Рики Макарони и Старая гвардия - [14]

Рики ничего не имел против, хотя у него не было никакой «новой потрясающей кассеты про воинов света».

Как было условлено, он пришел к воротам с небольшим опозданием. Даниэлы пока нигде не было, но он заметил в центре одной из столпившихся групп девушку в заметном голубом берете; Дан должна присоединиться к этой компании. Он встал так, чтобы они его не видели, и некоторое время разглядывал журналы.

Раньше он этого не делал, и, мягко говоря, интеллектуальное убожество живописных обложек его, пожалуй, шокировало. Советы знаменитой, четырежды разведенной наштукатуренной актрисы в вопросах семейной жизни; поразительно, как ей только не стыдно. «Откровение сердца» – реклама мыла. Фотографии процедур в чудодейственной грязелечебнице, от которых тошнило. Рассуждения о надежности банка на фоне картинки, где деньги падают, похоже, в пропасть. Утверждение, что коврики для вытирания обуви полезны для здоровья, поскольку сделаны из чего‑то там натурального! Пожилая гражданка, подбирающая, как уверяет надпись, любимую газету с пола зубами; антисанитария жуткая. Акула с мужским дезодорантом в зубах – кому же надо такое притяжение?! И чем должно пахнуть, чтоб привлечь акулу?

Он так увлекся, что чуть не пропустил Дан. Сделал вид, что проходит мимо, и вдруг случайно обратил на нее внимание…

Спутники Даниэлы состроили недовольные физиономии, но, похоже, они понимали, что против «воинов света» она не устоит. Через минуту они вдвоем удалялись от шагающей в противоположном направлении коварно покинутой компании.

— Ты не объяснишь, что все это значит? – полюбопытствовал Рики.

— Я не хотела идти в зоопарк. Не хочу видеть запертых животных, – вздохнула Дан.

Он едва не споткнулся. Иногда ему казалось, что слишком много в его жизни совпадений. Рики вспомнил рассуждения брата о заключенных в Азкабане еще до того, как она договорила.

— Их там, конечно, кормят, и все условия, но все же не то, – продолжала она, грустнея.

Его голова закружилась сильнее. Держать в плену кого‑то, кто хочет вырваться… звериную сущность…

— Иногда мне кажется, что люди сами себя загнали в клетки, поэтому не чувствуют, когда отнимают свободу. Рики?

Никогда еще он не терял в ее присутствии самообладания до такой степени. Рики почувствовал на себе внимательный взгляд подруги. Теперь Дан, похоже, полностью высказалась и переключилась на него.

— Согласен с тобой, люди не понимают того, что на них непохоже, – сказал он. Падение в небытие замедлилось уже оттого, что он заставил себя отреагировать.

— Наши предки недолго жили под открытым небом, при первой возможности забрались в пещеры, – проинформировала Дан.

— В зоопарке, конечно, хорошие условия, – не сдержал возражения Рики, и, в самом деле, контуры реальности определились, как он и рассчитывал. – И полное отсутствие естественных врагов. Животные там живут дольше, чем на воле. А еще есть домашние любимцы. Я вот не считаю, что Мистеру Лапке чего‑то не хватает.

— Да. И я не лучше, – напомнила Дан. – Держу пса в городской квартире.

— Ну, он не захочет обходиться без тебя, – заявил Рики. – Он тебя любит!

— Поедем в какой‑нибудь парк, – предложила Дан, – и спокойно поговорим обо всем.

В автобусе громко играло радио, и большую часть пути они молчали. Рики не мог не оценить, что это весьма кстати. Он успокоился и собрался с мыслями. Был ли он сам в клетке? Нет, ничего подобного. Тогда почему ее предположение ударило так больно?

— Ты, наверное, считаешь меня трусихой, раз я воспользовалась твоей помощью, чтобы сбежать? – спросила Дан, пока они приближались к облюбованной незанятой скамейке.

— Думаю, у тебя были свои причины, – ответил Рики, хотя, в самом деле, удивлялся. Но и он хорош – до сих пор не уведомил собственных родителей, что навестит Поттера.

«Раньше мы такими не были», – отметил он, вглядываясь в подругу.

— Половина ребят, которых ты видел, учится в моей школе. Это наш клуб, – объяснила она. – Оливия хотела сегодня провести оценку, насколько условия содержания соответствуют стандартам, указанным в правилах, которые нам надиктовал профессор Томпсон. Для них такие прогулки приятны.

— А почему ты прямо не отказалась? – спросил Рики.

— Потому что я учусь в естественнонаучном классе и, следовательно, должна нормально относиться к садизму, – изрекла Дан. – Вообще‑то, я часто отказываюсь, но надо иногда уважать общественное мнение, – добавила она.

— Тебе что, совсем не нравится? – Рики раньше не приходилось ей сочувствовать, обычно случалось наоборот, и ему было против воли лестно чувствовать, что она опирается на него.

— Не совсем, – уточнила она. – Я, в общем, получила то, что планировала. Просто есть некоторые сопутствующие моменты, неприятные. Мы с Питом говорили об этом. Я думаю, такое есть всегда.

— Наверное, – согласился Рики, вспоминая, как начинал учиться в «Слизерине».

— А что тебе сейчас нравится? Кроме мультиков, – уточнил он.

Дан усмехнулась.

— Хорошо, что ты стала играть на гитаре, – поспешил продемонстрировать свою осведомленность Рики.

— Это очень полезно, – кивнула Дан.

— Полезно? А эстетическое наслаждение? – пижонски поинтересовался Рики.