Рейс - [129]
Ваня охотно помог. Они перенесли тело в смотровую (другого помещения в пункте и не было). Положили спиной на стол. Нехорошие мысли зародились у Вани, как только он взялся за ноги пациента. Голова пострадавшего свешивалась назад. Посреди груди на зеленой армейской майке расплылось широкое темное пятно. Пока военный вытирал руки о штаны и доставал из нагрудного кармана какие-то бумаги, Ваня натренированными пальцами попробовал прощупать пульс. Которого, как он и предполагал, в наличии не оказалось. Разглядел он теперь и аккуратное пулевое отверстие во лбу.
— Так он, того… преставился уже, — поставил диагноз фельдшер. — Ранения, того… несовместимые.
— Так точно, — подтвердил военный. — Убит при исполнении.
— Ну а я-то чем могу помочь? — развел руками Ваня. — У меня не то что морга, а и морозильника нет. Только холодильник «Саратов». С лекарствами внутри. Они ему уже не помогут.
— Вызывай полицию. И «скорую» из города. Пусть забирают. Вот его документы.
Алехин положил на тумбочку у двери паспорт и другие документы Грымова, которые он нашел в карманах его куртки.
— Не могу я его принять. Не местный он. Вы его привезли — вы и везите в город.
— Не пойдет. Скажешь, сам приехал.
— Ага, приехал. Сам, бля. С дыркой во лбу.
— Тогда скажешь участковому, мол, так и так, тело обнаружил на дороге. Сейчас принесу тебе всю сопроводиловку — все, что полагается.
Алехин вышел на улицу. Быстрым шагом дошел до машины, открыл рюкзак Грымова, вытащил оттуда три пачки, поднялся на крыльцо к Ване, стоявшему в дверях, и протянул ему деньги.
«Триста штук, по сто в каждой, — тут же прикинул Ваня. Взяв бабки, он побежал в смотровую и быстро спрятал их в тумбочку.
Алехин тем временем принес из машины еще две пачки. У Вани защемило под ложечкой.
— У тебя лимузин на ходу? — спросил Алехин.
— Чего? — не сразу понял вопроса ошалевший от привалившего богатства фельдшер, который в мыслях уже сидел в новой «Ниве» фиолетового цвета. — Ах, «Москвич»? Да, конечно, на ходу. До Киева довезет.
— До Киева — в следующий раз, — Алехин протянул фельдшеру деньги и, словно прочитав его мысли, добавил: — Кстати, не обязательно покупать «Ниву». Можно отремонтировать «Патриот». Лучше и надежней лошадки не придумать. Проверено.
Фельдшер, не веря своим глазам, уставился на огромный джип, о котором и мечтать не мог.
— Жестянку сделать, — продолжал Сергей. — Подрихтовать чуток, вставить стекла — и катайся на здоровье. Картошку — мешками вози.
С этими словами Алехин протянул фельдшеру руку. Ваня принялся благодарно жать ее.
— Давайте, я вам ранку обработаю, — от избытка чувств предложил он, поглядев на лоб Алехина. — Перекисью. Я мигом.
Ваня принес из пункта ватку и пузырек с перекисью, протер Алехин рану и достал из кармана ключи от «Москвича».
— А вы откуда едете? — вдруг спросил он.
Алехин молча показал большим пальцем правой руки себе за спину.
— Понятно, — кивнул Ваня. Он понял, что с вопросами лучше завязать, но напоследок не удержался: — А теперь куда?
Алехин молча ткнул указательным пальцем той же руки вперед.
— Вас понял, — улыбался и продолжал кивать Ваня. — Ровной дороги.
— Да, вот еще что, — сказал Алехин. — Ты ничего не видел и не слышал. Так ведь?
Он посмотрел на Краснова взглядом, от которого тому стало не по себе. Фельдшер почувствовал себя бутылочкой перекиси на верхней полке холодильника «Саратов».
— Конечно! — Ваня уже заметил красивую рыжую девушку, которая успела выйти из автомобиля и внимательно рассматривала свое лицо в разбитом боковом зеркале. — Не вопрос!..
Алехин и Краснов обменялись ключами.
Сергей еще раз зашел в смотровую. Постоял над телом Грымова.
«Интересно, — подумал он. — Вот лежи я сейчас на твоем месте, я… Может, уже встретился бы с ними? Или…»
Помолчал еще несколько секунд, тихо сказал:
— Короче, прости, Миша, — и вышел на улицу.
Ваня тактично ждал снаружи.
«Москвич» завелся с пол-оборота. Беглецы перенесли туда вещи и уехали.
Краснов помахал им вслед. Мысленно извинился перед дедушкой и отцом, перекрестился. Потом, словно от удара током, подскочил, бросился в смотровую, рывком открыл верхний ящик тумбочки — и облегченно выдохнул. Деньги на месте.
Он еще раз перекрестился, взял с тумбочки телефон и начал набирать номер. Но после двух цифр остановился и положил телефон обратно на тумбочку. Вышел, обошел здание, скрылся в сарае и через пару минут вернулся. В руках у него было две лопаты — штыковая и совковая.
С большой дороги вновь раздавался грохот танков…
— Завтра в час дня машина будет у отеля, — сказал Гена Филимонов, по кличке Гитлер, когда закончил разговор с каким-то Гогой по телефону. — «Шкода Октавия». Семилетка. Состояние отличное, Сергей Михайлович. Все тип-топ. Номера будут не курские, а воронежские. Соседняя область. Они там как родные. В глаза не бросаются. Курск — Воронеж — хрен догонишь. Номера реальные — не туфта. Люди проверенные. Давно с ними работаю.
Гитлер суетился. Больше чем нужно. Алехин обратил внимание, как часто тот облизывает языком сухие губы. Как у него дрожали руки, когда деньги принимал и укладывал их при нем в платяной шкаф. Алехин даже на кухню вышел, чтобы его не смущать.
Сергей Лойко, аккредитованный в Ираке «Новой газетой», стал одним из самых заметных журналистов, описывавших операцию «Шок и трепет». Его багдадские репортажи кроме «Новой газеты» публиковались в «Лос-Анджелес Таймс», звучали в эфире «Эха Москвы», перепечатывались крупнейшими мировыми изданиями.«Новая газета» выдвигает Сергея Лойко на премию Союза журналистов России за 2003 год.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
События, описанные в этой книге, произошли на той странной неделе, которую Мэй, жительница небольшого ирландского города, никогда не забудет. Мэй отлично управляется с садовыми растениями, но чувствует себя потерянной, когда ей нужно общаться с новыми людьми. Череда случайностей приводит к тому, что она должна навести порядок в саду, принадлежащем мужчине, которого она никогда не видела, но, изучив инструменты на его участке, уверилась, что он талантливый резчик по дереву. Одновременно она ловит себя на том, что глупо и безоглядно влюбилась в местного почтальона, чьего имени даже не знает, а в городе начинают происходить происшествия, по которым впору снимать детективный сериал.
«Юность разбойника», повесть словацкого писателя Людо Ондрейова, — одно из классических произведений чехословацкой литературы. Повесть, вышедшая около 30 лет назад, до сих пор пользуется неизменной любовью и переведена на многие языки. Маленький герой повести Ергуш Лапин — сын «разбойника», словацкого крестьянина, скрывавшегося в горах и боровшегося против произвола и несправедливости. Чуткий, отзывчивый, очень правдивый мальчик, Ергуш, так же как и его отец, болезненно реагирует на всяческую несправедливость.У Ергуша Лапина впечатлительная поэтическая душа.