Риэго - [64]
От Фуэнхиролы до Малаги горы труднопроходимы. Бойцы шли под непрерывным дождем, имея в тылу наседавшего неприятеля. Одежда и обувь набухли от воды, подошвы скользили по откосам. На некоторых участках приходилось ползти на четвереньках. В темноте колючий кустарник и острые камни рвали в клочья мундиры, ранили тело.
Колонна ни на минуту не прекращала движения. Сердца людей рвались к Малаге — обетованной земле, где их труды и муки будут, наконец, вознаграждены достойно. Мужественные малагенцы, честные патриоты, подхватят светильник свободы… Малага станет вторым Леоном. Вперед же, солдаты Риэго!
К вечеру 19 февраля бойцам открылись купола и башни большого города. Спустились в долину.
Путь к Малаге пересекал узкий поток. На другом его берегу выстроились кирасиры. Но это не были друзья, вышедшие встретить армию свободы — кирасиры приготовились к бою…
Завязалась ружейная перестрелка. Увлекаемые офицерами, солдаты отряда бросились в ручей, под жестоким огнем достигли другого берега и с ружьями наперевес пошли в атаку.
Правительственные войска не выдержали яростного штыкового удара, стали отступать. Не решаясь принять уличный бой, они поспешно вышли из города через противоположные ворота. Малага осталась во власти революционной колонны.
Отряд втягивается в город. Пьяные от усталости, солдаты идут шатаясь. По обросшим лицам струится вода. Кое-Кто пытается вновь запеть, но песня тяжелым комом застревает в горле.
Пытливо всматриваются бойцы в одиночных прохожих. Те, не оглядываясь, спешат спрятаться по домам.
Город словно вымер. Изредка из-за прикрытых ставен раздается робкое «вива!». Офицеры вынуждены охотиться за отдельными малагенцами, чтобы узнать, где казармы, где живет алькальд.
Лицо Рафаэля — маска страдания. Андалузия, земля страстных, свободолюбивых южан, оказалась страной робких!.. Предстоящая борьба видится ему теперь, как цепь неудач, как непрерывные отступления под ударами сильнейшего врага.
Это тяжкая минута его жизни. За ним полторы тысячи бойцов. Невидимыми нитями связан он с каждым из них. Рафаэль раздавлен разочарованием доверившихся ему людей. В его груди находят отклик все упреки…
Но он прежде всего военачальник, и душевные муки не помешают ему выполнить свой долг! Риэго отдает распоряжения, и уже у городских ворот расставлены караулы, роты размещены на ночлег.
Тут революционный отряд постигло испытание более тяжелое, чем самое сокрушительное военное поражение или даже чем равнодушие соотечественников: в течение ночи дезертировали 400 солдат, последовавших в своем бегстве за офицерами. Ряды восставших покинули бойцы, изверившиеся в успехе предпринятого дела, слабые люди, испугавшиеся неравной борьбы.
Риэго созвал военный совет. Вокруг стола собрались Эваристо Сан-Мигель, Антонио Поррас, Николае Чарнеко, Луис де Кастро, Фелипе Карросели, Антонио Алугнис — все испытанные люди, честные патриоты, любящие родину больше самой жизни. Но где Хуан Субиэта, где Хосе Нобоа, его астурийцы, принесшие клятву верности?
Они бежали…
Испытующим оком окинул Риэго лица собравшихся офицеров.
— Наше дело не может не победить! — так начал он свое слово. — А после победы весь испанский народ и его армия узнают имена покинувших нас в тяжелую минуту и заклеймят их своим презрением. Но пусть трусы убираются прочь! Здесь место только тем, кто способен бороться до конца, кого не страшит превосходство сил врага. Сеньоры, сейчас мы— горсть отрезанных, от мира людей, окруженных полчищами абсолютизма, смертельно ненавидящего нас, предвкушающего свое торжество над нами, лютую казнь бунтовщиков. За все время нашего похода ни одна рота армии абсолютизма не перешла на нашу сторону, ни один город не откликнулся открыто и честно на все наши воззвания и манифесты. Страх сковал народ! В глубине своих сердец многие испанцы благословляют нас, но никто не смеет презреть угрозы врагов свободы и открыто прийти к нам.
Что же мы станем делать? Может быть, сдаться на милость О’Доннеля, а потом вымолить прощение у тиранов Испании?
Тут раздались протестующие крики.
— Или вам следует выдать камарилье Риэго и тем доказать ей свое раскаяние?..
Бурные протесты прервали говорившего.
— Да, сеньоры офицеры, — повысил голос Риэго, — нам сейчас осталось только одно: пока рука в силах сжимать оружие и голос не устал бросать призывы — идти и идти дальше по избранному пути, бороться и звать! Не забывайте, братья: центр нашей революции — на Леоне, мы только передовой ее отряд. Чем дольше продержимся мы, тем скорее придут на помощь Леону другие испанские земли! Силы патриотов огромны, но они подобны снежной лавине в горах. Долго лежит она неподвижно, а когда начнет, наконец, катиться, ничто уж не может противостоять ей…
Мы должны оставить Малагу, обманувшую лучшие наши надежды. Я предлагаю идти в сторону Сьерры-Невады, на Гранаду. Вы видели, как трусливы полки О’Доннеля. В горах каждый из нас сможет противостоять десятерым!
Ян Жижка по праву считается выдающимся военным талантом в чешской истории. За время своего гетманства Жижка создал постоянно действующую армию – хорошо организованную и обученную. Жижка разработал первый в Западной Европе воинский устав, который четко определял правила поведения воинов в бою, в походе и на отдыхе. Превосходный полководец с железной волей, он был крайне жесток при расправе с врагами. Сохранилось много рассказов о его мрачном характере и суровости, из-за чего он даже некоторое время носил прозвище «Страшный слепец».
Книга посвящена деятельности Николая Коперника (1473–1543), знаменитого астронома, положившего начало современному представлению о системе мира.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.