Рим: история города - [68]
В Италии бросается в глаза отсутствие четко очерченных классовых различий. Разумная забота о себе, здоровое питание, следование моде, стремление ко всему хорошему в жизни — все это общие установки в Риме. Хотя в городе можно увидеть районы побогаче и победнее, а на улицах — более и менее обеспеченных людей, факторов, что объединяют население, больше, чем тех, что его разъединяют. Такие социальные факторы, без сомнения, следствие конформизма, о котором я говорил в прошлой главе. До некоторой степени они объясняют и то, почему нация мирно, без каких-либо эксцессов, более двадцати лет прожила при однопартийном режиме. Успех фашистского мифа в Италии обеспечило то, что он вошел в моду. Ранняя карьера Муссолини как журналиста и издателя крепко связывает его с принципом, что лучший способ преуспеть в политике или на любом другом поприще — дать людям то, чего они хотят. УРЭ служит тому доказательством, а потому в послевоенные годы над ней стали активно работать.
Кроме виа Дей Фори Империали, при Муссолини построили еще одну важную дорогу. Отношения между итальянским государством и католической церковью, как мы отметили ранее, и в лучшие времена были напряженными, а в худшее время их вовсе не было. Фашисты знали, что сближение с папой и решение ватиканской проблемы не только вытащит потенциальную занозу, но даст им политическое доверие, а может быть, и могучего союзника. Латеранское соглашение 1929 года гарантировало автономию Ватиканского суверенного государства. На основании этого документа государство обязалось выплатить церкви репарации в счет утраченной ею собственности в виде миллионов лир и государственных ценных бумаг, где счет шел уже на миллиарды. Физическое выражение новых взаимоотношений можно увидеть на виа Делла Консилационе. Эта улица словно бы извиняется за пренебрежение по отношению к собору Святого Петра, проявленное при строительстве района Прати, в результате чего был разрушен старинный квартал Борго. Вид на базилику открывается сейчас с берега реки возле замка Святого Ангела. С того места, где когда-то был лабиринт старинных улиц, видна площадь и колоннада Бернини. В результате такого архитектурного решения храм выглядит мельче, чем задумано. Виа Делла Консилационе бесконечна, тем не менее чудится, что до собора рукой подать, а потому и базилика словно бы уменьшилась в размерах.
Заручившись осторожным папским благословением, режим Муссолини добился конформистского внешнего лоска, чего с 1860 года не удавалось достичь ни одному светскому правительству. Более респектабельный, чем король, дуче получал поддержку в отечестве и старался распространить свое влияние за рубежом. Его решение выйти из Лиги Наций после того, как та объявила санкции из-за вторжения Италии в Абиссинию, стало высшей точкой дипломатии Муссолини. Он рисковал, понимая, что не имеет реального политического капитала, на который мог бы опираться. Даже он сознавал, что популярность — слабая основа для правления, но пока она существует, ею следует в полной мере воспользоваться.
По окончании Первой мировой войны Муссолини занял видное положение в Милане. Его разочарование социализмом, который он поначалу поддерживал, разрешилось созданием радикальной партии прямого действия, опиравшейся на скударе, попросту банды. Против политической оппозиции применяли избиения и большие дозы касторового масла. Вдохновение черпали в итальянском национализме, представленном поэтом и авантюристом Габриеле д’Аннунцио, который успешно оккупировал город Фиуме. Фашисты постарались завоевать больше территории для своей страны. Захват власти произошел в результате хорошо разыгранного трюка, так называемого «марша на Рим», который предшествовал падению последнего предвоенного демократического правительства.
Если бы мятеж провалился, Муссолини благополучно доставили бы в Милан. Фашисты явились к столице 26–29 октября 1922 года после громких публикаций в прессе. Под наблюдением партийных чиновников в Перудже (возможно, горевших наибольшей ненавистью к Риму за отягощение их города в XVI веке непосильным налогом на соль: обиды в Италии долго не прощают), большинство мятежников прибыли на поездах, пока еще не ходивших по расписанию. Муссолини похвалялся, что, придя к власти, он это исправит. Дуче явился через два дня в щегольском костюме и шляпе-котелке: он готовился к встрече с королем на Квиринале, где должен был попросить разрешения сформировать правительство. Формальные требования этикета к костюму для встречи с королем раздражали Муссолини. Каждый вторник, день, назначенный для аудиенции, королевский премьер-министр предлагал ему снять фашистскую форму и надеть платье по этикету. Муссолини не мог даже надеть военную форму итальянской армии, как это делал сам король, поскольку у него не было воинского звания.
Политики старого закала все еще думали, что смогут образумить Муссолини и его фашистов, и те станут придерживаться установленных правил. Джолитти, мастер трансформизма, не сомневался в своей способности убеждать, пока не стало слишком поздно. Сначала произошли убийства ведущих оппонентов, в том числе социалиста Джакомо Маттеотти. Затем наступил конец всем другим политическим партиям. Недолгое сопротивление фашистам оказывали несколько независимых политиков, создавших свой представительный орган на Авентине (июнь 1924 года). Если бы глава государства, Виктор Эммануил III, действовал решительно и покончил бы с неконституционным поведением дуче и его миньонов — приказал бы армии арестовать их, как было предложено правительством накануне фашистского марша, все могло бы быть по-другому не только для Италии, но и для всего мира. Однако данный представитель Савойской династии так не поступил. После войны ему это вменили в вину и тем самым подписали приговор итальянской монархии. Страна стала республикой.
