Ричард Длинные Руки — воин Господа - [97]

Я ощутил на себе взгляды десяток пар глаз. Один заорал ликующе:

– Кого нам Христос послал!..

Второй сказал вопросительно:

– Они?

– Да, – сказал первый, – те самые, беглые. Повесим их сразу?

– Нет, – решил второй. – Сперва пусть расскажут, чего они тут делают.

Они широким жестом пригласили нас за стол. Сигизмунд стоял, вызывающе выдвинув челюсть а-ля Ланселот, грудь вперед, взор выбирает жертву, с кого начать рубку. Мы с Гуголом сели, Гугол сразу придвинул к себе блюдо с жареным мясом, вытащил нож. Правда, первый кус предложил мне, я отказываться не стал, в этой формации вроде бы имею право даже на первую брачную ночь, только вот все не на ком свои права использовать, а Сигизмунд после достойной паузы тоже опустился за стол. Нож в его руках был точно такой же, как и у Гугола, но почему-то у него он выглядел очень опасным.

Вскоре половина гуляк потеряла к нам интерес, разговоры возобновились, только первые двое стражей рассматривали нас с явным подозрением. Первый сказал серьезно:

– Ладно, а теперь без шуток. Если вы не расскажете, кто вы и что здесь делаете… да еще ночью, то мы вас в самом деле повесим. Я – Эрланг, начальник сторожевого поста, как вы могли заметить. Это мое право – вешать. Или рубить головы.

– Меня зовут Изаэль, – сказал второй. – Я его помощник. Могу подтвердить, что перевешали немало… Итак?

– Мы просто путешествуем, – ответил я. – Ночью? Да просто любим ночь. Меньше жары, мух, пыли.

Эрланг нахмурился.

– Слишком неправдоподобно.

– Ну и что? – возразил я. – Ребята, как у вас с презупенцией невинности?

– Презу… чего? – спросил Эрланг. – Презу…лупцией?

Изаэль махнул рукой:

– Пора вешать. Как думаешь?

– Думаю, пора, – ответил Эрланг. – Как, ребята, кто считает, что их лучше повесить?

– Повесить! – заорали несколько человек.

– Срубить головы! – крикнули другие.

– На кол! – пискнул кто-то. – Давно не сажали на кол!

Гугол внезапно хлопнул ладонью по столу. Все затихли, смотрели на него с удивлением. Он покачал головой.

– Вы ведете опасные игры, – сказал он укоризненно. – Его милость сэр Ричард перебьет немало из вас, прежде чем падет сам. Сэр Сигизмунд разнесет здесь все, как бы ни был ранен и измучен. А я, великий Гугол… вы еще не знаете этого тихого скромного парня – это я о себе!.. Нет, раньше вы так грубо не шутили. Или набрались здесь вредных привычек?..

Эрланг смотрел с нескрываемым интересом.

– Ну-ну, – поощрил он. – Что скажешь?

– Я скажу, что ваша история шита белыми нитками. Да и то гнилыми!.. Это только сэр Ричард в своей благородной рассеянности мог не заметить, что вы, садясь за стол, не призвали ни Христа, ни дьявола, ни Хозяина Огня, ни даже духов Земли. Если бы у доблестного сэра Сигизмунда не был подбит глаз, наш благородный конт бы заметил, что у тебя, Изаэль, плащ был подбит горностаевым мехом, а сейчас он с мехом из соболя!.. А ведь ты не вставал из-за стола! А как ты снял с полки медное блюдо, всего лишь протянув к нему руку? А много таких мелочей, вроде огня в очаге, где поленья все горят и горят, но на угли не рассыпаются?

Изаэль покачал головой. В глазах сперва мелькнуло изумление, потом рот расплылся в широчайшей улыбке.

– Я ж чуял, – сказал он громко, – что в этих бастардах что-то есть!.. Хоть у него от настоящего осталась едва ли одна печенка, но он все равно умнее этих… остальных. И сразу разгадал наше притворство.

Сигизмунд убрал было ладонь с рукояти меча. Лицо исказила судорога отвращения, он снова опустил пальцы на меч и с холодной яростью посмотрел на Эрланга. Гугол взглянул через его плечо на Эрланга. Тот наклонился и что-то начал нашептывать Изаэлю. Сигизмунд поднялся и, бросив на Эрланга взгляд откровенной вражды, вышел из помещения.

Изаэль вопросительно посмотрел на меня. Я подсел ближе, мое сердце колотилось от возбуждения, я спросил жадно:

– Так вы… эльфы? Настоящие?

Изаэль кивнул, а Эрланг поинтересовался с недоверием:

– Смертный, тебя это не пугает?

Гугол хохотнул.

– Его милость сэр Ричард у нас вообще удивительный человек. Он даже… гм… Словом, он из такого королевства, где не видят разницы между людьми, эльфами, гномами и даже ограми. Верно, сэр Ричард?

Он подавал мне какой-то знак интонацией и игрой бровей. Я не понял, на что он намекает, развел руками:

– Да-да, конечно. Это так естественно… Но зачем вы притворяетесь людьми?

– Мы на боевом посту, – ответил Эрланг.

Гугол вскинул брови.

– Ого, – сказал он. – Эльфы научились играть по правилам людей?

Эрланг признался:

– Это было нелегко. Эльфы тем и отличаются, что за тысячи и тысячи лет ничего не меняют. Впрочем, как и гномы, альвы, гоблины… Но нам пришлось… Правда, не всем, я по всему племени сумел отобрать только десять достаточно… беспринципных, чтобы сыграть в такое… да-да, пришлось подать это как захватывающую игру. Всерьез никто из эльфов не стал бы прибегать к трюкам. Словом, мы поселились вблизи от перекрестка дорог, чтобы знать все новости в мире людей. Знать, как продвигается армия Карла, которого у нас уже назвали Черным.

Я спросил:

– Король Карл и вам… враг?

– Еще какой, – ответил Эрланг. – Он завоевывает эти земли только для людей. Мы могли бы существовать с ними, нам все равно, кому вы молитесь, Богу или Сатане, но с ним идут орды темных альвов.