Ревизия командора Беринга - [28]

Обогнув Камчатский мыс, пошли в море меж севером и востоком по простертию земли. Неровно гудел в снастях свежий южный ветер. Бог подпрыгивал на волнах.

Тучами неслись мелкие холодные брызги. Вокруг — покуда хватало глаз — белой пеной кипел океан. Несколько раз подбирали паруса в ожидании шторма, по наутро ветер сменился, дул теперь с севера, неся с собою густой влажный туман... Видимость стала плохой, затрудняя наблюдение за берегами.

Несущий туманы северный ветер не стихал, пока обходили Озёрный залив, несколько раз спускались чуть-чуть к югу, и только 18 июля при слабом восточном ветре Берингу удалось правым галсом повернуть бог и продолжить плавание на север. Два дня плыли вдоль побережья Карагинского острова, нанося на карту его очертания. Затем вошли в Олюторский залив.

Здесь начал рваться такелаж. 24 июля во время небольшого шторма порвался у гафеля ракс-тоу, и пришлось спустить грот-сейль, потом порвался топенант, и лишились грота. Всё утро на следующий день чинили такелаж, но через два дня снасти снова не выдержали.

«В 7 часов у топселя порвался формарсель-лось, топсель сняли и шли гротом, фоком и кливером...» — записывал в вахтенном журнале Чириков.

В этот же день, к вечеру, открылся «угол земли, простирающийся в море, за которым земли не видать». Обойдя его, «Святой Гавриил» вошёл в Анадырский залив, где моряков поразило обилие доверчивых серых китов, сивучей и моржей. Киты подплывали к «Святому Гавриилу» так близко, что казалось, можно дотянуться до них рукою...

Плыли в виду берега. Вначале строго на север, потом — на северо-восток, куда уходила земля. Наносили на карту мысы, лиманы, косы. Порою берега заволакивало зеленоватым туманом, и приходилось брать координаты горных вершин. Медленно проступали из белизны бумаги очертания континента, границы Российской державы, омываемой морем, которое назовут Беринговым.

Уже на исходе были запасы пресной воды, и несколько раз становились на якорь, снаряжая шлюпку на берег. Из-за густого тумана прошли мимо устья реки Анадырь, не заметив его. Теперь плыли вдоль покрытых снегом, уходящих на северо-восток скал...

6 августа, на Преображение, запасы воды удалось пополнить в бухте, названной в честь праздника. Сходивший на берег штурман Чаплин рассказал, что видел на берегу пустые яранги. Однако самих хозяев жилищ увидели только через два дня.

«Святой Гавриил» лежал в дрейфе, когда к нему подплыли на кожаной лодке чукчи. Они махали руками и что-то кричали.

   — Что они говорят? — спросил Беринг у толмача-коряка.

   — Говорят, что они чукчи, — ответил тог. — Спрашивают, кто мы такие и чего пришли сюда...

   — Ответь, что мы русские и просим подняться к нам на корабль...

Однако уговорить чукчей удалось не сразу. Вначале, усевшись на пузырь, сделанный из нерпичьей кожи, подплыл к «Святому Гавриилу» их посланец.

   — Далеко ещё эта земля на восток идёт? — спросил Беринг.

   — Без конца... — ответил чукча. — И повсюду на всей земле одни чукчи живут. Многолюдно их по берегу...

   — А где Анадырь-река?

   — В другую сторону плыть надо. — Посланец махнул рукой на запад, откуда и пришёл «Святой Гавриил».

С любопытством разглядывал он моряков.

Коряки-толмачи объяснили, что про русских он слышал, но видеть ещё не приходилось.

Немного погодя подплыли к боту и остальные лодки, но подниматься на судно чукчи не стали, разговаривали снизу. Говорить было трудно. Толмачи-коряки с трудом понимали чукотскую речь и так и не сумели допытаться, есть ли морской проход к устью Колымы. Зато чукчи рассказали про остров, который «в красный день отошёл-де недалече, отсюда к востоку, и землю видеть».

Морщился Беринг, слушая невразумительную речь.

   10 августа нанесли на карту Чукотский угол и начали менять курс в поисках острова, про который рассказывали чукчи. 11 августа нашли его и назвали островом Святого Лаврентия.

Пока лавировали у Чукотского мыса в поисках острова, погода испортилась. Ветер нёс густой туман, видимость ухудшалась.

Беринг продолжал плыть на северо-восток в большом удалении от берега. В густом тумане прошли пролив, который будет назван Беринговым, и вышли в Чукотское море, так и не заметив берегов полуострова Сьюард, принадлежащего уже Американскому континенту.

13 августа, когда пересекли Северный полярный круг, Беринг собрал консилиум.

Он предложил лейтенантам Чирикову и Шпанбергу дать «письменное мнение», можно ли считать доказанным, что Азиатский континент не соединяется с Америкой.

   — В инструкции, составленной вечнодостойныя и блаженныя памяти Его Императорским Величеством, сказано, что, построив бог на Камчатке, нам надлежит плыть вдоль земли, которая ведёт на норд, и искать, где оная сошлась с Америкою... — проговорил Беринг. — Мы прошли более тысячи миль от устья реки Камчатки и находимся сейчас на шестьдесят четвёртом градусе северной широты. Всё это даёт мне уверенность считать, что Азия ни в каком месте не сходится с Америкою.

Это было ясно и лейтенантам. Как было ясно и то, что коли так, то и цель экспедиции может считаться достигнутой.

   — Пишите своё мнение, господа офицеры... — сказал Беринг.