Резервуар - [7]

— В Перламутровом, — проговорила Миголь, шмыгнув.

Мужчина присвистнул.

— Ооо… Ишь ты. Круто ты замуж выскочила!

Миголь поёжилась, обхватив себя руками за плечи. Болтать совершенно не хотелось. Она устала, замёрзла, натерпелась ужасов на всю оставшуюся жизнь и проголодалась.

— Ну ладно, пошли уж. Я тебя выведу в коммуникации под твоим районом, а там сама вылезешь. Думаю, дорогу найти сможешь.

Мужчина развернулся и зашагал дальше. Миголь покорно поплелась за ним, размышляя, не стоит ли напомнить нахалу, что вообще-то даме следует уступить куртку. Это кто угодно знает.

Однако мужчина не оборачивался даже чтобы проверить, не отстала ли Миголь.

Может быть, он из этих, из диких? Живёт где-нибудь на окраине. Не слыхал ничего про правила поведения в обществе. Хотя, у него голос такой, как будто едва начал ломаться. Значит, должен быть либо в интернате, либо только-только вышедшим замуж и являться добропорядочной женщиной. Но никак не разгуливать свободно по канализациям. Ой, а вдруг сбежал от мужа? И идентифицировал себя раньше, чем разрешено законом?… Или не просто сбежал, а убил его? Как Лайла.

Воспоминание о любовнице заставили Миголь горестно изогнуть брови и всхлипнуть.

Мужчина полуобернулся.

— Чего, простыла?

Миголь неопределённо помотала головой. Её спутник приостановился, скинул куртку, почему-то старательно отворачиваясь, и протянул её женщине. Миголь быстро укуталась, невнятно поблагодарив.

Дальнейший путь они совершали в молчании, которое Миголь показалось тягостным. Хотелось о многом расспросить своего проводника. Кто он такой — этот вопрос мучил сильнее прочих.

Но вот, наконец, незнакомец остановился и произнёс:

— Всё, дальше не иду. Вон туда иди прямо, потом свернёшь и всё время налево. И там будет лестница наверх.

— А почему ты не идёшь? — спросила Миголь, глянув искоса. Не очень-то хотелось одной идти по тёмному сырому туннелю, где в боковых ходах возились крысы.

— Потому что. И так потрачена на тебя куча времени. А мне надо ещё встретить кое-кого. Так что давай куртку и вперёд.

Миголь обиженно надулась, стащила с себя куртку и вернула владельцу. Он быстро оделся, почему-то снова отвернувшись.

— Всего хорошего! — быстро буркнул незнакомец и торопливо зашагал в обратную сторону.

Миголь шагнула было следом, раскрыв рот, чтобы попросить фонарик. Но её случайный спутник уже скрылся за поворотом. Бежать за ним не было никакого желания. Тогда Миголь развернулась и торопливо зашагала в указанном направлении. Потом ускорила шаг — стал чудиться приближающийся шорох. Когда Миголь, шумно дыша, судорожно карабкалась вверх по скользкой ржавой лестнице, осторожные крысы вышли из укрытий и чинно уселись у подножия лестницы, подняв кверху острые задумчивые морды.

Миголь толкнула крышку люка и торопливо выбралась на воздух.

Теперь можно отдышаться. Хочется верить, что никакая стая хоккеистов здесь не охотится. Ох, и когда же правительство обратит внимание на эту напасть!

Немного отдохнув, юная женщина поднялась и зашагала по знакомым улицам, мимо спящих домов и окон с опущенными ролл-ставнями, мимо припаркованных у обочины никому не нужных машин. Кому придёт в голову промышлять ночным угоном, если каждая вылазка может закончиться встречей с хоккеистами или обнаглевшими крысами?

Миголь встала перед замысловатой вязью кованых ворот и, вдохнув, нажала на кнопку звонка. К её удивлению, ответили сразу. Но не муж — ох, слава богу! — а управляющая. Трана была женщиной серьёзной, умной, они во многом понимали друг друга с мужем Миголь, и это временами даже заставляло юную женщину ревновать. Муж запретил своей старшей жене инициализироваться и настоял на физической коррекции именно потому, что не хотел расставаться с нею. А Миголь вряд ли сможет потягаться с Траной в интеллектуальных способностях, да и характером не слишком приятна. Муженёк наверняка вытолкает её взашей из дому в назначенный срок, наскоро распорядившись принять на работу куда-нибудь в Министерство. Словом, проблем с инициализацией, как у бедной Траны, возникнуть не должно. И этот факт не мог не радовать.

Трана жила на вполне привилегированном положении и вела себя крайне учтиво и даже мило по отношению к взбалмошной Миголь. Прекрасно справлялась со своими обязанностями и ничем не выказывала своего недовольства по поводу того, что ей не позволили стать мужчиной в назначенный срок. Но один раз Миголь услышала, как она плачет, и с тех пор перестала относиться к управляющей как «к старой грымзе».

— Ох. Госпожа Миголь! — воскликнула Трана, едва увидев лицо жены своего хозяина на мониторчике видеофона, — Слава богу, вы вернулись!

Без лишних слов она дистанционно открыла ворота, и Миголь, чуть понурившись, направилась к дверям родного особняка. Когда она оказалась в привычном тепле и царстве дорогих ароматов, горячая ванна и какао были уже приготовлены, а расторопные домашние андрогинны помогли раздеться и собрались прислуживать юной госпоже во время купания, но в роскошную ванную комнату вошла Трана, прямая и высокая, держащаяся с достоинством, присущим жене Верховного, а не какой-то там экономке. Она отослала маленьких созданий с полудетскими личиками и с телами взрослых людей прочь, а сама взялась за расчёску и шампунь. Пока Миголь нежилась в ванной, Трана тщательно расчёсывала её мягкие волосы смоченной в шампуне щёткой и хранила то молчание, которое обычно предшествует важному разговору. Что ж, она неспроста отослал прислугу и занимается работой, которой нет в её контракте.