Резидент «Черная вдова» - [18]
Измайлов выжидательно промолчал.
— А ведь с виду-то навроде и неплохие. Рабочие как рабочие. — Я еще у одного из них прикурить попросила. Так он быстренько с вежливостью чиркнул зажигалкой.
— Как эти типы выглядели?
Она надула впалые щеки и замолчала.
— И не припомню как-то. — Свидетельница немного подумала, поморщила угреватый лоб. — Один был крепко сбитый, коренастый. Не шибко высокий. Темноволосый. Возраст? Возраст сорок — сорок пять лет. А другой… — Мунька Лисопедчица скривила рот и, не вынимая папиросу, плюнула на пол, потешно шмыгнула сизоватым от выпивок носом, — …а другой — высокий, широкоплечий. Да, еще усы у него вислые, длиннющие, как хвосты коров. Можно за них как за вожжи ухватиться. Ей-богу. А вот другова у нево ничего не запомнила.
«Когда у человека во внешности что-то кричаще выделяется, многие обращают внимание только на эту особенность, упуская из виду все остальное, — подумал Измайлов. — Видимо, нарочно приклеил такие усищи».
Потом он еще долго расспрашивал о деталях их внешности. Но свидетельница в конце концов вспомнила две примечательные особенности:
— На руке тово, што давал прикурить, навроде круглой наколки, синеватые пятна прямо на запястье. А форма, кажись, у железнодорожников новехонькая. Пуговицы шибко блестели на солнце, будто осколки зеркала.
— Мунечка! — послышался с улицы мужской голос. В открытое окно просунулась нечесанная обросшая голова. — Муня, девушка моей мечты, — запела причудливая голова. Но, заметив Измайлова, обросшие челюсти мужчины плотно сомкнулись. И он сквозь зубы прохрипел: — Опять, подлюга, хахиля молодого приволокла?!
Хозяйка пояснила, что этот парень из чека. Но мужчина вскипел:
— Те жеребцы, с которыми я тебя, сука, заставал в кровати, ржали о том, что в милиции работают. — Мужчина скрежетнул зубами. — Ну, паскуды, я с вами щас разберуся.
Для молодого чекиста было странно все это слышать: ведь хозяйке было около сорока — и ему казалось, что в этом возрасте женщинам ничего такого уж и не нужно.
Женщина заломила руки и побледнела.
— Он ведь бешеный! Ей-богу, бешеный. Поколотит нас. Ты уж беги в окно, а я как-нибудь слажу с ним…
Дверь распахнулась, и в комнату кочетом влетел грузный мужичище. В руке у него был черенок от лопаты.
— Гриня, што ты, што ты! — запричитала Мунька. — Перестань чичас же!
Но ее ухажер, ослепленный ревностью, ничего не слышал и, подскочив к Измайлову, замахнулся палкой. Чекист схватил за спинку старенький стул и поднял его как щит над головой. Удар был столь сильным, что стул рассыпался. А палка выпала из рук нападавшего.
— Убью! — еще сильнее взъярился Гриня и схватил со стола кухонный нож.
«Надо стрелять, — подсказал внутренний голос юноши. — Пистолет доставай!» И пока чекист на секунду замешкался, нож был уже занесен над ним. Измайлов двумя руками перехватил руку нападавшего и в то же мгновение сильно ударил того коленом в пах. Гриня охнул и обмяк, бессильно сел на пол. Чекист без труда, как у малолетнего ребенка, отобрал у него нож и отдал хозяйке, еще не оправившейся от испуга. «Извините, што так получилось»,— пролепетала она.
Он молча кивнул и направился к выходу.
На улицу Гоголя, в чека, Измайлов вернулся поздно вечером, когда последние лучи солнца, бившие розоватым фонтаном из-за края земли, вдруг погасли и пурпурные облака стали казаться обыкновенным серым дымом, заполнившим чуть ли не все небо. И настроение у Шамиля Измайлова было таким же серым, потухшим. Он вяло доложил свои неутешительные результаты расследования минувшего дня Вере Брауде (заместителю председателя губчека), рассказал об инциденте у Муньки Лисопедчицы, а затем, после обсуждения плана действий на завтра, снова занялся Двойником, точнее, анализом его показаний. Но мысли о диверсии на железной дороге и попытке взорвать пороховой завод захлестывали все остальные мысли, и он никак не мог сосредоточиться на анализе полученных сведений. И тогда чекист начал искать точки соприкосновения диверсии с фактами, сообщенными Двойником. По всему чувствовалось, что и там и тут участвовал бывший ротмистр Казимаков. Во всяком случае, все приметы сходились.
Конечно, участие в диверсии говорило, в известной степени, что он — германский агент. Было известно, что разведцентр кайзеровской Германии дал своим агентам инструкции, в которых предписывалось в первую очередь заниматься диверсиями на военных объектах и железных дорогах. Но такие же задачи ставило перед своими агентами и Самарское правительство — Комитет учредительного собрания (Комуч), а также местное белогвардейское подполье, которое отнюдь не было целиком разгромлено, хотя был арестован его штаб во главе с генералом Поповым.
С другой стороны, Казимаков сам был жандармом, в задачи которого по должности входила борьба с иностранной агентурой. Но это, конечно, не может служить доказательством его верности России. Бывший ротмистр мог переметнуться во вражеский стан после свержения царя. Да и как объяснить события, происшедшие осенью 1917 года на Воскресенской улице Казани, когда вместо Двойника германская агентура ошибочно ликвидировала другого человека. Полностью, разумеется, нельзя исключить случайное совпадение появления тогда Казимакова на Воскресенской. Если же предположить, что бывший жандарм Казимаков состоял в тайном обществе — масонской ложе, девиз которой борьба за царя и Отечество, — то само по себе это также мало о чем говорит. Ведь германская агентура буквально как грязь проникла во все поры общества, в том числе и во все неформальные сообщества.
В книге рассказывается о борьбе органов милиции и контрразведки с уголовными элементами и фашисткой агентурой в Поволжье накануне Великой Отечественной войны. В ходе ликвидации агентурной сети раскрываются мрачные многовековые тайны Волжского монастыря.
Повесть «Убийство в старом доме» посвящена деятельности современных работников милиции по раскрытию опасных преступлений.
Писатель, доктор юридических наук, профессор Зуфар Фаткудинов известен в нашей стране и за рубежом приключенческими романами и повестями «Тайна стоит жизни», «Кто назовет убийцу», «Военный следователь», «Резидент Черная вдова» и другими. В новом историко-приключенческом романе рассказывается о борьбе ВЧК с кайзеровской агентурой и белогвардейским подпольем в Поволжье в 1918 году. Значительное место в повествовании занимает поединок чекистов с преступниками, пытавшимися завладеть частью золотого запаса Советской России и сокровищами бывшего Казанского ханства, таинственно исчезнувшими во времена Ивана Грозного.
В романе описываются события, происходившие в смутные 90-е годы на рубеже двух тысячелетий в Татарстане, где шла борьба правоохранительных органов с криминальными группировками. Главный герой — следователь прокуратуры Марат Билялов, человек непростой судьбы — расследует сложное уголовное дело по насильственной смерти юноши из числа «золотой молодёжи». Его труп с огнестрельным ранением найден на берегу реки Казанки, на Фёдоровском бугре. На этом же злосчастном месте ранее в XIX веке стрелялся, пытаясь покончить жизнь самоубийством, Алексей Пешков (будущий великий русский писатель Максим Горький)
Захватывающие исторические романы И. Дж Паркер переносят читателя к жизни в Японии одиннадцатого века во всей ее красочной, вероломной славе. В «Черной стреле» Сугавара Акитада принимает свой новый пост в качестве временного губернатора Этиго, ледяной провинции на крайнем севере, славящейся своей враждебностью по отношению к посторонним. Но снег, который угрожает полностью изолировать регион, является наименьшей из его проблем, которые включают — местное восстание, серию жестоких убийств, и тайну, которая столь же стара, как замерзшие холмы и намного более опасна.
Продолжение приключений Сеньки Козыря и его подельников в Томске — сибирских Афинах.
Когда в Витебске был обнаружен истерзанный труп 82-летнего художника Пэна, его ученик Марк Шагал находился в своем парижском особняке. Однако следователи обнаружили на месте преступления массу зацепок и ниточек, ведущих в Париж…
19 мая 1984 года в сомнамбулическом состоянии член сборной СССР по футболу Валерий Воронин вошел в пивную-автопоилку на Автозаводской улице, 17. Взял чью-то кружку, стал пить… У него вырвали кружку из рук, ударили ею по голове и вышвырнули на улицу. Кто убил Валерия Воронина, нанеся ему смертельный удар в той пьяной разборке?.. Следствие было засекреченным.
Знаменитая писательница, автор детективов Агата Кристи переживает сложный период: она потеряла мать – близкого ей человека, а муж тем временем увлекся другой женщиной и хочет оставить семью. Новая книга не пишется, одолевают горькие мысли, и в этой ситуации видится только один выход. Миссис Кристи в отчаянии, ей кажется, что она теряет связь с окружающим миром. Ее не покидает ощущение надвигающейся опасности… Однажды писательница спускается в лондонскую подземку, и чья-то рука подталкивает ее к краю платформы.
Исходя из специфики сюжета, порой там встречаются реальные персонажи (да что лукавить, они там постоянно проживают), но если разнообразные забавности из нашей истории подлинные, то обстоятельства жизни Ксении и ее ближайшего окружения — это вольная интерпретация реалий российской действительности того времени и на подтверждение архивными документами не претендует. Более того, с течением сюжета отрыв моих трактовок от официальной исторической правды будет только усиливаться, так что не взыщитеПродолжение «Пыли и бисера».