Резервация разума - [4]

– А кто еще?

– Я!

– Тогда, товарищ майор, давайте подумаем, как разведку организовать.

– Кто пойдет? Капитан Волков уже просится.

– Я тоже прошусь.

– У тебя под командованием солдаты. Это аргумент Волкова.

– С ними справится Камнеломов. Не впервой ему взводом командовать. А у меня все же больше опыт работы в Резервации, чем у капитана. А это, на мой взгляд, важно.

– С таким аргументом сложно не согласиться. Поговорю с Волковым. Думаю, он правильно поймет.

Я сначала услышал звук свистящего воздуха, а потом и заметил, что с базы вылетело два скутера. Один в южную сторону, другой в северную. Причем, мне показалось, что скутеры были беспилотными. Куда машины должны быть направлены, мне адмирал недавно сообщил. Будут убирать кристаллическую гряду с двух сторон. Так я понял. И в наушниках шлема услышал раскатистый голос адмирала, слегка приглушенный электроникой до удобного уху уровня:

– Правильно понял. С двух сторон мы уже убрали полностью. Осталось еще две стороны.

– Отсюда связь с южной стороной тоже нарушена? – промыслил я.

– Работает только через шлемы. Но тоже постоянно прерывается. Особенно на расстоянии.

– Значит, с пограничниками мы связаться пока не можем?

– У них же шлемов нет.

– Понятно. А работу выполняют скутеры без ктархов? – пожелал я еще раз удостовериться в своей наблюдательности.

Конечно. Там же выжигается не только основа, но и эфирные помехи. Это вещество опасно для жизни ктархов. Кстати, и для жизни человека тоже. Полетите в сторону своей границы, не приближайтесь к экрану стерехов. По крайней мере, сразу. Через час можно. За час весь яд выветрится. Постарайтесь выдерживать дистанцию хотя бы в десять шагов. Этого бывает достаточно для безопасности. Или поверху пролетайте на той же дистанции. И даже вдвое выше. Пары раствора устремляются кверху.

Я вспомнил, что мы намеревались подойти к уничтоженной скутером гряде, но определенные события помешали нам. Адмирал мои мысли услышал. И ответил довольным голосом:

– Значит, напав на вас, мы спасли ваших солдат. Благое дело.

Меня убивала его логика! Она была похожа на камень, упавший с неба на голову тогда, когда ты собирался перейти дорогу с напряженным автомобильным движением. Хорошо еще, что шлемы ктархов были, видимо, крепкими, и удар держали не хуже шлема от «Ратника». Нападение на солдат перевернуть так, чтобы оно стало благом! Но говорил адмирал Гжнан, сан Амороссэ вполне серьезно. Видимо, разница в логических построениях ктархов и людей все же отличается существенно. Наверное, ктарх посчитал благом и свое содействие солдату-пограничнику в дезертирстве. Так мне показалось сразу, а теперь я был в этом уверен. Наверное, благом он считал и стирание кусков человеческой памяти.

Размышляя об этом, я опять забыл, что адмирал читает мои мысли. А закрывать их я еще не научился. Но он сразу же мою оплошность, что называется, «обналичил»:

– Конечно, мы считаем это благим делом. А как может быть иначе! Мы избавили человека от нелюбимого дела – службы. Ты со мной не согласен, старлей Троица?

– Не согласен, адмирал. Категорично, не согласен.

Наверное, я произнес свою последнюю мысль вслух слишком громко, потому что майор Медведь обернулся, и посмотрел на меня с удивлением. Но удивление с лица майора сошло быстро. Он просто вспомнил о возможностях шлема, сам себе кивнул, и двинулся к капитану Волкову и старшему лейтенанту Лисину. С ними Медведь до этого склонялся над картой, расстеленной на камне, за которым я ночью прятался от взрыва светошумовой мины.

– У нас у каждого собственное восприятие окружающего мира, и наши восприятия совсем не обязательно должны быть схожими, – сделал вывод Гжнан, сын Амороссэ так, словно разрешал мне думать так, как я привык, но он при этом разрешал и себе оставаться при собственном мнении. И за это хотелось быть адмиралу благодарным.

* * *

– Камнеломов!

– Я!

– Я предполагаю в разведку отправиться. В одиночестве. Во взводе остаешься за старшего. Если возникнут проблемы, я всегда на связи. Обращайся или ко мне, или к майору Медведю.

– Понял, товарищ старший лейтенант. Не переживайте. Справлюсь.

Я подошел к офицерам.

Капитан Волков посмотрел на меня коротким, но чуть ли не ненавидящим взглядом. Впрочем, он всегда и на всех смотрел так, и мне не хотелось связывать его взгляд с тем, что я отнял у него конфетку – пожелал отправиться в разведку вместо него. Слишком мало сладости было в этой конфетке, и даже пробовать ее на вкус было опасно, хотя, признаюсь, и отметиться удачным завершением действа – было бы престижно. Мне, например, это грозило вскорости стать капитаном, и даже раньше положенного по сроку времени, а капитану Волкову, соответственно, светило, видимо, получение майорской звездочки. Но он, судя по возрасту, и так вскорости должен был ее получить. Впрочем, после работы со шлемом ктархов лицо капитана Волкова сильно изменилось, и сейчас трудно было определить его возраст. Но я видел его и раньше, еще когда он работал с картой в штабной машине полковника Мочилова, где я получал инструктаж перед вторым посещением Резервации. И лицо запомнил. И возраст определил тогда же. Думаю, сейчас Волков не сильно постарел внутренне, как и я, хотя внешне изменился существенно. Тоже, как я. Но это все, как любит говорить наш комбат, «издержки производства».