Резонанс Душ - [10]
Темнота. О, нет, снова! А там, где темнота, есть и пустота. И крик, нечеловеческий; нет, не крик, вопль. И не один, а сотни, тысячи — все они слились в один протяжный вой… боли? Боль…
Вдруг внутри что-то щелкнуло как выключателем, и все стихло. Тишина и что-то впереди светится, белое или желтое, но очень яркое. Зовет…меня? Иду, конечно, иду, лишь бы не слышать этих криков.
Резко открыв глаза, я обнаружила, что все еще нахожусь в «кровати», но обода на глазах уже не было. В остальном же ничего не изменилось, кроме, разве что, на меня кто-то пристально смотрел, выжигал во мне дыры. Я пыталась мотать головой, но стальной обруч на шее мешал сделать хоть какое-то движение. Из-за физ. раствора глазам было трудно на чем-то сфокусироваться. Если узнаю, кто наблюдает за мной, шею сверну — это я уже умела. И вдруг меня как будто потянуло посмотреть направо: ага, ну конечно, вот откуда мне снилась эта темнота. Инструктор стоял и пожирал меня взглядом своих «черных дыр»; затем нажал на панели управления комбинацию клавиш, и физ. раствор начало спускать, как в ванной воду, через отверстие снизу. После, капсула приняла горизонтальное положение, и все стальные обручи отстегнулись. Я сняла маску и вылезла из капсулы. Инструктор до сих пор выжигал во мне дыры. А мне оставалось только подойти к нему, и уставиться на него в ответ.
— Иди в свою комнату и прими душ. Встретимся через полчаса в зале.
Он повернулся ко мне спиной и вышел.
Через час я, как обычно, бегала. Но бегала уже на высшем уровне. Хоть что-то получается. Потом скакалка, спарринг с этим монстром, опять скакалка, бокс с грушей.
И тренажеры. Сегодня у нас верхняя часть туловища, значит, мне конец — руки были до сих пор слабы. А Инструктор не поможет, покажет, как надо делать, но не поможет. Где надо, так вообще сломает какую-нибудь кость.
— Ты держала до того, как я прибыл сюда в руках пистолет или автомат? — перебил мои размышления этот садист.
— Нет. — Коротко и ясно.
— Тогда иди сюда: сегодня я буду учить тебя, как держать правильно в руках пистолет. — Сделал он акцент на слова «держать» и «правильно».
— Лишь держать? — спросила я, подходя к нему и сбрасывая толстовку: пот стекал ручьем.
— С тебя большего пока и не требуется, да ты и не сумеешь, — ехидно сказал он. Эта фраза зацепила бы меня, не будь я настолько равнодушна, как к нему, как к ней, так и к этому пистолету.
— Это Беретта. Держи ее в руках так, как я сейчас: дуло должно смотреть от тебя, а не на тебя. Это — предохранитель, помогает тебе не наделать глупостей, так что ты пока будешь пользоваться с ним. Это — магазин с боевыми патронами, здесь семнадцать штук; отводишь затвор до характерного щелчка, убираешь кнопку предохранителя и целишься. Это спусковой крючок, с помощью которого и происходит выстрел.
Он вытянул правую руку перед собой и начал стрелять по мишени. Звук был сильный, но я знаю, что другие оружия не лучше, поэтому хладнокровно стояла и смотрела, попадет ли этот орел хоть во что-нибудь.
Нда, от мишени ничего не осталось.
— Держи, — и отдал мне пистолет, поначалу он оказался большеват и тяжеловат для моей руки, и тогда я взяла его двумя руками, убрала с предохранителя, встала прямо, расставив ноги, и вытянула вперед руки. Правда, прицеливаться было не во что, кроме как в гвозди, вбитые в стену, они вырисовывали круг. Я прицелилась в один из них и выстрелила: мимо. Сзади подошел Инструктор, сейчас опять что-нибудь скажет. Вместо этого, он положил свои руки на мои и помог правильно прицелиться: «Стреляй», — шепнул он на ухо и убрал свои руки, но не отошел. Я выстрелила, два раза. Один промазала, второй попала.
— Попробуй еще раз, — прошептал он мне сладко на ухо. Я закрыла глаза, внутри что-то взорвалось и, открыв глаза, увидела все в новом цвете, виде и качестве. Я вертела головой во все стороны и видела, все с такой детализацией, с таким качеством, что любой бы позавидовал. Но что-то меня не устраивало…сзади, назад, я не могла повернуться и посмотреть назад, там что-то было такое, чего моя сущность не хотела видеть…темнота.
Потом я услышала голос, холодный, предвещающий смерть, но в то же время обещающий:
— Стреляй, солнце. Я долго ждать не буду и разверну тебя к себе.
После этой фразы я выпалила всю обойму до конца. Я даже не помню, куда целилась, а когда посмотрела, то от места, где были гвоздики, осталась дырка в стене.
— Для первого раза неплохо, — проговорил тот же голос. Пистолет выпал у меня из рук, я упала на колени и заткнула руками уши, чтобы не слышать это…после, всегда будет темнота и крики, тысячи криков. Внутри часть меня съежилась от этого напора. Но потом я почувствовала прикосновение к плечу и уже своим голосом Инструктор сказал:
— Вставай, тренировка только началась. Запомнила, как держать пистолет? — Я все еще молчала.
— Кивни, если запомнила, — моя голова медленно опустилась и поднялась. Он быстро развернулся и прошел в свой кабинет. — Мне подойти и выбить из тебя всю дурь, чтобы ты начала заниматься? — Спросил он, наполовину развернувшись ко мне.
Я быстро встала, убрала, наконец, руки от ушей и побежала по залу. Через полчаса он выйдет из комнаты и будет спарринг: пришло время надрать кому-то задницу, с этими мыслями я побежала еще быстрее.
Загрязненная атмосфера Орд Мантелла отбросила чудные оттенки по ее поверхности, когда солнце предрекло начало очередного мрачного дня. Черное судно медленно опустилось с небес и приземлилось в полуразрушенном доке. Из корабля – кореллианского транспортника – выдвинулся трап, и сошел одинокий пассажир. Небольшая кучка местных проявила интерес, но одного быстрого, преисполненного угрозы взгляда хватило, чтобы спугнуть их. Это была отнюдь не необычная реакция на Сайфера Боса, пользующегося дурной славой охотника за наградой.
При упоминании о легендарных драконах, бывших, предположительно, в четыре или пять раз больше, чем самые старые банты, несколько посетителей крохотной таверны удаленной заставы притихли. Большинство их отмахнулось от заявления мон-каламари, пробурчав, что тот напился или же хватил солнечный удар – а то и все сразу. Но кое-кто навострил уши, как сделали то двое в плащах в конце кантины. Едва заслышав слово «крайт», Даск Мистфлаер распахнула свое пустынное одеяние,...
Империя узнает, что у Альянса Повстанцев есть голокрон, в котором содержатся имена всех агентов и друзей повстанцев в Империи. Дарт Вейдер поручает инквизитору любой ценой достать этот голокрон. Повстанцы же отправляют своего агента вернуть голокрон на главную базу.
В разгар Войн Клонов мастер-джедай Йода вновь должен встретиться с одним из величайших своих противников — графом Дуку…Яростные Войны клонов довели Республику до грани катастрофы. В ходе жестокой битвы одному из рыцарей-джедаев сохранили жизнь, чтобы он мог доставить на Корускант послание на имя Йоды. По-видимому, Дуку хочет мира и требует встречи. Маловероятно, что вероломный граф искренен, но на кону миллионы жизней, и у Йоды нет выбора.Встреча состоится на планете Вжун, пропитанной темной стороной. Более трудной задачи нельзя и представить.
Дилогия, изображающая период Войн клонов не то чтобы с неожиданной, но все же с довольно непривычной стороны. Главными героями стали не джедаи, не солдаты и не наёмники, а обычные, в общем-то, врачи, разворачивающие свои передвижные госпитали прямо в зоне боевых действий.Хирург, маскирующий своё отчаяние за едкими остротами; врач-забрак, который глядит в лицо смерти с высоко поднятой головой, изливая чувства в прекрасной музыке; медсестра, увлеченная работой, а также доктором-коллегой; падаван-целитель, впервые посланная на задание без учителя… Все они — крохотная бригада полевых врачей, отправленная на на отдалённую, хотя и довольно важную планету Дронгар, где кипит бой за обладание бесценным лечебным растением, а мед-эвакуаторы непрерывно подвозят раненых бойцов — как клонов, так и обычных солдат.И пока одни сражаются за жизни выживших, другие втихую наживаются на войне — как с помощью операций на черном рынке, так и манипулируя ходом самих сражений.
