Резиновое солнышко, пластмассовые тучки - [16]

На первом этаже, у выхода из школы, находился вечно пустующий гардероб, отгороженный толстой решеткой и угрожающе ощетинившийся крюками для одежды. Гардеробом не пользовались — боялись краж. Ученики оставляли верхнюю одежду на вешалках в классах и, при необходимости, носились с нею из кабинета в кабинет.

Возле гардероба сидел за деревянной стойкой одинокий охранник — молодой парнишка в черной спецформе с ярким шевроном на плече. На шевроне был нарисован скорпион (охранная фирма так и называлась «Скорпион»), на боку болталась дубинка. Увидев Юлю, охранник встал.

— Далеко собралась?

Юля остановилась и молча посмотрела ему в глаза. Охранник был коротко стриженый, веснушчатый, с едва пробивающимися усиками. Как и все до него, он был трусоват и фальшиво грозен. Неделя, подумала Юля. Максимум две… Больше он здесь не выдержит. Заклюют. Даже не старшеклассники. Наши. Кузя, Дудник, Мамай и Кича из Димкиного класса…

Пауза затягивалась. Охранник не выдержал взгляда и заскользил глазками по Юлиному телу.

— Сейчас урок идет… — сказал охранник с чуть уловимой неуверенностью.

Юля могла соврать, что она заболела и ее отпустили. Он бы даже не потребовал справку из медпункта. Но ей хотелось играть.

Она подошла к охраннику, обняла его, прижалась, обвивая руками его шею. Парнишка никак не реагировал, лишь оторопело глядел на нее сверху вниз.

— Ты чего?.. — наконец выдавил он.

— Я хочу тебя, — томно промурлыкала Юля, — поехали ко мне… прямо сейчас…

— Я не могу… — пробубнил раскрасневшийся охранник, — у меня смена… я работаю до шести… и вообще… ты чего…

Юля прижалась к нему сильнее, она терлась, как кошка, и скользила ладонями по потной спецформе. У паренька срывало крышу. Юля едва сдерживалась, чтобы не засмеяться.

— Давай прямо здесь, — мурлыкала Юля, нащупывая толстый ремень, — прямо сейчас… ну же… давай, выеби меня…

Юля висела на нем. Он попятился и уперся в звякнувшую решетку гардероба. Юля явно вредила его психическому здоровью. Парень краснел, потел, часто дышал и бубнил: «ты чего…». «Похоже, он еще мальчик, — весело подумала Юля, — мальчик-целочка.» Она захихикала.

В коридоре застучали чьи-то гулкие шаги. Широкая липкая ладонь тут же переместилась с Юлиной попки на ее же талию. Он попытался оттолкнуть Юлю, но она намертво вцепилась в черную спецформу.

Из-за угла появилась Ведьма. Увидев, чем занимается доблестная охрана, она остановилась. Юля, вроде бы только заметившая Ведьму, отошла от парнишки на два шага.

— Нина Васильевна, — сказала Юля невозмутимо. — Он хотел меня изнасиловать. Угрожал дубинкой. Лапал.

Ведьма посмотрела на Юлю так, будто хотела навести порчу. Она ужасала и будоражила воображение. Глаза повыскакивали, как пружины из старого дивана, под щеками что-то затряслось и взбунтовалось, яркий багровый рот расцвел, как чернобыльская роза, обнажая золотые зубы — бутоны.

— Саблежукова-а-а! — завизжала Нина Васильевна, и от вибрации треснули витрины в московских супермаркетах. — Мать в школу! Сегодня же! Саблежукова, учти, ты меня достала! Чаша переполнилась! Я терпела долго, но больше не собираюсь! Я поговорю с директором! На следующем педсовете будет поднят вопрос! — она успокоилась и сказала уже тише. — Тебя выгонят, Саблежукова. Это я тебе обещаю. У нас редко кого выгоняют, но тебя выгонят. Ни мать не поможет, никто, — она повернулась к охраннику, медленно стекающему в спецформу. — А о вас я доложу начальству.

— Нина Васильевна, вы так разнервничались, — тревожилась Юля, — может, водички…

— Смейся, Саблежукова, смейся. Посмотрим, кто посмеется последним. Я вижу, ты рюкзак прихватила, наверное опять думаешь смыться с уроков. У тебя, я так понимаю, свободная посещаемость: хочу — приду на урок, не хочу — не приду… Иди, Саблежукова, я тебя не держу. Только потом пеняй на себя.

И она ушла. Юля смотрела ей вслед, пока не поняла, что конвульсивно, до боли, сжимает кулаки. Длинные ногти впивались в мякоть ладоней.

Кто-то кричал ей в ухо. Она повернулась и увидела сопливо разъяренного охранника.

— Теперь меня уволят! — орал он. — Из-за тебя, коза!

Юля не реагировала. Теперь, когда Ведьма ее заметила, нужно было возвращаться в класс. Иначе ее и впрямь выгонят. Ведьма по-любому настучит директору.

Охранник все еще хныкал и возмущался.

— Пошел н-на хуй! — от души сказала Юля, — ничтожество… импотент сраный…

Ей хотелось, чтобы у парня остались комплексы. Охранник что-то орал, но она ушла, не оборачиваясь. Приходилось спешить. Юля не сомневалась, что Ведьма вот-вот наведается в их класс.

По пути Юля зашла в туалет. В крайней кабинке слева слышалось какое-то движение. Она подошла к зеркалу и стала разглядывать розу, нарисованную на нем помадой, ожидая, когда кабинка слева опустеет. Юля терпеть не могла, когда в туалете был кто-то еще.

Кабинка упрямо не пустела. Юля скорчила рожу хмурому двойнику в зеркале, отмечая, как же здесь накурено. Ну да, подумала она, в той кабинке кто-то курит, тем боле вытяжка рядом. Потом она поняла, что пахнет не табаком. Кто-то обнаглел до такой степени, что курил шмаль прямо в школьном сортире. Теперь она всерьез заинтересовалась, кто же сидит в той кабинке. Юля вдруг подумала, что из кабинки выйдет Ведьма. Было бы забавно.