Риэго - [58]
Охранявшие главную квартиру солдаты конвойного батальона растерялись и не оказали сопротивления. В одном только месте завязалась перестрелка, стоившая жизни двум солдатам.
Уже через час после начала операции астурийцы отошли в Тераль и увели с собой все командование экспедиционной армии. Тем временем успевшие прийти в себя офицеры конвойного батальона собрали своих людей и с минуты на минуту угрожали атакой. Когда охранники готовы были уже перейти к враждебным действиям, показались, наконец, долгожданные севильцы. Не решившись дать бой превосходным силам, конвойные прислали к Риэго парламентеров для переговоров о сдаче.
Первый удар завершился успехом. Риэго удалось обезглавить армию и получить в свои руки некоторую силу.
Однако это только начало. По всей округе разбросаны многочисленные гарнизоны — 20 тысяч солдат. К тому же из трех батальонов, которыми располагает теперь Риэго, он, в сущности, может вполне положиться только на своих астурийцев.
Но время колебаний прошло. Да и по самой своей натуре Риэго «предпочитал либру действий целой арробе размышлений»[30]. Он сменил гражданские власти Аркоса, затем привел к присяге конституции новые свои пополнения и жителей города.
В кассе экспедиционной армии оказалось только одиннадцать тысяч дуро. Вождь восставших поспешил усилить довольствие солдат, выдал им новую экипировку и давно не плаченное жалованье.
Из близлежащей деревни Борнос к Риэго прибыла делегация от Арагонского батальона, сообщившая, что большинство солдат готово присоединиться к восстанию.
В тот же день Риэго с тремястами солдат выступил в Борное. Он опередил свой отряд и один, безоружный, вошел в деревню.
Пылкий революционер своей речью увлек всех, даже колеблющихся. Под барабанный бой арагонцы прошли маршем перед Риэго и принесли клятву верности делу борьбы за свободу Испании.
Вожди революции 1820 года: Арко-Агуэро, Лопес-Баньос, Риэго и Кирога (гравюра).
Дальнейшее развитие восстания во многом зависело теперь от действия главы революционной хунты. Кирога, как условились заранее, должен был поднять войска в Алькале-де-Лос-Гасулес в день Нового года. С тех пор прошло уже два дня, а Риэго ничего не знал о положении на юге.
Между тем у Алькалы события развертывались с такой же быстротой. Бежавший из монастырской тюрьмы Кирога поднял свой Испанский батальон, направился с ним к Медине, присоединил там к восстанию Королевский батальон и с этими силами пошел к мосту Суасо, рассчитывая под покровом ночи напасть врасплох на его охрану.
Из-за непрерывных дождей колонна смогла добраться до моста лишь к девяти часам утра 3 января. Передвижение восставших частей происходило, таким образом, на виду у Всех. Только беспечность командования, не выставившего у моста сторожевого охранения, позволила Кироге свободно перейти на остров Леон.
От моста до Сан-Фернандо, расположенного в центре острова, восставшие батальоны прошли стремительным маршем и захватили город без боя, присоединив к себе его гарнизон.
Кироге следовало бы, не останавливаясь здесь, тотчас выступить к Кадису — главной цели похода. Но он решил дать отдых измученным людям. Успехи у Суасо и Сан-Фернандо внушили ему необоснованный оптимизм. Кирога рассчитывал, что власти Кадиса откроют перед ним ворота, как только узнают о занятии восставшими административного центра острова — Сан-Фернандо.
Кадис лежит в конце узкой полосы земли, которая вырастает из острова и вдается длинным языком в океан. Эта полоса, носящая название Кортадуры, представляет собой превосходную позицию, которую можно защищать самыми незначительными силами.
Об этом важном обстоятельстве Кирога, очевидно, забыл. Расположив свои батальоны на ночлег, он выслал к Кортадуре лишь горсть людей. Их встретили огнем и вынудили отступить, хотя в эту ночь подступы к Кадису обороняло не более тридцати человек. Если бы Кирога предпринял атаку всеми своими силами, он, конечно, смял бы сопротивление и ценою небольших потерь овладел Кадисом.
Приостановив свой марш, Кирога совершил тяжелую тактическую ошибку. И счастье, дважды улыбнувшееся главе хунты, теперь отвернулось от него. Пока его батальоны, отдыхая в Сан-Фернандо, набирались сил для предстоящей наутро операции, генерал Кампана, комендант Кадиса, направил к Кортадуре несколько сот солдат и всю ночь возводил укрепления.
Либералы Кадиса делали отчаянные усилия, чтобы поднять возмущение в гарнизоне города. Но Кампана призвал на помощь монахов и священников, на всех перекрестках выставил патрули. Этими мерами ему удалось совершенно парализовать врагов режима.
Утром Кирога сделал ряд попыток прорваться через Кортадуру. Но все эти атаки были отбиты.
Риэго оставался в полном неведении относительно действий Кироги. Он начал тревожиться за судьбу всего дела. Разобщенность двух центров восстания была крайне опасна: она могла привести к поочередному их разгрому. Надо было немедля пойти на соединение с Кирогой.
Четыре батальона Риэго направились в сторону Хереса-де-ла-Фронтера, куда они вступили утром 5 января. Это был первый крупный город на пути восставших.
Население встретило революционные войска весьма сдержанно.
