы рабом.

Выстрел боли пронзил мою голову, и мои руки схватились за голову. Число проталкивалось в мой разум, но я не мог понять, что это было 2… 3… 6… Нет, это было зашифровано, это было…

— Тссс… — успокаивала Талия. Ее рука скользнула по моей груди. Я приоткрыл один глаз и вздрогнул от яркого солнечного света.

Я обнял Талию, набираясь сил от ее прикосновений. Я посмотрел поверх ее головы на мужчину 818 и спросил:

— ГУЛАГ? Я не знаю, что это.

Темнота охватила его лицо.

— Это подземная тюрьма. Нас держали в камерах, как и тебя. Приковывали цепями, как и тебя. Мы были вынуждены учиться сражаться до смерти, как и ты. Единственный способ выжить — выиграть бои. Я выиграл все свои. И я выжил. Я освободился.

Мужчина сглотнул, когда сказал это. Что-то заставило его отступить. Я прижал руку к груди.

— Теперь и я свободен?

Он кивнул.

— Я пришел и освободил тебя от твоего Хозяина — Джахуа. Ты был на наркотиках, которые они продают. Это заставляет тебя хотеть убивать. Это заставляет тебя сердиться, так злиться, что единственный способ облегчить это — насилие. Ты был похищен Джахуа, когда тебе было восемь лет. Он использовал тебя в качестве подопытного и отнял у тебя свободу воли. Под воздействие сыворотки ты делаешь все, что он приказывает. Ты убиваешь всех, когда он командует, и забываешь всех из своего прошлого.

Мое сердце пропускало удары, когда я пытался понять, что мне говорят.

— Восемь лет, — прохрипел я. — Ребенок? — Мужчина кивнул, и Талия смахнула слезы. Она плакала, уткнувшись головой мне в живот. Моя рука на ее спине сжалась, и я спросил:

— Сколько мне сейчас лет?

— Двадцать девять, — прошептала Талия из моих объятий. Она подняла голову. — Тебе двадцать девять, Заал. Тот человек, тот больной ублюдок, которого ты называешь «Хозяин», держал тебя в плену более двадцати лет.

Я отшатнулся назад. Мои ноги ударились о диван позади меня, и я недоверчиво упал. Больше двадцати лет.

Мои глаза закрылись, когда я представил лицо Хозяина. Я подумал о его коротких темных волосах, суровых карих глазах. Я подумал о его рте, руках, кулаках. Слишком много раздробленных образов пронеслось в моей голове. Крик. Я кричал, протягивая кому-то руки. Кровь. Кровь, так много крови.

И я почувствовал ярость. Я почувствовал, как во мне горит ярость, которую я не мог объяснить.

— Что произошло? — холодно спросил я и посмотрел на 818. — Почему ты освободил меня?

818 вернулся на свое место и сел. Его плечи поникли, но его темные глаза встретились с моими, и он спросил:

— Ты помнишь что-нибудь до того, как Хозяин тебя похитил?

Я отрицательно покачал головой, но вспомнил свои сны. Вспомнил двух мальчиков, которые были похожи. Маленькая девочка. Мои глаза расширились. Маленькая девочка постукивает по моему лицу, считая «один, два, три…»

Я поднял руку к лицу, к левой щеке и ощупал родинки. Талия внезапно оказалась передо мной на коленях. Она следила за моими руками.

— Ты что-то помнишь, Заал?

— Один, два, три… — сказал я, все еще представляя темные глаза и волосы маленькой девочки. Глаза Талии сузились в замешательстве, но когда она убрала мои пальцы с моего лица, а ее большой палец погладил то же самое место.