Ричард Длинные Руки — штатгалтер - [13]

– Я такой, – согласился Альбрехт. – И ответственный, кстати. У вас, Ваше Величество, все в порядке?

– Да, ответил я, – конечно. В полном. Если не считать такие пустяки, что над миром нависла Багровая Звезда Смерти, то можно устроить большой прием, а потом танцы.

Он сказал обрадованно:

– О, танцы… Можно, я помогу лорду-распорядителю в этом важном деле?

– Да, – согласился я. – Сразу после победы над Багровой Звездой.

Альбрехт насупился.

– Ну вот всегда так… Надеюсь, она не застрянет в дыре небосвода.

– И не обрушит его весь, – сказал Норберт. – Там столько хрусталя, на все люстры в королевстве хватит.

– Если все королевство осколками не завалит, – сказал Альбрехт.

– Теми осколками завалит всю землю, – уточнил я. – Как ведет себя Кейдан?

– Никак, – ответил Альбрехт. – Выжидает.

– Мудрая политика, – согласился я. – Кто может сражаться, сейчас уже в долине Миелиса или на пути к ней, остальные должны пахать и сеять. И вообще жить так, словно никакой Багровой Звезды нет и не будет.

– Вот-вот, – сказал Альбрехт, – значит, танцы все-таки устроим?

Я пожал плечами.

– Исходя из того, что я тут молол, почему и нет? Устраивайте. А я пока пройдусь по ненашим пенатам. Как наши алхимики?

– Которые маги? – переспросил Альбрехт. – Да почти никого не осталось. Всяк, кто поднимал голову и видел Багровую Звезду в небе, отправился в долину Миелиса. Надеюсь, окажутся полезными.

– И я надеюсь, – признался я. – Вообще-то самых могучих магов я встретил в Гандерсгейме, нужно будет навестить, узнать, пытаются ли как-то избежать. Хотя даже если пытаются, нам это ничего не даст. На людей они смотрят, как на милых мелких зверушек, даже с некоторой симпатией, но, конечно, не станут расшибаться в лепешки, чтобы нас как-то спасти.

Норберт сказал с тоскливой злобой:

– Что маги… Сами, возможно, что-то да придумают лично для себя. Кто-то поднимется в момент всеобщего разрушения в воздух и там переждет, кто-то сумеет спрятаться во что-то магическое, кто-то придумает что-то еще…

– Но на людей, – поддержал Альбрехт, – тратить все свои ресурсы не будут. Да и не хватит их.

– Да, – ответил я, – конечно… Подняться в воздух и переждать – здорово. Такое вроде бы простое и ясное решение…

Он спросил:

– А что, не смогут? У вас такое лицо…

– Подняться смогут, – ответил я, – да только падать придется весьма как-то не весьма. Как я понял, здешние чародеи потому и чародеи, что наловчились пользоваться, пусть и грубо, некоторыми источниками магии.

В его глазах что-то изменилось, но промолчал, а Норберт сказал быстро:

– Если Маркус разрушит источники, то маги потеряют силу?

– То-то и оно, – ответил я, – так что спастись могли бы те, у кого источник магии внутри, а таких не знаю.

– Кроме святых, – уточнил Альбрехт. – У них святость внутри. И еще аскеты могут. Наверное, могут.

– Не все, – сказал Норберт.

– Пусть и не все, – согласился Альбрехт, – но черпают из себя.

– Это здорово, – сказал Норберт, – только не знаю, как могут уцелеть. Во всяком случае, нам ничем не помогут.

Я промолчал, магов Гандерсгейма уже трудно назвать магами после того, как я уничтожил источник их мощи.

– Мы не маги, – сказал я, – потому нас больше заботит не как спасти свои шкуры, а как дать отпор Маркусу. Потому приветствуются любые предложения, даже самые дикие.

Альбрехт полюбопытствовал:

– А дикие зачем?

– Диких приручают, – пояснил я, – стригут, обучают, потом используют в битвах.

Норберт мялся, даже почесал в затылке совсем по-простонародному, хоть и благородных кровей, наконец проговорил с трудом:

– Ваше Величество… если бы знать, чему давать отпор.

– Да, – сказал я с сожалением, – если бы знать… Но на всякий случай собирайте все. Вообще-то не люблю интеллигенцию забирать в армию, но сейчас либо все погибнем, либо все или почти все выживем. В опасности даже не королевство! Все люди на свете в опасности. И сейчас наверняка начинают вести себя иначе, чем обычно.

Альбрехт коротко взглянул на Норберта, но тот молчал, Альбрехт сказал сдержанно:

– В короткое время правления Вирланда оживились ереси.

– Ого, – сказал я. – Это знаково.

– Ваше Величество?

– Продолжайте, – велел я.

Он сказал со вздохом:

– Подняли головы затихшие колдуны и всякие любители любой ценой добывать могучие амулеты. Это не говоря уже о том, что разбойничьих ватаг теперь впятеро. Не поверите, но начали врываться даже в села.

– Жаль, – заметил я, – не знал этого, когда вел с ними переговоры.

– Да, – согласился он, – но сейчас расхлебывать вам. Мы в первую очередь обратили внимание на главную угрозу, которую Вирланд считал достоинством: получивших прежнюю самостоятельность лордов, а эти неприятные мелочи будем выпалывать дольше.

– И с большими усилиями, – сказал я трезво. – Народ обычно радуется, когда король карает обнаглевшего лорда, но не любит и даже противится, когда вешают их сельского колдуна.

Он спросил, понизив голос:

– Проводить с прежней… решительностью?

– Да, – ответил я возвышенно, – и весьма… Сжигать на кострах при большом скоплении народа, заранее оповещая об этом население. Однако аресты будем проводить в два этапа.

– Ваше Величество?

– Сперва только тех, – объяснил я, – кто старается нечестивой магией обогатиться или получить власть над людьми или хотя бы даже над женщинами.