Революция в Иудее - [15]

Евреи пребывали в постоянной тревоге, что их Храм может оказаться оскверненным каким-либо намеренным актом идолопоклонства. Они не забыли осквернения, совершенного греко-сирийским тираном Антиохом Епифаном, который превратил еврейский Храм в место поклонения Зевсу и приносил там в его честь в жертву свиней. А сейчас продолжение культа Единого Бога в священном городе зависело от прихоти римского императора, который мог изменить свою волю в любую минуту и установить в Святая Святых статую языческого бога или даже собственной «божественной» особы. Что тревога эта была не беспочвенной, подтвердилось немного спустя (в 39 г. н. э.), когда император Калигула действительно издал указ, что его статуя должна быть поставлена в Иерусалимском Храме и ей должны воздаваться божеские почести. Всеобщее восстание евреев предотвратила только скорая смерть безумного императора.

Римские прокураторы, заметив, что евреи — народ, отличающийся необычайно сильными религиозными чувствами, постарались использовать эти чувства к собственной выгоде, поставив под свой контроль еврейское священство. У римлян были все основания думать, что центром еврейского культа является Храм и что главная персона в Храме — первосвященник — является главным объектом поклонения и религиозной верности. Но в этом римляне ошибались.

Под влиянием фарисеев Храм, несмотря на его впечатляющий ритуал, перестал играть для евреев первостепенное духовное значение, а священство уже давно утратило свой духовный и моральный авторитет, который перешел в руки светских лидеров — фарисеев (или хахамим — мудрецов), а центром духовной жизни стал экстраординарный институт — синагога. Однако меры римлян по установлению контроля над Храмом вызвали глубокое возмущение. Так, священное первосвященническое одеяние, в которое полагалось облачаться только на Рош га-Шана и Йом-Кипур, было взято на хранение римским прокуратором. В этом жесте содержалась угроза, что в случае неповиновения одеяние не будет предоставлено для искупительных церемоний. Не подлежит сомнению, что римляне преувеличивали важность этого одеяния для евреев. Они полагали, будто евреи считают это одеяние имеющим некую «ману», подобно покрывалу карфагенской богини Танит, утрата которого влекла разложение армии и потерю боевого духа. В данном случае дело обстояло не так, но евреев действительно раздражало и возмущало, что одеяние, окруженное народной любовью, находится в руках язычников.

Куда более важным было то обстоятельство, что теперь римляне фактически назначали и смещали первосвященников как хотели. Валерий Грат, прокуратор, непосредственный предшественник Понтия Пилата, сместил и назначил четырех первосвященников. Последним его назначением был тот первосвященник, который оказался замешан в аресте Иисуса. Опять-таки римляне не достигли желаемого результата такой тактикой. Итогом явилась не покорность римскому правлению, а презрение к лицу, занимавшему пост первосвященника.

Ритуальные церемонии, в которых принимал участие первосвященник, не становились недействительными из-за того, что лично он был презираем как креатура римлян. Но о том, чтобы подобный первосвященник имел какой-либо авторитет в вопросах морали или религии, речи быть не могло. С тех пор как первосвященник обладал таким авторитетом, миновало слишком много лет. Ирод Великий превращал первосвященников в своих лакеев. А еще до него Хасмонеи, совмещая первосвященство с царским троном, подорвали религиозный авторитет первосвященника в глазах фарисеев и следовавших их учению масс.

Тем не менее первосвященство само по себе все еще было институтом, имевшим историческую важность, и циничное превращение первосвященника в марионетку римских властей было сущим издевательством и вызывало глубокое возмущение евреев. Ирод Великий делал с первосвященниками все что угодно, и это было весьма плохо. Но Ирод, хоть и был непопулярным царем-инородцем, по крайней мере был иудеем по религии, и в его царствование евреи могли предаваться иллюзии, что они свободный народ. А то, что теперь первосвященник назначался идолопоклонниками, было символом рабства, в котором очутился еврейский народ.

В 26 г. н. э. на пост прокуратора заступил Понтий Пилат. Как мы говорили, Евангелия рисуют его человеком добрым и гуманным. Из других источников, однако, видно, что он был наихудшим из прокураторов, правивших до тех пор. Филон Александрийский, выдающийся еврейский философ, приводит следующее суждение о Пилате: «Он был жесток от природы, имел злое сердце и совершенно не знал раскаяния». Филон дает такую картину правления Пилата в Иудее: «…взятки, тщеславное и наглое поведение, грабеж, притеснения, оскорбления, частое обречение людей на смерть без суда и непрестанная, ничем не смягчаемая жестокость»[22]. Иосиф Флавий описывает Пилата сознательно стремящимся оскорбить религиозные чувства евреев. Он совершил беспрецедентный шаг: с обычных квартир в Кесарии перевел свою оккупационную армию в Святой город. Иосиф Флавий говорит, что это было сделано «для того, чтобы отменить еврейские законы».

Штандарты римских войск включали изображения обожествленного императора Тиберия. Для евреев присутствие этих идолопоклоннических изображений в Иерусалиме было оскорблением Единого Бога. Все предыдущие прокураторы понимали, что евреи готовы скорее претерпеть массовое побоище, чем допустить подобное кощунство. Поэтому всякий раз, когда они вводили войска в Иерусалим, они распоряжались не брать туда оскорбительных штандартов.