Резервы человеческой психики. Введение в психологию активности - [82]

Изобретательская задача должна содержать указания на то, что дано и что требуется получить. Решение ее начинается с построения модели задачи, предельно упрощенно и вместе с тем точно отражающей ее суть. По мере перехода от изобретательской ситуации к задаче, а затем к ее модели резко уменьшается свобода выбора (т. е. свобода перебора пустых проб) и возникает цепочка решений: идеальное решение (воображаемый конечный результат); решение на уровне вещества — поля, физическое решение; далее следуют техническое и расчетное решение.

Вместе с тем признается, что существует много таких механизмов решения задач, которые еще нельзя сформулировать в виде простых правил. Один из них связан с явлением эмпатии, или личной аналогии. Как уже отмечалось, создавая синектику, У. Гордой дополнил метод «мозгового штурма» четырьмя видами аналогий, в том числе и эмпатией. Сущность этого приема состоит в том, что человек «входит в образ» объекта и старается осуществить требуемое задачей действие. Нередко при этом удается найти какой-то подход или новую идею, и тогда найденное решение «переводится» на технический язык. «Суть эмпатии, — пишет Дж. Диксон, — состоит в том, чтобы «стать» деталью и посмотреть с ее позиции и с ее точки зрения, что можно сделать»[132]. Указываются и слабые стороны этого метода. Отождествляя себя с машиной (или ее частью) и рассматривая ее возможные изменения, изобретатель невольно отбирает те, которые приемлемы для человека, и отбрасывает неприемлемые, содержащие такие операции, как разрезание, дробление, растворение в кислоте и т. п.

Этот недостаток эмпатии устраняется в другом методе, суть которого состоит в том, чтобы представить объект в виде множества («толпы») «маленьких человечков». Такая модель сохраняет достоинства эмпатии (наглядность, простота) и лишена присущих ей недостатков. Известны случаи, когда изобретатель стихийно применял нечто похожее на метод «маленьких человечков». Один из них — открытие Ф. Кекуле структурной формулы бензола. «Однажды вечером, будучи в Лондоне, — рассказывает он, — я сидел в омнибусе и раздумывал о том, каким образом можно изобразить молекулу бензола С₆Н₆ в виде структурной формулы, отвечающей свойствам бензола. В это время я увидел клетку с обезьянами, которые ловили ДРУГ друга, то схватываясь между собою, то опять расцепляясь, и один раз схватились таким образом, что составили кольцо. Каждая одною заднею рукой держалась за клетку, а следующая держалась за другую ее заднюю руку обеими передними, хвостами же они весело размахивали по воздуху. Таким образом, пять обезьян, схватившись, образовали круг, и у меня сразу же блеснула в голове мысль: вот изображение бензола. Так возникла вышеприведенная формула, она нам объясняет прочность бензольного кольца»[133]. В подобных случаях для моделирования нужны именно «маленькие человечки» (или им подобные), чтобы маленькие частицы могли рефлектировать: видеть, понимать, целенаправленно действовать.

Теория решения изобретательских задач учит решать эти задачи «по формулам» и «по правилам». Возникает парадоксальная ситуация: человек делает изобретения высокого уровня (т. е. получает высококачественный продукт творчества), не прилагая при этом творческих усилий (т. е. без процесса творчества). Парадокс этот вызван тем, что понятие «творчество» не есть что-то неизменное, застывшее: содержание, вкладываемое в это понятие, постоянно меняется. В средние века, например, решение уравнений третьей степени было настоящим творчеством. А когда появилась формула Кардано, решение таких уравнений стало доступно каждому математику-первокурснику. Теория решения изобретательских задач позволяет сегодня решать их на том уровне организации умственной деятельности, который завтра станет нормой.

Ведь изобретательское творчество, все эти пробы и ошибки, «осенения», «счастливые случайности» не самоцель, а средство развития технических систем. И появление теории, позволяющей решать изобретательские задачи, ее быстрое развитие не случайность, а необходимость, продиктованная современной научно-технической революцией. Проектирование технических систем, сто лет назад бывшее искусством, в наши дни становится точной наукой. Теперь появляется возможность говорить о том, что проектирование систем превращается в науку о развитии и проектировании технических систем. Работа «по формулам» неизбежно вытеснит работу «на ощупь». Но человеческий ум и в этом случае не останется без дела: люди будут думать над более сложными задачами, в которые изобретательские задачи будут уже входить в качестве подсистем.

Надо полагать, что революция в способах решения задач не случайно началась именно в технике. Только в технике имеется патентный фонд; в науке и искусстве такого способа хранения систематизированной информации не существует, она разбросана, растворена в необъятной литературе. Закономерности развития систем в технике проявляются гораздо отчетливее: негодная теория иногда живет очень долго, негодная машина не работает, а следовательно, никому не нужна.

И все же разработку логических, математико-кибернетических основ творческих процессов следует вести с учетом конкретных, четко очерченных задач. Все попытки строить более общие теории творчества, на наш взгляд, должны учитывать феноменальный творческий опыт академика В. И. Вернадского и его высказывания о возможностях описания творческих процессов лишь языком логики.