Римский орел - [35]
— Похоже, сейчас все только о ней и говорят, — проворчал Веспасиан.
— Никто не знает, что это за края. Я хочу, чтобы ты вел себя там осмотрительно. И хочу, чтобы ты дал мне в том слово. Прямо сейчас.
— Обещаю.
— Тогда договорились. — Она удовлетворенно кивнула. — А теперь обними сына и отнеси в постель. Ему пора спать.
Веспасиан молча повиновался. Флавия, так же молча, откинула мягкие одеяла и сдвинула в сторону теплый, лежащий под ними кирпич, но Тит, когда отец наклонился, заныл и вцепился ручонками в складки его туники.
— Я не устал! Не устал!
— Тебе надо поспать, — мягко ответил Веспасиан, пытаясь высвободиться, однако крохотные детские пальчики оказались на удивление цепкими, и, когда их все же разжали, в глазах малыша блеснули гневные слезы, а острые зубки его вонзились в руку отца. Не удержавшись, Веспасиан громко выругался.
— Следи за собой! — одернула его шепотом Флавия. Или ты хочешь, чтобы ребенок с малого возраста нахватался подобных словечек?
«Как же, — подумал, морщась, Веспасиан. — Попробуй убереги его». Любой мальчишка, растущий в воинском поселении, волей-неволей набирается выражений более крепких, чем те, что приняты в так называемом приличном кругу.
— У этого мальца, — сердито заметил он, дуя на руку, — волчьи ухватки.
— Вот и прекрасно.
— Так ли? — Веспасиан, подняв брови, осмотрел след отпечатавшихся на коже зубов.
— Это показывает, что у него есть характер. — Флавия вжала продолжавшего дергаться бутуза в кроватку и накрыла его одеялом.
— Это показывает, что у него острые зубы, — пробормотал ее муж.
Оказавшись в привычном тепле, Тит еще пару раз для порядка хныкнул, потом перевернулся на животик, пролепетал что-то невнятное и заснул. Умиленные родители в благоговейном молчании застыли над ним, любуясь умиротворяющей душу картиной.
Кто-то постучал в дверь. Тит шевельнулся.
— Кто это, чтоб ему провалиться!
— Тсс! — шикнул а Флавия. — Ступай за дверь и разговаривай со своими солдафонами там.
Веспасиан вышагнул на галерею и едва не столкнулся с дежурным центурионом.
— Командир! — рявкнул тот. — Прошу позволения доложить…
— Тсс! Говори потише. Мой сын спит.
Секунду-другую центурион стоял с разинутым ртом, потом кашлянул и перешел на хриплый шепот.
— Командир, я с донесением. Замечен пожар.
— Большой? Что горит? Где?
— Что горит, не могу знать, командир. Очаг возле Рейна, за лесом.
Веспасиан воззрился на центуриона.
— За лесом? И ты ради этого беспокоишь меня?
— Часовой говорит, что огонь вроде бы очень сильный.
— Насколько сильный? Что там вообще может гореть?
— Трудно сказать, командир. Собственно говоря, самого пожара отсюда не видно. Одно зарево, отблески на облаках.
Тут легата словно что-то кольнуло.
— За лесом, говоришь?
— Да.
— Третья когорта еще не вернулась?
— Никак нет, командир. — Центурион покачал головой.
— Хорошо, я иду. Ты свободен.
Веспасиан вернулся в комнату. Флавия подошла к нему.
— Неприятности?
— Возможно. Я собираюсь это выяснить. Скоро вернусь. А ты ложись спать.
Когда Веспасиан поднялся на башню восточных ворот, камни стены уже занесло белым мягким покровом. Снег устилал и всю пустошь — до самой темнеющей в отдалении и едва различимой из-за метели лесной опушки. Тем не менее центурион позвал его не напрасно: судя по зареву, пожар был и вправду большой. Причем именно в той стороне, где находилось проштрафившееся германское поселение. Легат обернулся к дежурному.
— От Вителлия по-прежнему ничего?
— Ничего, командир.
Все это начинало внушать нешуточную тревогу. Правда, было непонятно, в какие такие, собственно, неприятности мог влипнуть самодовольный и своенравный трибун. Разведка в последнее время ни о чем угрожающем не доносила — ни о росте мятежных настроений среди оседлых германцев, ни о возможном вторжении из-за Рейна разбойных племен. Однако когорте пора бы вернуться в лагерь. И пожар полыхает там, куда она ушла. Нужно было принимать срочные меры. Разумеется, Веспасиан понимал, какой урон будет нанесен его репутации, если все объяснится мало что значащими пустяками, однако он тут же выкинул из головы эту мысль. Его гордость и самолюбие могли пострадать, но они немногого стоили в сравнении с ответственностью за судьбу вверенного ему легиона.
— Подними конный эскадрон, — приказал он дежурному. — Пусть пройдут по следу третьей когорты и, как только что-либо прояснится, пришлют гонца. Объявляю по легиону тревогу. Всем старшим командирам немедленно прибыть ко мне, центурионам подготовить свои подразделения к маршу. Снаряжение боевое. Выступят все, кроме первой когорты, она останется охранять лагерь. Все понял?
— Так точно, командир.
— Тогда исполняй.
Центурион убежал, а Веспасиан опять обернулся в сторону отдаленного зарева. Как ни кинь, а выходило, если, конечно, Вителлий не сбился с пути, что этот хренов пожар и отсутствие когорты каким-то образом связаны.
— Командир?
Веспасиан поднял глаза и увидел встревоженное лицо молоденького часового.
— В чем дело, солдат?
— Выходит, наши ребята попали в беду?
Позади них пронзительно зазвучал сигнал тревоги, подхваченный другими горнами и разнесшийся по всему лагерю. Из казарм в ночь выбегали солдаты, центурионы зычными голосами отдавали приказы. Веспасиан заставил себя ухмыльнуться.
Рим, 61 год до нашей эры. Жизнь юного Марка Корнелия внезапно и круто меняется. Его отец, бывший центурион, убит, а сам Марк и его мать проданы в рабство. Судьба разлучает его с матерью, и Марк попадает в школу гладиаторов. Вот первый урок, который ему преподают: «Забудь о своей прежней жизни. Теперь твой дом здесь. Все, что тебе остается, — это учиться драться и выживать. Если ты преуспеешь в учебе, то будешь драться на арене и, быть может, умрешь как настоящий мужчина. Или же будешь вознагражден славой и богатством».
Рим, период ранней Империи. Префект преторианской гвардии Катон и его друг центурион Макрон вернулись с победой из Британии. Но невесело у них на душе – родив сына, скончалась прекрасная супруга префекта, которая, как теперь выясняется, изменяла мужу при жизни и наделала неподъемных для солдата долгов. Однако на этот раз Рим не узнает, каков Катон в гневе: его, не успевшего даже чуть-чуть отдохнуть, посылают в Испанию, подавлять восстание рабов. Может, хоть это отвлечет префекта от ярости и мрачных мыслей… Не тут-то было: испанскую экспедицию возглавил жестокий интриган сенатор Вителлий, и он явно не просто так собирает «под орлов» вдали от Рима всех своих главных врагов…
Саймон Скэрроу – лучший из лучших. Он – живой классик исторического экшена. Его серия «Орлы империи» давно стала культовой, а каждый роман из нее был мировым бестселлером. Залог успеха его книг – английская обстоятельность, достоверность и внимательность к деталям в сочетании с американским динамизмом и древнеримской жесткостью. Римская империя, 54 год. Префект Катон и центурион Макрон вернулись домой после удачной испанской кампании. Но Рим сильно изменился за время их отсутствия. Император Клавдий отравлен, и на трон взошел его приемный сын Нерон.
Богат и благословен оазис Сирийской пустыни — Пальмира, лежащая на перекрестье караванных путей. Но судьба царства, попавшего в поле притяжения двух могучих империй, незавидна: здесь зреет битва между Парфией и Римом. Похоже, престарелый правитель Вабат не в силах удержать бразды правления, и в Пальмире вспыхивает мятеж, раздуваемый соседями-парфянами. На кого положиться, если один сын у правителя оказывается предателем-мятежником, другой — ветреным гулякой, а третий и вовсе дурачок? Но до Рима уже долетел сигнал тревоги, и верные боевые товарищи центурионы Катон и Макрон повели своих солдат на подмогу запертому в цитадели Пальмиры гарнизону правителя… Успеют ли они вовремя?
Вот уже год как римские легионы под командованием Авла Плавта воюют в Британии. Приказ императора Клавдия однозначен: пленить вождя бриттов Каратака. Римляне уготовили для него хитроумную ловушку. Однако Каратак оказался еще хитрее. Теперь огромной орде туземцев противостоит лишь Третья когорта, в рядах которой воюет и центурион Катон – молодой, но многообещающий командир. Римляне выстояли в кровавой бане, но Каратаку удалось уйти. Приказ императора не выполнен… Третью когорту подвергают децимации – каждый десятый воин должен быть казнен.
Власть Римской империи в далекой восточной провинции Иудея под угрозой. К границе подошли мощные войсковые соединения извечных врагов Рима — парфян. Вот-вот вспыхнет мощное восстание воинственных последователей чудаковатого пророка из Назарета, не так давно распятого римским прокуратором Пилатом. Римские гарнизоны в плачевном состоянии, старшие офицеры замешаны в разнообразных аферах, дисциплина практически отсутствует. Кроме того, до столицы дошли слухи о готовящемся в армии заговоре против императора. В этих условиях в Риме принято решение отправить в Иудею двух опытных центурионов, Макрона и Катона, — разобраться в ситуации и в случае необходимости воспользоваться своими неограниченными полномочиями.
Первая часть книги – это анализ новейшей англо-американской литературы по проблемам древнерусской государственности середины IX— начала XII в., которая мало известна не только широкому российскому читателю, но и специалистам в этой области, т. к. никогда не издавалась в России. Российским историком А. В. Федосовым рассмотрены наиболее заметные работы англо-американских авторов, вышедшие с начала 70-х годов прошлого века до настоящего времени. Определены направления развития новейшей русистики и ее научные достижения. Вторая часть представляет собой перевод работы «Королевство Русь» профессора Виттенбергского университета (США) Кристиана Раффенспергера – одного из авторитетных современных исследователей Древней Руси.
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Испания. Королевство Леон и Кастилия, середина 12-го века. Знатного юношу Хасинто призвал к себе на службу богатый и влиятельный идальго. Не каждому выпадает такая честь! Впору гордиться и радоваться — но не тогда, когда влюблен в жену сеньора и поэтому заранее его ненавидишь. К тому же, оказывается, быть оруженосцем не очень-то просто и всё получается не так, как думалось изначально. Неприязнь перерастает в восхищение, а былая любовь забывается. Выбор не очевиден и невозможно понять, где заканчивается верность и начинается предательство.
Пожалуй, нет на нашей планете ни одной культуры, в которой не использовались маски. Об этом свидетельствуют древние наскальные рисунки, изображающие охотников в масках животных. У разных народов маска сначала являлась одним из важнейших атрибутов ритуальных священнодействий, в которых играла сакральную роль, затем маски перекочевали в театры… Постепенно из обрядов и театральной жизни маски перешли в реальную, став обязательным атрибутом карнавалов и костюмированных балов. Но помимо масок украшающих и устрашающих, существует огромное количество профессиональных масок, имеющих специфические свойства: хирургическая – защищающая чистоту операционного поля, кислородная – подающая воздух больным и ныряльщикам, спортивные маски, сохраняющие лица от повреждений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда сны становятся реальностью…– Раз я вижу это не одна, значит я, всё же, не сошла с ума. И делала правильно, что придавала столько значения своим снам. Не я одна, как видите, вижу этот чёртов маяк!
Боевые товарищи центурион Макрон и Квинт Лициний Катон служат в окутанной туманами Британии под Серебряным орлом прославленного Второго легиона. Их дружба скреплена кровью, пролитой в сражениях. Но бывают и долгожданные затишья между битвами. Именно во время такого затишья друзья получают приказ от своего командира легата Веспасиана подготовить из местных жителей воинов для единственного союзника римлян — царя Верики. Никто и не подозревал, что, казалось бы, мирное поручение повлечет за собой череду политических интриг, предательств и кровавых убийств.
Старые боевые друзья Катон и Макрон устроили настоящую охоту за бывшим гладиатором Аяксом, чуть было не захватившим со своей армией бунтовщиков остров Крит. Но восстание подавлено, и теперь Аякс в бегах с небольшой кучкой приспешников. Однако он отнюдь не сдался, ибо им движет жгучая ненависть к Риму. А еще он мечтает убить Катона с Макроном, которые, как он считает, сломали ему жизнь. Наконец и беглец, и преследователи оказываются в Египте, не так давно ставшем провинцией Империи. Аякс прибыл сюда вовремя: на нубийской границе скапливается огромное войско местного принца, готовящегося напасть на римлян, и бывший гладиатор предлагает ему свои услуги.
Рим императора Клавдия задыхается в тисках голода – поставки зерна прерваны. Голодные бунты рвут столицу на части. Сам император едва не попадает в лапы бунтовщиков. Тайная организация республиканцев плетет заговор, готовя свержение Клавдия. Нити заговора ведут к высшему командованию императорских гвардейцев – преторианцев. Кажется, император загнан в угол и спасения ждать неоткуда. Осталась одна надежда – на старых боевых друзей Катона и Макрона. Префект и опцион должны внедриться в ряды гвардейцев как рядовые преторианцы, раскрыть заговор, разобраться с поставками зерна в Вечный город и спасти императора.
Квинт Лициний Катон совсем недавно служит под Серебряным орлом прославленного Второго легиона. Проявив храбрость в сражениях с германцами, он завоевал уважение боевых товарищей и дружбу своего командира центуриона Макрона.На берегах окутанной туманами Британии именно солдатская взаимовыручка поможет молодому герою с честью сразиться с варварами-британцами и разоблачить планы заговорщиков-римлян, злоумышляющих против императора Клавдия.