Ретроскоп - [61]

— Да, было нелегко, — признался Стейбус. — Но при желании… Только бы у него был многоканальный доступ в «Глобал».

— Да сейчас у всех уже многоканальный.

Оставив икар на стоянке восьмого уровня, они зашли в ближайший супермаркет, где Покс приобрёл большую сумку, простенькую приставку для шумоподавления и самый дешёвый ретроскоп. Отказавшись от услуг службы доставки, он обратился к Вамису:

— Ты потащишь. Хорошая возможность чуть-чуть согнать жирок.

— Ох, беда с тобой, начальник, — вздохнул Скай, с кряхтеньем цепляя на плечо ремень неподъёмной сумки, в которую Покс бросил ещё и аптечку, захваченную им из института. — Ну почему ты иногда становишься таким?

— А ты в следующий раз будь откровеннее. И не думай, что за всех отдуваешься. Рид своё тоже получит. И Импала твоя ненаглядная… Да вы хоть соображаете себе, какова ситуация, если людей из прошлого уже пачками убивают?

— Ну, я-то соображаю. А что можно изменить? Стучать в Коллегию Мастеров?

— Хотя бы.

— А почему мы сейчас так не поступаем? Почему тащимся к этому ублюдку с ретроскопом, собираясь предпринять незаконное проникновение в его жилище?

— Хочу сначала узнать у него кое-что.

Минус двадцать седьмой уровень квартала С-8 выглядел мрачно. О роботах-чистильщиках здесь, очевидно, и не слышали — тротуары были завалены мусором и осколками стекла из битых витрин; освещение работало в экономичном режиме, движущиеся пешеходные дорожки отсутствовали вообще. Возле каждой транспортной развязки стоял броневик военизированной полиции, а то и два. Покс и Вамис в своих элегантных костюмах выглядели здесь так же к месту, как две кинозвезды в полуразвалившемся приюте престарелых инвалидов.

— Надеюсь, ты не замышляешь убийства, — заметил Скай, пробираясь между лотков уличных торговцев. — Нас тут каждый встречный запомнит на всю оставшуюся жизнь.

Им вслед оборачивались, провожали взглядами. Офицер-гвардеец из встречного патруля оглядел их и замедлил шаг, намереваясь остановить, но потом передумал, и они прошли мимо беспрепятственно. Со Ская давно слетела вся его самоуверенность, и он только тяжело дышал под тяжестью ретроскопа, стараясь глядеть под ноги.

— Знаешь, мне самому никогда не пришло бы в голову проворачивать такую аферу, — пробурчал он. — А чего я только не творил в жизни… Что ты задумал?

— Сейчас увидишь.

Коммунальный блок В-39 имел три этажа, как и все остальные на двадцать седьмом уровне, и состоял в основном из однокомнатных квартир. Дверь не запиралась — она вообще отсутствовала, даже направляющие были выдраны с корнем. Пройдя через заплёванный вестибюль, Стейбус и Скай поднялись на второй этаж по неработающему эскалатору и двинулись по коридору налево.

— Я хочу извлечь из этой истории максимум выгоды, — сказал Стейбус, останавливаясь перед дверью под номером сто шестнадцать. — Мне нужен большой шум и самый большой скандал в СМИ за всю историю ретроскопии.

— И ты выбрал помощником меня! — воскликнул Скай, но тут же понизил голос: — Послушай, нас же выкинут обоих из института!.. Впрочем, тебя-то оставят — а меня выкинут!

— Ага, проняло тебя. А ещё недавно был храбрый. Не бойся, не выкинут. Наоборот, я из тебя героя сделаю.

— Как-нибудь обошёлся бы без всенародной славы, — недовольно проворчал Вамис. — Ну ладно, раз уж связался с тобой… И, если хочешь знать, я на твоей стороне.

— Рад слышать.

— А ты думал, зачем я в Общество вступал? Хотел у них всё выведать. Мерзость это, вот что. Нельзя детей трогать. Даже тех, которые из прошлого, и уже давно мертвы.

Стейбус набрал код и дверь бесшумно разъехалась в стороны. Когда она закрылась, Покс быстро сменил шифр и сказал:

— А теперь — живо! Я не знаю, кто ещё в квартире, но…

— Кто здесь? — послышался из комнаты испуганный женский голос.

Покс двинулся туда, а Скай замешкался в прихожей — ему мешал ретроскоп. Когда он вошёл, Стейбус стоял пред невысокой, довольно симпатичной женщиной лет тридцати, с измождённым лицом, какое часто можно увидеть у служащих без категории, вынужденных работать ежедневно по двенадцать часов и без надежды на перемену к лучшему.

— Спокойно, — сказал он. — Это не ограбление. Но вы не сможете выйти отсюда, пока я вам не разрешу. И не пытайтесь поднять тревогу, иначе мне придётся прибегнуть к насилию. Проще говоря, если не захотите посидеть тихо — стукну вас по голове, и вы будете лежать без сознания, пока мы не закончим. Это ваш муж?

В кресле перед ретроскопом сидел щуплый некрасивый мужчина лет пятидесяти с лишним. Во рту у него был зажат мундштук автономной системы питания.

— Да, это мой муж… — неуверенно сказала женщина. — То есть, мы живём вместе. Он в прошлом уже третьи сутки. Что вы собираетесь делать? Он бы не хотел, чтобы ему мешали.

— Я не сомневаюсь, — зло процедил Стейбус сквозь зубы. — И вы знаете, чем сейчас занят… ваш сожитель?

— Ему надо закончить работу, — быстро сказала женщина. — Я… Я не знаю, что за работа. Но он говорил, что за неё хорошо заплатят. Он сказал, что мы сможем переехать отсюда… Кто вы такие?

— В настоящий момент это не важно.

Покс шагнул к креслу и, легко выбросив из него на пол безвольное тело, уселся сам. Женщина испуганно вскрикнула.