Ричард Длинные Руки — воин Господа - [98]

– Понимаю, – сказал я. – С темными вы всегда воевали.

– Уже лет пятьсот не воевали, – подчеркнул Эрланг. – Каждый жил на своих землях, обильно политых кровью. Если бы не Черный Карл… Но теперь темные альвы идут с ним, нам нужно знать о них больше. А сам король нас не интересует. Как и его человеческое войско.

Гугол быстро взглянул на меня, опустил голову. Я понял, он уже догадался, ибо если правит Карл, то он заставит темных альвов не трогать этих эльфов. И эльфы автоматически станут союзниками Карла, ибо у Карла, так сказать, помимо удивительной и непонятной для Средневековья веротерпимости, еще и видотерпимость и даже, возможно, зачатки политкорректности. Только бы Гугол не брякнул это сейчас… Тогда нас точно повесят, ибо будут знать, на чью сторону становиться.

– Так куда вы направляетесь? – спросил Эрланг. – Все-таки непривычно, когда кто-то едет ночью.

– Мы просто спешим, – объяснил я. – У нашего молодого спутника, он сейчас вышел посмотреть коней, заболел отец… Надо застать его, пока жив.

– А-а-а, – протянул Эрланг. – Тогда понятно. Это очень важно.

– Очень, – подтвердил я.

Мы смотрели друг другу в глаза и понимали, что наша брехня никого не обманула. Изаэль взглянул на нас, сказал неуклюже:

– А нам показалось, что за вами гонятся.

– Нет, – ответил я коротко.

– Тогда за кем гонитесь вы?

– Ни за кем, – ответил я честно.

– Дивно, – проворчал Изаэль. – В мире обязательно кто-то за кем-то гонится. А кто-то убегает. Так было всегда.

– Но так не будет, – ответил я. Увидев их вскинутые брови, объяснил: – Пришел человек, а с ним всегда приходят перемены. Иногда просто стремительные перемены… Кстати, зачем вам сейчас чары? Примите свой обычный вид!

Изаэль пожал плечами:

– Нам это только проще. Но выдержишь ли ты?

Он оглянулся на остальных. Они прервали разговоры, умолкли. Изаэль посмотрел на меня, медленно повел передо мной рукой. Я ощутил, что с глаз уходит пелена. Мир стал резче, запахи сильнее, а за простым неструганым столом теперь оказались в простых кожаных одеждах, никаких кольчуг и стальных доспехов, обыкновенные дозорные. С той лишь разницей, что…

Я перевел взгляд на Изаэля. Эльф как эльф: с резкими угловатыми чертами лица, крупными глазами, торчащими ушами, очень светлыми волосами. Рот широкий, тонкогубый.

Любого, подумал я, пересели в глубину леса, он через пару тысяч лет станет таким же, а пересели в степь, станет узкоглазым, у него разрастутся скулы, кожа примет бронзовый оттенок, волосы почернеют. Высокорослость исчезнет, как исчезает у деревьев в степи, но если их, деревья, пересадить в лес, тут же начинают тянуться вверх с таким рвением, что едва не рвутся от усердия, даже ветви выпускают на головокружительной высоте.

Так что огромные глаза эльфа имеют свое объяснение: в глубинах леса нет ветров, от которых надо щуриться, здесь острота зрения и дальнозоркость не имеют такого значения, как в бескрайней степи, здесь важнее различать всю цветовую гамму, все оттенки, уметь отчетливо видеть в лесных сумерках… Для того же и уши стали длиннее и чувствительнее: лес, в отличие от степи, весь наполнен шорохами, скрипом, писком, ревом, треском, жужжанием, и все что-то означает, кого-то выдает, о чем-то сообщает…

Я посмотрел на красиво вырезанные ноздри длинного аристократического носа эльфа, так крылья слегка подрагивают, ловят от меня запахи и стараются их расшифровать. Я усмехнулся, напряг мышцы.

Да, эльфы оказались совсем не те эльфы, которых я представлял, которые обычно являются спутниками героя в компьютерных играх. Там это нечто утонченное, светлое, прекрасное, что красивее человека, тоньше и лучше, а по другую руку от человека обычно идет гном – нечто грубое, непрекрасное, уродливое, примитивнее человека и так далее, то есть человек находится ровно посредине между эльфом и гномом.

Эльф идет с луком и стрелами, а гном – с большим грубым топором. И хотя везде подчеркивается, что это разные виды, но везде люди вступают в браки с эльфами и гномами, везде полно полуэльфов и полугномов, так что это все-таки один вид. А отличий не больше, чем у скандинава и вьетнамца. Даже меньше, если честно. В то же время не слышно о потомстве от связи с гоблинами или троллями. Думаю, вовсе не потому, что таких связей не было. Человек такая тварь, что и черепах постарается оприходовать, да еще и на рыб будет поглядывать, но смешанное потомство все же случается только от эльфов, гномов да еще от горных великанов.

Эльфы, на мой взгляд, это те же древляне, прожившие в изоляции лет тысячу. Или десять тысяч. Обособились, приспособились, приобрели особенности, помогающие выживать в лесу. В то же время живущие изолированно в горах приобрели другие особенности. Десяти тысяч лет достаточно, чтобы стать другим народом, но мало, чтобы стать другим видом. Это не значит, что мы все только поэтому должны жить в мире, у нас не только украинцы воюют с русскими, а немцы с французами, идет даже брат на брата, когда дело доходит до гражданской. Словом, эльфы – древляне, гномы – карпатские гуцулы, а огры – скандинавы.

Если учесть, что земных племен со странностями было намного больше, одни дреговичи чего стоят с их привычкой жить среди болот, а на берег выходить с неохотой и только в случае острой необходимости, как в дикие и волшебные земли, то этот мир еще скудноват на чудесные народы.