Рейс - [131]

— А деньги, Сергей Михайлович? — снова заскулил ему вслед Гитлер. — Вы ж теперь машину брать не будете?.. Давайте я прям сейчас вам их верну.

— Засунь их себе в жопу, Гитлер, — не оборачиваясь, сказал Алехин и вышел за дверь.

Курск. Август

Подполковник Горовой говорил сухо, словно выступал у себя в штабе на разборе учебных стрельб. На собеседников он старался не смотреть.

— Я потом два раза проверял время, эшелон, координаты уничтожения цели. По карте сверялся. По нашей секретной километровке. Потом по диспетчерской, в открытом доступе. На чатах профессиональных, в дискуссиях летчиков, диспетчеров. Дата, время, высота — все сходится. Ошибки быть не может. Они не тот борт сбили.

— То есть вы — военный хотели сбить?

Горовой уловил смену личных местоимений и впервые за весь разговор посмотрел Алехину прямо в глаза. Взгляд ему не понравился.

«Журналист прав, — подумал подполковник, которому Островская представила обоих как американских журналистов. — На все сто процентов. Не они, а мы».

— Нет, не военный, — Горовой решил, что они и без него знают уже достаточно, так что лучше говорить всю правду, как она есть. — Военные транспортники выше пяти-шести тысяч не летают.

— Вы знали и сознательно сбивали пассажирский? — спросила Джейн, опередив Алехина.

— Мне было сказано, что под видом пассажирского будет чартер с американским оружием.

— Вы поверили?

— Это приказ был. Не обсуждается.

— А расчет знал, что цель гражданская?

— Им было сказано, что цель военная, но большая. Их задача была по координатам работать, чтобы меньше вопросов было. Они и не спрашивали, Крючков докладывал.

— Крючков? — переспросила Джейн.

— Да, командир дивизиона. У них уже на местности мог возникнуть вопрос, потому что от военного транспортника отметка на индикаторе меньше. Но они если и хотели связаться по закрытой радиосвязи, то им это не удалось, и они сами приняли решение. А борт был гражданский. Аэрофлотовский. Москва — Ларнака. Оба рейса — лондонский и этот — шли одновременно на разных эшелонах. Но под одним азимутом над Первомайским. Вот такое совпадение. Расчет реально к работе на незнакомой местности оказался не готов и ошибся. Конечно, фактор подстилающей поверхности, иными словами, рельефа, инфраструктуры на рельефе, имеет вторичное значение. Я думаю… Я почти не сомневаюсь, что у пацанов забарахлил прибор показания высоты, вот они и ошиблись. Иначе не объяснить. В бригаде они лучшие стрелки.

— А что такое азимут? — спросила Джейн.

— Направление, — Горовой обеими руками почесал себе голову, словно ему предстояло объяснить второклассникам теорию относительности. — Вот вы циркуль себе представляете?

— Что? — не поняла Джейн.

— A drawing compass, — по-английски вставил Алехин, водя указательный палец из стороны в сторону, изображая вращательные движения.

— Oh, I see, — закивала головой Джейн. — Thank you, Seryozha. Yes. Цир-куль. Циркуль. Got you now[90].

— Так вот, — продолжил Горовой, изображая циркуль пальцами на лакированной поверхности стола. — Игла на сошке циркуля — это мы, то есть индикатор локатора или радара. Вторая сошка циркуля, которая с карандашом, ну, та, что круги рисует, это азимут. То есть направление. Значит, радиус круга — направление, а дужка, прорисованная на верхней точке, — это метка. Отметка цели.

Все внимательно, как зачарованные, смотрели на руку Горового, будто оттуда сейчас вылетит самолет. Джейн понимающие кивала, закусив губу, как отличница-зубрила.

— В нашем случае циркуль начинает рисовать, только если радар засекает какой-нибудь предмет в воздухе, — Горовой продолжал чертить пальцами по столу. — И тогда циркуль дужкой фиксирует цель. Чем больше объект, тем длиннее и округлее дужка, она же метка. Метки от пассажирских самолетов всегда больше, чем от военных транспортников.

Все слушали и молчали.

— Кроме того, для четкой, уверенной работы расчета необходимо привыкнуть к местности, — Горовой перестал чертить круги и поднял голову. — А мои ребята попутали, ездили полдня из одного Первомайского в другой. Место под Первомайском было выбрано для стартовой позиции, но населенных пунктов с таким названием только в одной Донецкой области оказалось пять или шесть. Таким образом, они потеряли драгоценное время для адаптации расчета на местности вокруг стартовой позиции.

— Но раз сбили, значит, не опоздали к пуску? — задала резонный вопрос Алла.

— Не опоздали, но не успели полностью выставиться на местности, — ответил Горовой. — То есть привыкнуть к реперным точкам рельефа или местным помехам. Ну, там, лес, деревья, линии электропередачи, трубы котельной, высокие здания, холмы… Это поначалу тоже сбивает с толку. Дужка или метка от пассажирского больше, чем от транспортника военного, как я уже сказал. На индикаторе радара они засекли две цели. Если бы одна цель была военной, а вторая — гражданской, разницу было бы сразу видно. И они бы пускали ракету по военной цели. Но обе цели были гражданскими. Лондонский рейс вылетел с часовым опозданием. Поэтому оба рейса сходились в этой конкретной точке. Совпадение. Случай. Диспетчеры к этому были готовы. Они развели борта. Все правильно и вовремя сделали. «Аэрофлот» как летел, так и остался на десять двести. А лондонский опустили эшелоном ниже. На девять пятьсот. Но ребята об этом не знали. Да если бы и знали… У них эшелон все равно был заложен, как десять двести. Но они, по ходу, ошиблись эшелоном. Не знаю точно, в чем причина. Но я уже сказал, что, скорее всего, барахлил прибор показания высоты. И пуск был произведен по нижней цели.