Резиденция. Тайная жизнь Белого дома - [2]

Гэри Уолтерс швейцар с 1976 по 1986; главный швейцар с 1986 по 2007

Дж. Б. Уэст швейцар с 1941 по 1957; главный швейцар с 1957 по 1969

Линвуд Уэстрей внештатный буфетчик с 1962 по 1994

Уортингтон Уайт швейцар с 1980 по 2012

Зефир Райт кухарка семьи Джонсон

Вступление

«Жизнь в Белом доме – как театральная сцена, на которой играют то трагедию, то комедию. А мы, прислуга, – актеры на вторых ролях».

Из книги «Тридцать лет за кулисами Белого дома»

Лилиан Роджерс Паркс, горничной и портнихи в Белом доме с 1929 по 1969 год

Престон Брюс и его жена Вирджиния обедали на кухне своего вашингтонского дома и слушали радио. Неожиданно трансляция прервалась срочным сообщением. «В президента стреляли!» – взволнованно объявил диктор.

Престон вскочил со стула, ударившись коленкой о край стола, с которого полетела посуда. Спустя примерно минуту диктор продолжил, едва не срываясь на крик: «В президента стреляли. Это достоверные сведения. О его состоянии не сообщается».

«Этого не может быть», – подумал Брюс. Он накинул пальто и без шляпы, невзирая на ноябрьский холод, кинулся к машине. Потрясенная Вирджиния осталась стоять как вкопанная на кухне посреди осколков разбитой посуды.

Машина Брюса, обычно невозмутимого, неслась по городским улицам со скоростью 90 километров в час («Я не отдавал себе отчета, с какой скоростью еду», – говорил он позже), как вдруг позади раздался вой полицейской сирены. Брюс остановился на перекрестке Шестнадцатой и Коламбия-роуд. Ехавший следом патрульный полицейский притормозил рядом, слез с мотоцикла и подошел к машине со стороны водительской двери.

«Куда спешим?» – спросил он, явно не собираясь выслушивать оправдания.

«Офицер, я работаю в Белом доме. В президента только что стреляли», – задыхаясь от волнения, проговорил Брюс.

Полицейский остолбенел. Об ужасной новости знали еще не все. Потрясенный полицейский вскочил на свой мотоцикл со словами: «Погнали! Следуй за мной!» В тот день Брюс подъехал к юго-западным воротам Белого дома с полицейским эскортом.

Большинство из живших в то время американцев отчетливо помнят, где именно застало их известие о покушении на президента Кеннеди в ноябре 1963 года. Однако для Брюса это оказалось особенно тяжелым ударом: для него Кеннеди был не только президентом, но и его прямым начальником, а главное – другом. Престон Брюс работал в Белом доме дворецким и был одним из любимчиков среди обслуживающего персонала. Еще только прошлым утром он сопровождал президента, первую леди и их сына Джона-младшего к вертолету на Южной лужайке, вылетавшему на авиабазу Эндрюс. Оттуда семейство Кеннеди должно было отправиться в свое роковое двухдневное предвыборное турне по пяти городам Техаса. (Джон-младший, которому через четыре дня исполнялось три года, обожал летать на вертолете с родителями и разревелся, когда в Эндрюсе ему сказали, что мама и папа не берут его с собой в Даллас. Это было в последний раз, когда он видел своего отца живым.)

«Оставляю тебя ответственным за порядок в доме. Рули, как считаешь нужным!» – прокричал президент Кеннеди Брюсу сквозь рев турбин вертолета на Южной лужайке.

Потомок рабов и сын батрака из Южной Каролины, Брюс стал для семьи Кеннеди близким человеком. Он смотрел вместе с ними фильмы в кинозале Белого дома, наблюдал веселые игры президента с детьми и как-то раз испуганно вздрогнул, когда Кеннеди ударился головой о письменный стол, гоняясь по Овальному кабинету за неугомонным Джоном-младшим. (Мальчик очень любил прятаться под рабочим столом президента, и Брюсу не раз приходилось выуживать его оттуда, освобождая кабинет для важных встреч.) Брюсу было за пятьдесят, он был высок, худощав, с копной седых волос и ослепительно‑белыми усиками. Его повседневной рабочей одеждой были черный костюм и белая бабочка. Он был настолько предан своей работе, частью которой была рассадка взволнованных гостей правительственных обедов, что придумал стол с наклонной столешницей, на котором было проще размещать карточки с именами приглашенных. Его изобретение получило название «брюсов стол» и использовалось на протяжении нескольких десятилетий.

22 ноября 1963 года Брюс мчался к Белому дому, не в силах поверить в случившееся. «Я никогда не забуду, как меня трясло», – вспоминал он позже.

С момента приезда в резиденцию президента Брюса не покидала единственная мысль: «Я должен дождаться миссис Кеннеди». Он присоединился к другим сотрудникам, сгрудившимся вокруг телевизора в битком набитой швейцарской. Новости подтвердили страшные предчувствия, охватившие всех работников Белого дома. Годы спустя Брюс писал: «В глубине души большинство из нас сознавало, что и любого другого президента, выехавшего за пределы этих восемнадцати акров, может ожидать такое же возвращение, как Кеннеди».

В 4 утра, вцепившись мертвой хваткой в руку своего деверя Роберта[1], в Белый дом вернулась Джекки Кеннеди. На ней был все тот же, ставший легендарным, розовый костюм, забрызганный кровью. Она была мертвенно-бледна и пугающе спокойна. «Брюс, ты нас дожидался», – тихо сказала она, будто желая его обнадежить. «Да, миссис Кеннеди, вы же понимали, что я буду здесь», – ответил он.