Ревизия командора Беринга - [99]
— Клянусь умирать за вас! — сказала она. — Присягните и вы за меня умирать!
Она хотела добавить, что при этом не надо напрасно проливать крови, но её слова заглушил единоголосый рёв:
— При-исягаем! Веди нас, матушка! Всех перебьём!
Тройки развернулись и, окружённые преображенцами, двинулись к Зимнему дворцу.
Распоряжавшийся походом гвардейцев лейб-хирург отделил по дороге четыре отряда. Надо было арестовать Миниха, Остермана, Левенвольда и Головкина.
Возле Адмиралтейской площади гвардейцы вынули Елизавету Петровну из саней и на руках донесли до Зимнего дворца.
— Ребятушки! — слезая с рук гвардейцев и входя в караульню, сказала Елизавета Петровна. — Как и вы, много натерпелась я от немцев! И народ наш много от немцев терпит! Никакой мочи терпеть нет! Освободимся же от наших мучителей! Послужите мне, как служили отцу моему!
— Матушка! — закричали верные присяге караульщики. — Что велишь, всё сделаем! Всех передавим!
Так — стремительно и бескровно — совершился переворот.
После беседы с караульщиками Елизавете Петровне оставалось только подняться в спальню правительницы и разбудить свою сестричку, Анну Леопольдовну. К утру все главные немцы были заключены в крепости. Брауншвейгская династия была свергнута...
2
А 18 января 1742 года напротив здания Двенадцати Коллегий возвели эшафот. Сюда привезли на телеге одетого в халат Андреи Ивановича Остермана. Остальные осуждённые — Миних, Головкин, Левенвольд, Менгден — шли к эшафоту пешком.
Андрея Ивановича на носилках внесли на эшафот и объявили, что он приговорён к смертной казни через колесование.
Остерман слушал приговор с непокрытой головой, едва держась на ногах, которые уже не очень-то и нужны были ему.
Но, закончив чтение приговора, секретарь тут же объявил, что колесование государыня императрица изволила заменить Андрею Ивановичу простым отсечением головы.
Внимательно наблюдал секретарь, как подводят Остермана к плахе, как отстёгивает заботливый палач ворот шлафрока, как устраивает Остермана поудобнее на плаху, как берег топор... И только после этого сделал знак и сообщил, что государыня императрица по природному матернему милосердию и но дарованному ей от Бога великодушию заменяет всем осуждённым смертную казнь ссылкой и заточением.
Даже крякнул от досады палач. Ногою спихнул Остермана с плахи. Впрочем, тот не обиделся. Живо вскочил и, усевшись на носилки, потребовал, чтобы ему подали сорванные с него парик и колпак. Доволен был и Миних, которого собирались четвертовать.
19 января всех осуждённых повезли к местам нового жительства. Остермана — в Берёзов, Миниха — в Пелым, Головкина — в Среднеколымск, Менгдена в Нижнеколымск, Левенвольда — в Соликамск...
В известные, хорошо обжитые петербургскими сановниками за последние десятилетия места везли их... Ну а тех, кто обживал эти места в прежние царствия, приказано было вернуть назад.
Прежние ордена и почести возвратили фельдмаршалам Василию и Михайле Владимировичам Долгоруковым... Восстановили в правах молодых князей Долгоруковых... Николая, с отрезанным языком, и сосланного матросом на Камчатку Алексея вернули в Петербург... Невесту императора Екатерину Долгорукову и вдову казнённого князя Ивана, княгиню Наталью Борисовну тоже вернули в Петербург... Освободили Григория Григорьевича Скорнякова-Писарева и Антона Мануиловича Девиера... Бывшего вице-президента Адмиралтейств-коллегии Фёдора Соймонова тоже восстановили в чинах... А Бирона, каб не занимал он построенного по проекту Миниха дома в Пелыме, перевели на жительство в Ярославль, заодно возвратили ему назад отобранные для Миниха имения в Силезии.
Среди прочих, осуждённых в прежние царствия, возвращён был в лейтенантское звание и разжалованный в матросы Митенька Овцын...
Только он — увы! — узнает об этом ещё не скоро. Для этого ему ещё надо вернуться на Камчатку с острова Беринга...
Но повернулось, уже повернулось колесо русской истории.
Пока же только сны о прежней жизни снились матросу Овцыну на занесённом снегами острове... И почему-то все про те места, куда и отправляют в ссылку и заточение. Княжну Катеньку часто видел во сне Овцын. Стояла княжна на крутом берегу в Берёзове и, распахнув руки, ловила бегущего к обрыву Митеньку... Счастливая улыбка появлялась тогда во сне на заросшем бородою лице матроса, ещё не знающего, что он снова стал офицером...
3
Братьям Лаптевым тоже неведомо было, что в эту зиму повернулось-таки застрявшее колесо российской истории...
Недосуг и думать было об этом Харитону, взявшемуся на свой страх и риск за исследование Таймырского полуострова, в глубину которого продвигались на собачьих упряжках его отряды.
Историки считают, что картографирование гигантского, размерами в полторы Франции, полуострова — одно из главнейших достижений экспедиции. К концу 1741 года Харитоном Лаптевым и его помощниками Семёном Челюскиным и Никифором Чекиным были нанесены на карту не только берега полуострова, но и реки, и озёра, и горные хребты этой уходящей в полярные моря ледяной страны...
А весною 1742 года Семёну Челюскину предстояло совершить путешествие, сходное с плаванием Семёна Дежнёва, но крайней мере, тем, что и столетие спустя будут спорить географы, было ли оно совершено... Ибо невозможно было поверить в такое.
Ермак с малой дружиной казаков сокрушил царство Кучума и освободил народы Сибири. Соликамский крестьянин Артемий Бабинов проложил первую сибирскую дорогу. Казак Семен Дежнев на небольшом судне впервые в мире обогнул по морю наш материк. Об этих людях и их подвигах повествует книга.
Сейчас много говорится о репрессиях 37-го. Однако зачастую намеренно или нет происходит подмена в понятиях «жертвы» и «палачи». Началом такой путаницы послужила так называемая хрущевская оттепель. А ведь расстрелянные Зиновьев, Каменев, Бухарин и многие другие деятели партийной верхушки, репрессированные тогда, сами играли роль палачей. Именно они в 1918-м развязали кровавую бойню Гражданской войны, создали в стране политический климат, породивший беспощадный террор. Сознательно забывается и то, что в 1934–1938 гг.
Выдающийся поэт, ученый, просветитель, историк, собиратель якутского фольклора и языка, человек, наделенный даром провидения, Алексей Елисеевич Кулаковский прожил короткую, но очень насыщенную жизнь. Ему приходилось блуждать по заполярной тундре, сплавляться по бурным рекам, прятаться от бандитов, пребывать с различными рисковыми поручениями новой власти в самой гуще Гражданской войны на Севере, терять родных и преданных друзей, учительствовать и воспитывать детей, которых у Алексея Елисеевича было много.
Новая книга петербургского писателя и исследователя Н.М. Коняева посвящена политическим событиям 1918-го, «самого короткого» для России года. Этот год памятен не только и не столько переходом на григорианскую систему летосчисления. Он остался в отечественной истории как период становления и укрепления большевистской диктатуры, как время превращения «красного террора» в целенаправленную государственную политику. Разгон Учредительного собрания, создание ЧК, поэтапное уничтожение большевиками других партий, включая левые, убийство германского посла Мирбаха, левоэсеровский мятеж, убийство Володарского и Урицкого, злодейское уничтожение Царской Семьи, покушение на Ленина — вот основные эпизоды этой кровавой эпопеи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В юности душа живет, не отдавая никому отчета в своих желаниях и грехах. Что, например, страшного в том, чтобы мальчишке разорить птичье гнездо и украсть птенца? Кажется, что игра не причинит никому вреда, и даже если птенец умрет, все в итоге исправится каким-то волшебным образом.В рассказе известного православного писателя Николая Коняева действительно происходит чудо: бабушка, прозванная «птичьей» за умение разговаривать с пернатыми на их языке, выхаживает птенца, являя детям чудо воскрешения. Коняев на примере жизненной истории показывает возможность чуда в нашем мире.
В центре повествования У. Сонтани — сын старосты деревни, подросток Тамбера. Он наделен живым воображением, добротой, тонко понимает природу, горячо любит мать и двоюродную сестренку Ваделу. Некоторым жителям кампунга кажется, что со временем Тамбера заменит своего отца — старосту Имбату, человека безвольного, пресмыкающегося перед иноземцами. Это Имбата ведет сложную игру с англичанином Веллингтоном, это он заключает кабальный «договор о дружбе» с голландцами, вовлекая тем самым лонторцев в цепь трагических событий.
Все слабее власть на русском севере, все тревожнее вести из Киева. Не окончится война между родными братьями, пока не найдется тот, кто сможет удержать великий престол и возвратить веру в справедливость. Люди знают: это под силу князю-чародею Всеславу, пусть даже его давняя ссора с Ярославичами сделала северный удел изгоем земли русской. Вера в Бога укажет правильный путь, хорошие люди всегда помогут, а добро и честность станут единственной опорой и поддержкой, когда надежды больше не будет. Но что делать, если на пути к добру и свету жертвы неизбежны? И что такое власть: сила или мудрость?
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».
Автор книги Борис Алмазов не только талантливый писатель, но и известный деятель казачьего движения , атаман. Поэтому в своем новом романе он особенно колоритно и сочно выписывает детали быта казаков, показывает, какую огромную роль сыграли они в освоении сибирских пространств.
Роман Александра Бородыни «Крепостной шпион» — остросюжетный исторический детектив. Действие переносит читателя в российскую столицу времён правления императора Павла I. Масонская ложа занята поисками эликсира бессмертия для самого государя. Неожиданно на её пути становится некая зловещая фигура — хозяин могучей преступной организации, злодей и растлитель, новгородский помещик Иван Бурса.
В увлекательнейшем историческом романе Владислава Романова рассказывается о жизни Александра Невского (ок. 1220—1263). Имя этого доблестного воина, мудрого военачальника золотыми буквами вписано в мировую историю. В этой книге история жизни Александра Невского окутана мистическим ореолом, и он предстаёт перед читателями не просто как талантливый человек своей эпохи, но и как спаситель православия.
Иван Грозный... Кажется, нет героя в русской истории более известного. Но Ю. Слепухин находит новые слова, интонации, новые факты. И оживает Русь старинная в любви, трагедии, преследованиях, интригах и славе. Исторический роман и психологическая драма верности, долга, чувства.