Рим или смерть - [10]
Римское правительство понимало: бедняга епископ, конечно, сгущает краски, но неприязнь Гарибальди к церкви давняя, закоренелая. Дай ему волю, он еще и не такое натворит. Так недолго и Францию настроить враждебно к Риму. Ведь президентом там сейчас Луи Наполеон. Истинные республиканцы его не любят и презирают, и у власти он держится лишь голосами крестьян-католиков, послушных церкви. Он уже открыто выразил устами своего министра иностранных дел Друэна де Луиса недовольство изгнанием папы. Этот де Луис прямо заявил депутатам французского парламента: «Хороший папа мне приятнее плохого папы. Но лучше уж плохой папа, чем Вечный город вообще без папы».
Если Гарибальди появится в Риме, это подействует на Луи Наполеона, как на быка красный цвет. Пусть уж Гарибальди посидит пока в Риети и поучит своих партизан военному делу.
Гарибальди так и поступал. Всеми правдами и неправдами доставал ружья и патроны, обучал новичков штыковым атакам. «Настоящий солдат познается в рукопашной схватке», – без устали повторял он легионерам. Под защитой пушек да за кавалерией идти в атаку не так уж и страшно. А вот схватиться с врагом врукопашную не всякий отважится. Каждого нового волонтера он предупреждал:
– Решил вступить в наш легион? Отлично! Только учти, жалованье наше в бумажных лирах, цена которым грош в базарный день. Спим на земле, укрывшись шинелью, если она есть. Придется тебе, друг мой, частенько поститься, а ты и без того тощий. Подумай, пока не поздно.
Слабые не выдерживали – уходили, сильные оставались.
Минул март, наступил апрель, а Рим молчал. Гарибальдийцев все сильнее угнетала полная неизвестность. Коротая унылые, промозглые вечера, офицеры играли по мелочи в карты или в морру. Игра эта немудреная, но требует быстроты реакции и сообразительности. Двое игроков прячут за спины руки, а затем по команде «Раз, два, три», мгновенно их выбрасывают. Один из играющих должен угадать, сколько вместе пальцев откроет он и его противник. Если он угадал, выигрыш за ним. Но если он ошибся, кон и право угадывать переходят ко второму игроку.
В тот вечер играли Буэно и Агуяр, и, хоть ставки были грошовые, азарт был велик. Сакки сказал: «Раз, два, три» – и оба игрока разом выкинули пальцы. «Семнадцать!» – крикнул Буэно и угадал четвертый раз подряд. Бледный от возбуждения, Агуяр выгреб из карманов последние три лиры и снова сунул руки за спину, до боли сжав пальцы в кулак. Но начать счет Сакки не успел – его опередил Биксио, напряженно следивший за игрой.
– Только не вздумайте, Буэно, снова разжать пальцы на миг позже, – тихо, глухим голосом предупредил он.
– Что? – вскинулся Буэно. – Выходит, я, по-вашему, мошенничаю?
– Этого я не говорил, но пальцы вы разжимаете чуть позже, чем положено.
Буэно вскочил.
– На такие обвинения отвечают оружием. Предпочитаете пистолет или шпагу?
– Выбирайте сами, – невозмутимо сказал Биксио.
– Погодите, погодите! – остановил их Гарибальди. – С меня и одной дуэли хватит. Тогда меня не было, и мы потеряли Руссо, отличного товарища и воина.
– Да, но меня обвинили в подлости! – воскликнул Буэно.
– Я ручаюсь за твою честность! – сказал Гарибальди. – Ветеран легиона не унизится до мелкого шулерства.
– Конечно, просто от меня фортуна отвернулась! – подхватил Агуяр. – Не повезет так уж не повезет!
– Миритесь, друзья… Ну, что же вы медлите! – властно сказал Гарибальди.
Буэно и Биксио нехотя протянули друг другу руки и вяло их пожали, уставясь в землю.
Больше в морру офицеры не играли. Теперь они частенько наведывались в таверну. Гарибальди старался этого не замечать – им самим мало-помалу овладевало уныние.
Наконец он не выдержал и отправил в Рим Даверио с предельно кратким письмом:
«Если легион не нужен Риму, мы уходим защищать восставшую против австрийцев Венецию. Ждать дальше не могу и не хочу.
Джузеппе Гарибальди».
Ответ тоже был кратким и… странным:
«Легион переводится ближе к Риму, в Ананьи. Дальнейшие распоряжения последуют».
Гарибальди скрепя сердце подчинился. Но про себя решил ждать не более недели, а потом покинуть и Ананьи. К счастью, приказ прибыть в Рим пришел через три дня.
Глава третья
В феврале того же 1849 года в Риме прошли выборы в Ассамблею. С большим перевесом победили на них республиканцы, сторонники Мадзини. Немного спустя Мадзини, который изгнанником жил теперь во Франции, получил от Ассамблеи телеграмму:
«В Риме республика, приезжайте».
Мадзини немедля отплыл из Марселя в Ливорно, а оттуда выехал в Рим.
До этого он побывал во Флоренции, столице Тосканы. Там он долго и упорно убеждал главу революционного правительства Доменико Гверацци пойти на объединение Тосканы с Римом в одну республику. Предлагал создать общее правительство и парламент. Гверацци то обещал, то брал обещания назад, и в конце концов объявил, что, прежде чем принять решение, должен хорошенько все взвесить. Мадзини понял, что Гверацци объединиться с Римом не хочет, боится оказаться в подчиненном положении. «До чего же живучи давние предрассудки и подозрения! – негодовал он. – Вот и Гверацци узкие, местнические интересы поставил выше интересов общеитальянских».
Автор книги — известный литературный критик и переводчик, в настоящее время живет в США. За свою долгую и яркую жизнь встречался со многими знаменитостями: Альберто Моравиа и Итало Кальвино, Борисом Пастернаком и Лилей Брик, Анастасией Цветаевой и Евгением Евтушенко… Об этих встречах, «о времени и о себе» и рассказывает Лев Вершинин в своих мемуарах.
Замечательная детская книжка, написанная по мотивам итальянского фольклора, про местного Ходжу Насреддина или скорее Санчо Пансу.Книга с любовью иллюстрирована художницей Т. Прибыловской.
Владимир Войнович начал свою литературную деятельность как поэт. В содружестве с разными композиторами он написал много песен. Среди них — широко известные «Комсомольцы двадцатого года» и «Я верю, друзья…», ставшая гимном советских космонавтов. В 1961 году писатель опубликовал первую повесть — «Мы здесь живем». Затем вышли повести «Хочу быть честным» и «Два товарища». Пьесы, написанные по этим повестям, поставлены многими театрами страны. «Степень доверия» — первая историческая повесть Войновича.
«Преследовать безостановочно одну и ту же цель – в этом тайна успеха. А что такое успех? Мне кажется, он не в аплодисментах толпы, а скорее в том удовлетворении, которое получаешь от приближения к совершенству. Когда-то я думала, что успех – это счастье. Я ошибалась. Счастье – мотылек, который чарует на миг и улетает». Невероятная история величайшей балерины Анны Павловой в новом романе от автора бестселлеров «Княгиня Ольга» и «Последняя любовь Екатерины Великой»! С тех самых пор, как маленькая Анна затаив дыхание впервые смотрела «Спящую красавицу», увлечение театром стало для будущей величайшей балерины смыслом жизни, началом восхождения на вершину мировой славы.
Главные герои романа – К. Маркс и Ф. Энгельс – появляются перед читателем в напряженные дни революции 1848 – 1849 годов. Мы видим великих революционеров на всем протяжении их жизни: за письменным столом и на баррикадах, в редакционных кабинетах, в беседах с друзьями и в идейных спорах с противниками, в заботах о текущем дне и в размышлениях о будущем человечества – и всегда они остаются людьми большой души, глубокого ума, ярких, своеобразных характеров, людьми мысли, принципа, чести.Публикации автора о Марксе и Энгельсе: – отдельные рассказы в периодической печати (с 1959); – «Ничего, кроме всей жизни» (1971, 1975); – «Его назовут генералом» (1978); – «Эоловы арфы» (1982, 1983, 1986); – «Я все еще влюблен» (1987).
«Редко где найдется столько мрачных, резких и странных влияний на душу человека, как в Петербурге… Здесь и на улицах как в комнатах без форточек». Ф. М. Достоевский «Преступление и наказание» «… Петербург, не знаю почему, для меня всегда казался какою-то тайною. Еще с детства, почти затерянный, заброшенный в Петербург, я как-то все боялся его». Ф. М. Достоевский «Петербургские сновидения»Строительство Северной столицы началось на местах многочисленных языческих капищ и колдовских шведских местах. Именно это и послужило причиной того, что город стали считать проклятым. Плохой славой пользуется и Михайловский замок, где заговорщики убили Павла I.
Когда-то своим актерским талантом и красотой Вивьен покорила Голливуд. В лице очаровательного Джио Моретти она обрела любовь, после чего пара переехала в старинное родовое поместье. Сказка, о которой мечтает каждая женщина, стала явью. Но те дни канули в прошлое, блеск славы потускнел, а пламя любви угасло… Страшное событие, произошедшее в замке, разрушило счастье Вивьен. Теперь она живет в одиночестве в старинном особняке Барбароссы, храня его секреты. Но в жизни героини появляется молодая горничная Люси.
Генезис «интеллигентской» русофобии Б. Садовской попытался раскрыть в обращенной к эпохе императора Николая I повести «Кровавая звезда», масштабной по содержанию и поставленным вопросам. Повесть эту можно воспринимать в качестве своеобразного пролога к «Шестому часу»; впрочем, она, может быть, и написана как раз с этой целью. Кровавая звезда здесь — «темно-красный пятиугольник» (который после 1917 года большевики сделают своей государственной эмблемой), символ масонских кругов, по сути своей — такова концепция автора — антирусских, антиправославных, антимонархических. В «Кровавой звезде» рассказывается, как идеологам русофобии (иностранцам! — такой акцент важен для автора) удалось вовлечь в свои сети цесаревича Александра, будущего императора-освободителя Александра II.