Риэго - [30]
Созыв кортесов на основе равного и общего голосования стал главным требованием демократических кругов. Они отстаивали и разъясняли это требование в газетах, воззваниях и брошюрах.
Центральная хунта упорно настаивала на старом порядке выборов, и дело затягивалось. Когда же, наконец, она разослала по провинциям выборные повестки, они были составлены по старым, сословным формам.
Хунта не пережила этого своего действия. Не успела она перебраться на остров Леон, в городок Сан-Фернандо, близ Кадиса, как против нее поднялся мятеж. Вдохновителем восстания была сильная кадисская буржуазия. Хунта не нашла себе защитников и в начале 1810 года бесславно закончила свое существование. Ее полномочия приняло регентство из пяти лиц.
В это время местные хунты собственной властью провели выборы в кортесы на основе общей подачи голосов. Правда, областей, где можно было произвести нормальные выборы, оставалось немного. Почти вся страна была захвачена оккупантами. Но трудность обошли простейшим способом: делегатов от занятых провинций избрали из числа их жителей, укрывшихся в Кадисе.
Так родились учредительные кортесы, сыгравшие исключительную роль в политической жизни Испании.
— Да здравствует нация! Да здравствуют кортесы!..
Под низкими сводами старого театра долго не смолкают восторженные крики. Жители острова Леона в этот вечер конца сентября 1810 года празднуют открытие учредительных кортесов Испании и Западных Индий.
Депутаты расположились в партере. Темные буржуазные сюртуки перемежаются с фиолетовыми облачениями епископов, белоснежными кружевами на кафтанах грандов, разноцветными монашескими сутанами. Ложи, выступающие над партером, ломятся от шумливой, возбужденной публики, выкрикивающей приветствия депутатам.
На высоко поднятой сцене царит торжественная тишина. Здесь установлен пышный балдахин. Складки парчи ниспадают на большой, во весь рост, портрет Фердинанда. Король облачен в пурпуровую мантию, на груди сияют ордена и регалии. Рядом с балдахином трон, завешенный алым бархатом: плененный монарх будет незримо присутствовать при трудах избранников верного ему народа.
В зале воцаряется спокойствие. И тогда становится отчетливо слышен гул орудийной пальбы. При каждом ударе, сотрясающем воздух, хмурятся лица. Враг захватил всю страну. Кортесам придется строить новую Испанию под аккомпанемент вражеских батарей.
Кортесы избирают председателя и секретаря.
На трибуну всходит убеленный сединами Торреро, ректор Саламанкского университета. Речь, произнесенная старым профессором в сутане, открывает парламентскую эру Испании:
— Собравшиеся чрезвычайные кортесы представляют верховную власть нации. Они признают своим королем Фердинанда Седьмого. Они не принимают его отречения в пользу Наполеона главным образом потому, что нация не дала на это отречение своего согласия. Кортесы присваивают себе законодательную власть во всей ее полноте, а исполнительную власть вручают лицам, которые будут ответственны перед нацией. Временно, до выбора нового правительства, кортесы признают такими лицами членов регентства. Регентство должно немедленно присягнуть в повиновении законам и признать верховную власть кортесов.
В тот же день, 24 сентября, появился первый декрет кортесов, принятый единогласно и положивший начало преобразованию страны в демократическом направлении. Кортесы провозгласили народный суверенитет и отвергли Байоннский договор о смене династии.
Отныне кортесам предстояло перестроить общественные отношения в стране, исходя из принципа верховенства нации. В этом и только в этом большинство депутатов видело спасение родины от окончательной гибели.
Депутаты остро ощутили величие и ответственность взятого ими на себя дела. Парламент заседал денно и нощно. Ораторы сменяли друг друга на трибуне. Увлекательно говорили они о близком подъеме отсталой страны, о воцарении справедливости и разума в государственном управлении, о грядущем народном счастье.
Это был медовый месяц кадисских кортесов. Многочисленные среди депутатов приверженцы старого не осмеливались еще поднять свой голос и выжидали, пока спадет мощный порыв энтузиазма, охватившего всех — депутатов, войска, жителей Кадиса и всего острова Леона.
Наконец кортесы приступают к систематическому законодательству: надо разработать ряд основных законов, которые устранили бы вопиющие уродства испанской жизни, а затем уже дать стране новую конституцию.
Левое крыло депутатов стало именовать себя сторонниками свободы, по-испански «либералес». Отсюда это крылатое слово проникло в политический словарь всех народов. Либералы кортесов относились с нескрываемым презрением к сторонникам абсолютной монархии, называя их «раболепными». Либералы, глашатаи идей испанской буржуазии, пробудившейся к политической деятельности, были глубоко враждебны клерикально-феодальным порядкам, на страже которых стали раболепные.
Впервые либералы скрестили оружие с раболепными по вопросу о свободе печати. Вождь либералов Аргуэльес доказывал депутатам:
— Разлившийся по Европе свет вышел из этой свободы. Народы возвышались в той мере, в какой пользовались ее благами. Кто противится свободе печати, тот плохой испанец!
Ян Жижка по праву считается выдающимся военным талантом в чешской истории. За время своего гетманства Жижка создал постоянно действующую армию – хорошо организованную и обученную. Жижка разработал первый в Западной Европе воинский устав, который четко определял правила поведения воинов в бою, в походе и на отдыхе. Превосходный полководец с железной волей, он был крайне жесток при расправе с врагами. Сохранилось много рассказов о его мрачном характере и суровости, из-за чего он даже некоторое время носил прозвище «Страшный слепец».
Книга посвящена деятельности Николая Коперника (1473–1543), знаменитого астронома, положившего начало современному представлению о системе мира.
Воспоминания Владимира Борисовича Лопухина, камергера Высочайшего двора, представителя известной аристократической фамилии, служившего в конце XIX — начале XX в. в Министерствах иностранных дел и финансов, в Государственной канцелярии и контроле, несут на себе печать его происхождения и карьеры, будучи ценнейшим, а подчас — и единственным, источником по истории рода Лопухиных, родственных ему родов, перечисленных ведомств и петербургского чиновничества, причем не только до, но и после 1917 г. Написанные отменным литературным языком, воспоминания В.Б.
Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.
Рудольф Гесс — один из самых таинственных иерархов нацистского рейха. Тайной окутана не только его жизнь, но и обстоятельства его смерти в Межсоюзной тюрьме Шпандау в 1987 году. До сих пор не смолкают споры о том, покончил ли он с собой или был убит агентами спецслужб. Автор книги — советский надзиратель тюрьмы Шпандау — провел собственное детальное историческое расследование и пришел к неожиданным выводам, проливающим свет на истинные обстоятельства смерти «заместителя фюрера».
В книге собраны воспоминания революционеров, принимавших участие в московском восстании 1917 года.
Прометей. (Историко-биографический альманах серии «Жизнь замечательных людей») Том десятый Издательство ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия» Москва 1974 Очередной выпуск историко-биографического альманаха «Прометей» посвящён Александру Сергеевичу Пушкину. В книгу вошли очерки, рассказывающие о жизненном пути великого поэта, об истории возникновения некоторых его стихотворений. Среди авторов альманаха выступают известные советские пушкинисты. Научный редактор и составитель Т. Г. Цявловская Редакционная коллегия: М.
Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.