Революция и контрреволюция в России - [11]

Что наилучшим образом демонстрирует классовую природу русского государства, так это то, что ради выполнения своей буржуазной задачи оно разрушило не только государство, рожденное Октябрем, но и, особенно, международное коммунистическое движение, что оно на протяжении уже полувека работает ради сохранения мирового капитализма и поддержания его устойчивости.

* * *

Мы уже говорили, что буржуазная контрреволюция в России свершилась в течение нескольких лет. В 1936 г. она уже чувствует себя настолько уверенно, что открыто истребляет руководителей революции и штаб Красной Армии. В то же время она отменяет Конституцию 1918 г., чтобы даровать России «самую демократическую конституцию в мире», конституцию, которая заслуживает свое название, так как устанавливает в России «буржуазную республику обычного типа». Может быть несколько более откровенно полицейскую и террористическую, но это и понятно, если учесть, что она только что ликвидировала власть пролетариата и должна была навязать всем классам общества форсированные методы первоначального накопления капитала.

Эта конституция превращает Советы в ассамблеи парламентского типа. Она провозглашает политическое равенство всех граждан, одинаковые права и обязанности. Как и государство в целом армия утрачивает свой классовый характер для того, чтобы стать национальной армией «всего народа». Закон перестает быть временным и переходным, а претендует на создание законодательной базы для идеальной и вечной организации общественной жизни. Она освящает институт семьи, патриотизм (великорусский, конечно), восхваляет русский язык, национальную культуру и т.д. Короче говоря, она отменяет все то, что делает русское государство чем-либо иным, чем является обычная буржуазная республика.

Но так же как революционная деятельность большевиков была в основном нацелена на мировую революцию, контрреволюционная деятельность сталинизма особенно проявилась в сфере международной классовой борьбы. Знаменательно, что 1926 год, год «социализма в одной стране», стал также годом саботажа забастовки английских шахтеров, отданных англорусским комитетом под опеку тредъюнионистских профбоссов и годом шанхайской бойни и ликвидации китайской компартии, которой навязали меньшевистскую политику подчинения Гоминьдану.

Контрреволюция в действии

Слабость мирового коммунистического движения, европейского в первую очередь, сделала возможной победу контрреволюции в России. Последняя бумерангом ударила по коммунистическому движению, чтобы, используя его слабость, превратить его отступление в катастрофу. Там она тоже действовала постепенно. Она опиралась на ошибки и колебания Коминтерна, увеличивая эти ошибки и усиливая колебания до точки разрыва, где безвозвратно прерывалась политическая линия, которая делала Коминтерн центром мирового революционного движения.

Можно сказать, что после сдачи без боя Германской компартии в 1933-м и перехода к политике Народных фронтов в 1934-45 годах этот разрыв произошел окончательно. С этого времени Коммунистические Партии работают лишь на сохранение мирового капитализма, подчинение ему пролетариата, также как и угнетенных народов колоний и полуколоний.

Правда, они остаются связанными с Москвой, и в течение всего этого периода русское государство могло использовать их на службе своей дипломатии и в деле своей национальной обороны. Тот факт, что оно прибрало к своим рукам Коминтерн и возможность направлять деятельность коммунистических партий, представлял из себя, очевидно, серьезный козырь для русского государства перед лицом других буржуазных государств; оно не хотело его лишиться! Китай, напротив, не смог создать себе подобную вспомогательную организацию, и это не удивительно: революционный Интернационал может переродиться и попасть в руки буржуазии, но трудно «сфабриковать» Интернационал оппортунистический от рождения.

Впрочем, связь с Москвой отчасти послужила маскировкой перехода компартий на позиции классового коллаборационизма. Они служили целям сохранения капитализма в мировом масштабе через Россию, это позволяло им сохранять определенную дистанцию по отношению к буржуазии своих стран. В течение всего периода коммунистические партии колебались, таким образом, между открытой защитой интересов собственной буржуазии и ее национальной экономики и «оппозицией», которая хоть и была временами жесткой, никогда не вставала на почву классовой борьбы, а исходила из политики союзов и дипломатических маневров России. Исключительно в качестве примера приведем пародию на тактику «революционного пораженчества», которую приняла Французская компартия в 1939 г. в момент заключения германо-советского пакта, открыто порвав со своей ура-патриотической и воинственной политикой предыдущих лет.

Этот пример показывает, однако, пределы этой оппозиции и неотвратимость эволюции компартий. Для того чтобы уничтожить революционные положения и традиции, сталинизм опирался на самые сомнительные элементы компартий, на едва покрасневших социал-демократов, которым позволил туда войти недостаточно суровый отбор. Сам этот факт, усиленный его откровенно антикоммунистической политической линией, поощрял в этих партиях тенденцию к сотрудничеству с